Валентина Чемберджи - XX век Лины Прокофьевой
В шестидесятые годы, – об этом уже говорилось – Олег Сергеевич оставил Софью Леонидовну Фейнберг-Прокофьеву и в 1969 году женился на англичанке Камилле Грей. Начался новый период его жизни.
Возвращаясь к теме дачи на Николиной Горе, напомним, что решением дачного кооператива она была передана во владение сыновьям Прокофьева. Но тут проявился западный склад личности второй жены Олега Сергеевича, которая к всеобщему удивлению «вдруг» заявила, что две семьи не могут жить вместе под одной крышей. Для привыкших к коммунальным квартирам и поделенным на множество отсеков дач граждан СССР её решение выглядело абсурдным и необъяснимым капризом. Однако Камилла настояла на своём решении, и вскоре супруги поселились в замечательном доме в московском предместье.
Лина Ивановна нисколько не изменила своей привязанности к Софье Леонидовне: «Для меня очень ценным было, что уже после того, как Олег женился на Камилле, Лина Ивановна говорила, что я остаюсь её любимой невесткой. Она очень тяжело пережила наш разрыв с Олегом, тем более важно это было. Время шло, мы разошлись, но отношения у нас сохранялись хорошие. Сначала был полный провал, и Лина сказала, что больше не переступит порог этого дома, а будет встречаться с Серёжей в скверике, потом всё наладилось и восстановилось, она прекрасно относилась к Виктору. Жизнь продолжалась».
Лина Ивановна дружила и с Камиллой, находила в ней полное единомыслие, ум и настоящую духовность.
В 1970 году на свет появилась дочь Камиллы и Олега Анастасия, родившаяся в Англии.
А потом случилось непоправимое. В это было трудно поверить. Вернувшись в СССР, во время отдыха в Сухуми Камилла внезапно скончалась.
Родители Камиллы, бабушка и дедушка Анастасии, жили в Англии и, убитые горем, хотели похоронить Камиллу на родине и воспитывать свою внучку.
Олег Сергеевич получил разрешение присутствовать на похоронах Камиллы Грей в Англии, расстался с новым роскошным домом, который стал для него невыносимым напоминанием о счастье с Камиллой, и уехал.
Интересные подробности про судьбу этого дома рассказала Софья Прокофьева:
Олег купил дом, очень красивый. Когда он с гробом Камиллы уехал в Англию, было непонятно, что делать с этим домом. Всем было тяжело, и никто не хотел там оказаться. Продали было его знаменитой балетной паре, но обстоятельства воспрепятствовали этому. В большой зале этого дома висела деревянная скульптура ангела работы восемнадцатого века. И будущий хозяин квартиры вставил в его правую руку свечу, она горела и опалила щёку ангела, щека почернела. Кроме того, репетируя в зале (это было бы совершенно понятно, но дом ещё не принадлежал им!), поцарапали паркет. Лина Ивановна была до предела возмущена, – как?? Они ещё даже не купили дом, и так бесцеремонно себя ведут. Она решительно выставила их и категорически отказалась продавать его этим людям. Тут надо сказать и другое: замечательному художнику, который в конце концов поселился в нём, он тоже не принёс счастья, – его молодая и тоже очень талантливая жена рано скончалась, – такой уж это был дом.
Именно эти трагические обстоятельства стали, наконец, «уважительной» причиной для просьбы Лины Ивановны. Не приходится говорить, что времена немножко изменились. Граждан не убивали миллионами, но в то же время глаз с них не спускали. Иногда сажали, иногда высылали.
Желание в преклонном уже возрасте увидеть младшего сына и внучку можно было выдвигать как основание (конечно, единственное) для поездки в Англию. Но все письма и ходатайства Лины Ивановны по-прежнему оставались без ответа, и от разрешения проблемы её отделяла совершенно глухая стена без единой трещинки или щёлочки.
И вот явилась кому-то, казалось бы, безрассудная идея написать письмо с просьбой о выезде главе КГБ, самому Юрию Владимировичу Андропову.
Больше тридцати лет прошло между тем, как я печатала для Лины Ивановны это письмо, и вот оно снова передо мной, – естественно, в копии, – предоставленное мне в числе прочих документов Святославом Сергеевичем и Сергеем Святославовичем Прокофьевыми.
В следующей главе я объясню, как случилось, что это письмо печатала именно я. Это не так уж важно, гораздо удивительнее, что спустя столько лет оно снова передо мной. Я, конечно, не помню точно текста, который я печатала, и мне кажется, что по нему прошлась ещё чья-то опытная не только в грамматике рука, он пестрит штампами и удобоваримыми доводами, написан в лучшем стиле и клише соответствующих организаций. Всё очень тонко. Чего стоит, например, присоединить к слову «интерес» прилагательное «нездоровый», и нужный накал верноподданических чувств достигнут! Также я думаю, что мы вдвоём написали скорее всего черновик письма. Перечитывая письмо теперь, я дивлюсь тому, что в сущности говоря всё в нём – правда. Лина Ивановна и не могла ни говорить, ни писать неправду и никогда не делала этого. Вся эта правда, конечно, совершенно претила нашим органам госбезопасности, и все факты должны были бы, как ни изложи их, вызвать полное раздражение. Но, видимо, имя Прокофьева всё же сыграло свою роль. Так или иначе, вот оно:
«Председателю Комитета Госбезопасности при Совете Министров СССР тов. Ю. В. Андропову
от Л. И. Прокофьевой, персонального пенсионера союзного значения.
Москва, Кутузовский просп. 9, кв. 177
Телефон 243 76 73
Уважаемый Юрий Владимирович!
Обстоятельства заставляют меня обратиться к Вам с просьбой личного характера. Я вдова всемирно известного композитора С. С. Прокофьева. Родилась в Испании в 1897 году. В 1919 году в США я с ним познакомилась и в 1923 году вышла замуж за него в Германии. В Париже у нас родились два сына, в 1924 году Святослав и в 1928 году Олег. В прошлом я певица, училась в Италии, выступала в опере и в концертах мужа в США и многих европейских странах. Когда Сергей Сергеевич задумал вернуться на Родину, я поддержала его решение, и в 1936 году мы всей семьёй приехали в Советский Союз. Тогда же я приняла советское гражданство. Советский Союз стал моей второй родиной, обоих моих сыновей, здесь родились и выросли два моих старших внука. В настоящее время я работаю над архивами С. С. Прокофьева и составлением фототеки композитора.
В 1969 году мой младший сын, Олег Сергеевич Прокофьев, женился на англичанке Камилле Грей, дочери Бейзиля Грея, востоковеда с мировым именем, пожизненного куратора и бывшего хранителя Государственного Британского Музея. Камилла переехала для постоянного жительства в СССР. В 1970 году, в Англии, у них родилась дочь Анастасия. С новорождённой дочкой Камилла вернулась в СССР.
