Владимир Набоков - Комментарий к роману "Евгений Онегин"
10. Подсчет модуляций в «Евгении Онегине»
Четырехстопный ямб был излюбленным размером Пушкина. Подсчитано, что в течение четверти века, с лицейского периода, скажем, с 1814 г., до конца жизни, то есть января 1837 г., Пушкин написал в этом размере приблизительно 21 600 строк, что составляет более половины его наследия во всех стихотворных жанрах. Самыми плодотворными годами его поэтического творчества были 1814, 1821, 1824, 1826, 1828 и особенно 1830 и 1833 (от более 2000 до более 3000 стихов в год); наименее плодотворными в этом отношении были 1834 и 1836 гг., когда он писал ежегодно около 280 стихов. Самое большое количество строк четырехстопным ямбом (около 2350) Пушкин сочинил в 1828 г., после чего последовал резкий спад (например, только 35 стихов этим размеров в 1832 г.). Я заимствовал эти цифры, с небольшими исправлениями, из «Метрического справочника к стихотворениям А. С. Пушкина», 1934).
После того как Пушкин за две недели (с 3 по 16 октября 1829 г.) написал в Петербурге поэму «Полтава» (где, кстати, стихи 295–305 и 401–414 повторяют последовательность строк онегинской строфы, но не образуют отдельного смыслового единства), он, кажется, стал испытывать некую неприязнь к своему любимому размеру, несмотря на то что ЕО еще не был закончен. Замечательная пушкинская поэма «Домик в Коломне» (сорок октав пятистопного ямба, 1829–1830) открывается следующей жалобой:
Четырехстопный ямб мне надоел:
Им пишет всякий. Мальчикам в забаву
Пора б его оставить…
Тем не менее поэт снова использовал этот размер в «Медном всаднике» (1833), самом зрелом из его шедевров, написанных четырехстопным стихом.
В настоящих заметках о просодии, иллюстрируя такие приемы, как скады, наклоны, ложные спондеи и т. д., я проанализировал некоторые особенности стихосложения в ЕО. Полная таблица модуляций скада в ЕО, учитывающая все 5523 строки этого произведения, показывает преобладание ритма со скадом III (2603 строки). Это вообще типично для русского четырехстопного ямба. Из таблицы также видно, что суммарное число строк с другими скадами примерно равно числу строк без скадов (1515). Глава первая в своем роде уникальна разнообразием и богатством скадов. Главы вторая, третья, четвертая и пятая схожи по общему характеру модуляции. В главах шестой, седьмой и восьмой несколько снижается употребление некоторых видов скадов.
В ЕО имеется шесть строф, в которых скад содержит каждая строка (гл. 2, IX — душа Ленского; гл. 3, VI — толки о Татьяне и Онегине; гл. 3, XX — признание Татьяны няне; гл. 3, XXIV — оправдание Татьяны; гл. 6, XIII — Ленский едет повидать Ольгу перед дуэлью; гл. 6, XL — могила Ленского), и двадцать шесть строф, в каждой из которых встречается только по одной строке без скада. Но все строфы ЕО непременно содержат скад. Максимальное число идущих подряд строк со скадами составляет двадцать три. Подобные скопления встречаются трижды: гл. 3, V, 11 — VII, 5; гл. 3, XXIII, 11 — XXV, 5; гл. 6, XII, 6 — XIII, 14. Во всех этих случаях непрерывная живая мелодия сочетается с потоком вдохновенного красноречия.
Более пристальный анализ шести видов модуляции (в этом случае читатель, владеющий обоими языками, должен обращаться к подлиннику ЕО) обнаруживает следующие факты.
Максимальное количество скадов на первой стопе для каждой данной строфы составляет четыре (в последних восьми строках знаменитого описания волн, спешащих лечь к ногам возлюбленной в гл. 1, XXXIII; и в гл. 8, XXIII, второй разговор Онегина с княгиней N, «сей неприятный tête-à-tête») и пять (в гл. 6, X, 1–7, недовольство Онегина собою перед дуэлью). В гл. 7 (где количество скадов на первой стопе сокращается примерно на половину по сравнению с гл. 1) встречаются скопления по шесть и пять строф, полностью лишенных этого скада (VII–XIV, замужество Ольги и одиночество Татьяны; XXVIII–XXXII, отъезд; XLIII–XLVII, первые московские впечатления).
Количество скадов на второй стопе, столь значительное (100) в первой главе, уменьшается почти вдвое в последних трех главах, где наблюдаются большие скопления строк без этого вида скадов (172 строки подряд в гл. 8, прерываемые только одним скадом на второй стопе в «Письме Онегина»). Несколько строф содержит до пяти таких скадов; а одна строфы (гл. 1, XXI, приезд Онегина в театр) бьет все рекорды шестью скадами. Встречаются интересные вереницы строк со скадом на второй стопе, например, четыре таких скада в конце гл. 1, XXXII (см. коммент. к гл. 1, XXXII, 11–14) и еще четыре в конце гл. 4, XLVI.
Самым обычным для русской поэзии размером, отрадой буйного гения и последним прибежищем рифмоплета, всегда был легкий и одновременно рискованный скад на третьей стопе. Эта мелодия преобладает в ЕО и обычно она трехчастная, то есть ее образуют три слова или три смысловые единицы. Такая строка «поет» (порою коварно убаюкивая русского стихотворца, так что он забывает о трудностях своего ремесла), особенно в тех весьма нередких случаях, когда центральное слово в строке со скадом на третьей стопе имеет не меньше четырех слогов, находясь после первого двухсложного слова, или не меньше трех слогов, при том, что ему предшествует трехсложное первое слово. В ЕО нет строф, в которых скады приходились бы только на третью стопу; более всего к такой организации приближаются гл. 5, XXXV (конец праздничного обеда на именинах), где подобных строк двенадцать, и гл. 6, XL (могила Ленского), в которой таких строк тринадцать. Отрывки, где устойчиво звучит данный ритм, часто содержат излюбленный Пушкиным прием стремительного перечисления различных действий или предметов.
