Линда Тэйлор - Вопреки всему
— Чем больше перемен…[46] — пробормотала Рейчел.
— Я… — Луиза лихорадочно обдумывала ответ, в мыслях царил хаос. — Я не собираюсь быть матерью-одиночкой. Я собираюсь жить вместе с Джоном.
— Я думала, вы с ним расстались, — произнесла Оливия с видом еще более удрученным, чем прежде.
— Расстались, но теперь снова сошлись. — Луиза запнулась: она никогда не видела мать настолько ошарашенной. — Мы решили попробовать создать семью. Если не получится, что ж, тогда я…
— Ты хочешь выйти за него замуж? — Голос у Оливии дрогнул. — Из-за ребенка?
— И да и нет. Скорее нет. Я не уверена. Но насколько я понимаю, он хочет жениться на мне.
Оливия встала. Прошлась по кухне, повернула ключ в задней двери и распахнула ее. В комнату ворвался декабрьский холодный воздух. Оливия сделала несколько вдохов и захлопнула дверь. Повернулась к Луизе и сказала:
— Луиза, я не могу тебе это позволить.
— Но ты не можешь этому воспрепятствовать.
— Я говорю тебе, что в таком случае на меня не рассчитывай. Ни на мою финансовую поддержку, ни на помощь в заботах о ребенке. Я не намерена разыгрывать роль любящей бабушки. Слишком долго пришлось мне заниматься вами обеими. Теперь я хотела бы пожить для себя. Ты не должна быть такой… эгоистичной.
— Я ничего не жду от тебя, мама. Никаких перемен вообще не будет.
— Как ты можешь говорить такое? Все переменится. И я должна вести себя соответствующим образом. Ты будешь во мне нуждаться. Джон не будет тебе предан. Я не смогу бросить тебя одну с ребенком. Тебе нужно где-то жить, нужно, чтобы кто-то оставался с ребенком, пока ты занимаешься своими делами. Кто еще может тебе в этом помочь?
— Ты видела Джона всего один раз. Он переменился. По-настоящему счастлив. Мама, я должна попытаться во имя ребенка.
— Ты говоришь о браке с человеком, которого не любишь! — запротестовала Оливия, возбужденно размахивая руками. — Всю оставшуюся жизнь ты будешь в этом раскаиваться. И это в том случае, если вы уживетесь вместе. А если нет, ты опять-таки останешься одна с ребенком. Я возлагала на тебя такие надежды! На вас обеих. И посмотрите на себя. Вы, кажется, только и умеете, что разрушать себя.
— Достаточно, мама, — глухим, низким голосом произнесла Рейчел.
— Нет, не достаточно! — Оливия так крепко стукнула кулаком по столу, что Луиза и Рейчел как по команде отодвинули от стола свои стулья. — Вы ничего не понимаете! Я вышла замуж за человека, которого не любила, понятно? Я его не любила, но прожила с ним долгие годы из-за вас, своих дочерей.
Луиза вытаращила глаза. Их мать? Не любила отца? Как это могло быть?
— Что ты несешь? Разумеется, ты любила папу. Ты просто выпила слишком много рейнвейна и впала в слезливое раскаяние.
— Я была вынуждена выйти за него! Тебе непонятно? — накинулась на Луизу Оливия.
— Что значит — вынуждена?
Рейчел молча глотнула вина.
— Из-за нее! — выкрикнула Оливия, указав на Рейчел. — Потому что я была беременна, а в то время у нас не было иного выбора, кроме как либо умереть на грязном столе в подпольном абортарии, либо выйти замуж. Теперь все по-другому. У вас есть выбор. Неужели вы этого не понимаете?
Луиза смотрела на мать открыв рот.
— Ты в порядке, Лу? — послышался у нее над ухом мягкий голос сестры.
Луиза кивнула.
— Я просто не понимаю, что происходит.
— Может, ляжешь в постель? У тебя усталый вид.
— Нет. Я почувствовала новый прилив сил. Хочу, чтобы мне объяснили, в чем дело.
Оливия вдруг вскочила и, схватив чайник, взмахнула им в воздухе. Лицо у нее все еще было искаженное.
— Хотите кофе?
Оливия налила в чайник воды и включила его в розетку. Рейчел грустно покачала головой, глядя матери в спину.
— Бедная мама, — заговорила она негромко. — Все эти годы! Неудивительно, что она была так несчастна.
Оливия достала из шкафа посуду, со звоном расставила чашки по блюдцам. Вынула из выдвижного ящичка несколько чайных ложек и бросила на стол.
— Я чувствую себя прекрасно. — Оливия фыркнула. — Прости, Рейчел, что я выложила тебе это. Не надо было говорить тебе прямо в лицо. Я никогда не жалела, что родила тебя. — Она принялась раскладывать ложечки по блюдцам. Схватила банку с кофе и рывком сняла крышку. Луиза и Рейчел молча следили за последующим взлетом гранул и падением их на пол.
— Мама, — по-прежнему тихо произнесла Рейчел, — я об этом знала.
Ложечки звякнули.
— Ты не должна была знать, — сказала Оливия, прикладывая ладонь к чайнику, чтобы проверить, согрелся ли он.
— Но я знала. Папа сказал мне.
— Он это сделал?
Оливия зачем-то почесала голову, чайная ложка вылетела у нее из пальцев и свалилась в раковину. Оливия заменила ее другой.
— Сделал.
— Когда? — неожиданно тонким, даже писклявым голосом спросила Луиза.
— Давно. Он обещал мне не говорить маме, что я знаю.
— Тогда почему он не сказал мне? Мы говорили с ним обо всем на свете.
Лицо у Рейчел на мгновение сделалось жестким, но потом она снова сжала руку Луизы.
— Я знаю, что вы с папой очень близки, но тут было нечто, не имевшее отношения к тебе. Но мама в то время страдала от депрессии и посещала врача. Я хотела узнать почему, и папа мне рассказал.
— От депрессии? — Луиза вопросительно посмотрела на мать. — Я не помню, чтобы ты когда-то находилась в таком состоянии.
— Это преимущество быть младшей, — пояснила Рейчел. — Ты в то время истекала слюной по поводу постеров Старского и Хатча и без конца слушала записи «АББА». Ты была слишком мала, чтобы что-то замечать.
— Мама!
Луиза готова была вскочить, заложить уши руками и забегать с криком по комнате. Только неизвестно, что кричать. Мать и сестра держались так, словно эти откровения были правдой. Оливия не откликнулась. Она распахнула дверцу шкафа и достала пачку бисквитов.
— «Джемми Доджер» годится?
— Она в ступоре, — тихонько сказала Луизе Рейчел. — И если она не хочет ответить почему, я это сделаю.
— Почему? — пробормотала Луиза.
— Мама, ты не собираешься объяснить? — попробовала нажать Рейчел.
— Объяснить что, дорогая? — Оливия протянула им распечатанную пачку бисквитов, но Луиза и Рейчел молча помотали головами.
— Ты хочешь, чтобы Луиза сделала то, чего не сделала ты, — начала Рейчел. — Когда ты была в шестом классе средней школы, перед тобой открывалась жизнь. Светлые перспективы, хорошее образование, родители, готовые тебя поддерживать. Но потом произошло нечто ужасное. Ты ушла из школы, никому ничего не объяснив. Внезапно все кончилось.