Именно сочетание в одном стихе двух скадов — «быстрого» (fast) на первой стопе и «текущего» (flowing) на третьей стопе — придает живость и блеск сочинениям русских поэтов. С большим мастерством таким «быстрым теченьем» пользовался Пушкин. Оно особенно привлекательно, когда строке предшествует или сразу за ней следует строка со скадом на второй стопе (см. коммент. к гл. 1, XXIII, 11–13). «Быстрое теченье» доставляет удовольствие не только своим благозвучием, но и ощущением полноты, идеальным сочетанием формы и содержания. Наибольшая частота таких строк в одной строфе равна шести («Путешествие Онегина», XXVIII). Три строфы имеют их по пять (гл. 2, XI, соседи Евгения; гл. 4, XXX, модные альбомы; гл. 8, IX, оправдание Онегина), а пятнадцать строф — по четыре. Прелестны и звучны три последовательных быстрых теченья в гл. 4, XX, 9—11 (о родных) и гл. 6, XXVII, 3–5 (ответ Онегина Зарецкому).
Частота строк с «медленным теченьем» («slow-flow») (скады на второй и третьей стопах) достигает огромной величины, а именно девяти, в главе первой с ее блестящими скадами, где «медленное теченье» встречается даже в смежных строках (см. коммент. к гл. 1, LIII, 1–7). Уменьшение количества скадов II+III во всех остальных главах, возможно, представляет собою результат вполне осознанного стремления Пушкина не давать воли ритму в стиле рококо.
Я установил, что максимальное число строк без скадов в одной строфе достигает девяти, и таких случаев только два; гл. 3, II (разговор Ленского и Онегина) и гл. 6, XLIV (трезвая зрелость). Что же касается скоплений строк без скадов (часто возникающих в отрывках дидактического содержания или в разговорах), то я выявил девять строф, имеющих по четыре, и пять строф, имеющих по пять таких строк подряд. Рекорд ставят шесть следующих одна за другой строк без скадов: гл. 3, XXI, 3–8 (Татьяна разговаривает с няней) и гл. 6, XXI, 4–9 (бледная элегия Ленского).
Составленный мною список односложных слов, на которые в ЕО обычно приходится скад, включает около сорока слов. Это главным образом предлоги: «без», «во», «для», «до», «за», «из», «ко», «меж», «на», «над», «о» или «об», «от», «по», «под», «пред», «при», «про», «сквозь», «со», «средь», «у» и «чрез». Затем идут союзы: «и», «а», «да», «но», «иль», «ни», «то», «чем», «что», «чтоб» и «хоть». Кстати, способность последнего в этом ряду слова образовывать скад убедительно подтверждается тем, что в хорошем русском произношении его гласная звучит как безударное «о». Наконец, в списке числятся несколько наречий — «не», «как», «уж», а также стоящие после слова три частицы — сослагательного наклонения, вопросительная и усилительная — «бы», «ли» и «же».
Двусложные слова и единственное часто употребляемое трехсложное слово, образующее в ЕО скад, уже рассматривались в главке 4, «Наклоненные скады». Это «перед», «предо», «передо», «ото», «между», «или», «чтобы» и «дабы». Все они имеют в речи ударение на первом слоге.
Я обошел вниманием полускады (считая их ударениями правильного ритма), чтобы избежать субъективных оценок интонации в пограничных случаях. Количество их незначительно; тем не менее, чтобы другие исследователи смогли проверить мои подсчеты, сравнивая их со своими, следует сказать несколько слов об этих слабых словах, которые, однако, не настолько слабы, чтобы их можно было признать скадами. К ним принадлежат прежде всего «быть», «будь», «был», которые я всегда относил в подсчетах к ударным, даже в таких сочетаниях, как «что-нибудь» и «может быть», обычно имеющих в речи дактилическое ударение, но нередко кончающих стих мужской рифмой. Односложные числительные (такие, как «раз», «два», «три» и др.), личные местоимения («я», «ты», «он» и др.) и притяжательные местоимения («мой», «твой» и др.) могут быть очень слабыми полускадами, особенно в таких дактилических оборотах, как «Боже мой» или же в постоянно встречающемся словосочетании «мой Онегин». На «что» и «как» падает почти полноценное ударение, равно как и на «кто», «так», «там», «тут», «где», «вот» и «сей». Наибольшим коварством отличается маленькая группа, состоящая из слов «близ», «вдаль», «вдоль», «вкруг», «вне», «чуть» и «лишь», однако я не поддался искушению включить их в мои подсчеты. Любопытно, что их родственники «сквозь» и «чрез» воспринимаются знатоками русской просодии как истинные скады (к которым я их и отношу), так как на их произношение оказывает влияние та мимолетность, какую они и призваны выразить. Наконец, есть еще слово «все», отнесенное мною к полускадам, хотя в речи оно очень слабое, особенно в таких анапестических сочетаниях, как «все равно́». Среди двусложных слов, производящих впечатление полускадов (как будет сказано в следующей главке), имеется несколько местоимений, таких, как «она», «её», «наши»; к ним можно прибавить слова «среди», «хотя», «уже», «когда», «еще», ибо все они несколько ослабляют ударение стопы, особенно если повторяются в начале нескольких смежных строк. Подсчитывая модуляции в ЕО, я не принимал во внимание ни один из этих полускадов.
