Григорий Евдокимов - 300 вылетов за линию фронта
Не могу не отметить самоотверженную работу наших техников и специалистов: В. И. Лебедева, М. Т. Ердякова, В. И. Зверева, С. С. Бугрова, М. Н. Борзенкова, В. П. Котова. А. С. Мошкина, Ф. Г. Клепач, А. И. Сахарова, Н. И. Люберец, Б. И. Луговкина, Ф. Д. Двойнишникова и многих других, которые не уходили от самолетов ни днем, ни ночью, пока не поставили самолеты в строй. Посильную помощь техническому составу оказывали все: и летчики, и штурманы, и стрелки. Парторги и комсорги выпускали тут же на стоянке "боевые листки", показывая в них лучших техников, механиков, специалистов.
На боевом курсе
Эскадрилья В. Ф. Тюшевского, посадив свои самолеты на площадку Парасковея, рассредоточила и замаскировала их. Для организации боевой работы сюда при-, были начальник штаба полка майор А. Н. Угольников и старший инженер полка Н. А. Кузьмин. Приземистый, бледнолицый Угольников был прирожденным штабистом. Несмотря на кажущуюся медлительность в движениях, он успевал всюду: его можно было видеть и в штабе, и на старте, и на стоянке самолетов. Доброжелательность к личному составу, мягкая подкупающая улыбка, а иногда и заразительный смех - все это делало встречу с ним и желанной, и, приятной. Многие удивлялись, когда он успевал делать, свои многочисленные штабные дела. Вот и сейчас, прибыв на полевой аэродром, он успел организовать КП эскадрильи, установить связь с КП полка, и на его рабочей карте имелись самые последние данные о наземной и воздушной обстановке противника. А данные эти были не утешительными для нас: враг, наращивая силу удара, вплотную подошел к Киеву. Его мощные танковые клинья, вгрызаясь в боевые порядки наших войск, устремились на юг в направлении Белая Церковь Первомайск.
День клонился к вечеру, а боевая задача эскадрилье не ставилась. Личный состав, поужинав в совхозной столовой, расположился на отдых в копнах сена, здесь же вблизи стоянок своих самолетов. Пахло разнотравьем и вызревшими хлебами. Трудно было представить, что где-то в 200 километрах шли кровопролитные бои и каждая минута уносила сотни и тысячи молодых жизней.
Проверив охрану самолетов, Тюшевский вместе с комиссаром эскадрильи Вахлаковым также ушли на отдых. Вскоре в небе показались крупные и яркие звезды, а на краю аэродрома повис узкий серп луны. Было уже за полночь, а командир с комиссаром не могли заснуть: сначала поговорили о делах эскадрильи, а потом вспомнили казавшуюся такой далекой мирную жизнь. Виктор Фролович Тюшевский родился в г. Куйбышеве (бывшая Самара) в семье рабочего железнодорожника. Босоногое его детство прошло в нужде и лишениях. Семья была большая - 7 детей (5 девочек и 2 мальчика).
В 1929 году, окончив 8 классов, поступил в железнодорожный техникум. Став комсомольцем, он активно включился в кипучую комсомольскую жизнь. В 1932 году комсомольская организация рекомендовала его в военную школу летчиков - так Виктор Тюшевский стал курсантом Сталинградской школы военных летчиков, которую успешно закончил в 1934 году и был направлен для прохождения службы в 55-й бомбардировочный полк в г. Спасск. Вскоре, как перспективного летчика, его назначают командиром звена, затем заместителем командира аэ, командиром аэ. В этой должности В. Ф. Тюшевскому довелось принимать участие в боевых действиях в районе оз. Хасан. И вот Юго-Западный фронт. Только под утро командир с комиссаром забылись в коротком сне.
На рассвете 11 августа его, комиссара аэ Вахлакова и штурмана аэ И. Н. Смирнова вызвали на КП, где Угольников поставил эскадрилье боевую задачу нанести бомбовый удар по скоплению живой силы и боевой техники противника в районе населенного пункта Боярки. Сборы были недолгими, и в 4 часа 30 минут колеса самолета ведущего группы оторвались от росистой зелени травы. Остальные восемь летчиков пристроились к ведущему на маршруте. День выдался ясный. На небе ни облачка.
Когда группа на высоте 1200 метров подходила к Киеву, стало видно, как чуть в стороне от маршрута полета группы, над городом кипит воздушный бой. Клубок наших и фашистских юрких, вертящихся истребителей, изрыгающих из своих пушек и пулеметов смертоносные струи огня, то поднимался высоко в поднебесье, то опускался как пчелиный рой до самой земли. До заданного времени нанесения удара остаются считанные минуты - ни отвернуть, ни подождать, пока стихнет воздушный бой. Была слабая надежда, что, увлекшись воздушным боем, фашистские летчики не заметят группы, и ей удастся отбомбиться с ходу. Так и случилось.
Когда широкая лента Днепра уплыла под плоскость самолета, Тюшевский услышал в наушниках взволнованный голос штурмана: "Командир, цель вижу. На развилке трех дорог скопилось много танков. Держите курс... высоту... скорость..."
- Понял. Бомбить будем с ходу. Радисты, внимательно следите за воздухом.
А небо по-прежнему оставалось чистым - ни одного облачка, ни одного разрыва вражеского снаряда.
По взмыванию самолета командир понял, что бомбы сброшены, и через несколько секунд голос штурмана: "Цель накрыта, командир, разворот". И в тот же миг в наушниках прозвучал взволнованный голос стрелка-радиста Ф. Михеева: "Командир, нас атакуют 7 истребителей МЕ-109".
Сквозь ровный гул моторов послышался дробный стук скорострельных пулеметов ШКАС. Первая пара немецких истребителей нацелила свою атаку на ведущего, но на пути их огненных трасс встал самолет младшего лейтенанта Токарева, и смертоносная струя огня хлестнула по нему. По-видимому, сразу же был убит летчик. Самолет, вспыхнув ярким пламенем, почти отвесно устремился к земле.
При выходе из атаки оба немецких летчика попали под перекрестный огонь наших пулеметов и за это поплатились: один истребитель, загоревшись тут же, устремился к земле, а второй, оставляя за хвостом дымный след, покинул поле боя. Остальные пять фашистских летчиков с остервенением набросились на строй наших самолетов.
Вот окутался дымом самолет командира звена старшого лейтенанта Г. И. Боровкова. Когда языки красно-оранжевого пламени стали лизать прозрачные колпаки кабин, экипаж покинул самолет на парашютах. Первым выбросился стрелок-радист Селиверстов, минуту спустя выпрыгнул штурман, а за ним и летчик Боровков. Как потом стало известно, летчик и штурман приземлились на окраине села Подгорцы в расположении немецких войск. На какое-то время летчикам удалось укрыться в прибрежных камышах, но кто-то предал их, и немцы стали окружать то место, где они укрылись. Вскоре завязалась перестрелка, но фашистов было много и у них были автоматы, а у наших летчиков только пистолеты "ТТ". На предложение немцев сдаться кто-то из летчиков ответил: "Советские летчики в плен не сдаются", и перестрелка вспыхнула с новой силой. Первым был убит штурман. Г. Боровков отстреливался до последнего патрона. Чтобы не попасть в плен живым, последнюю пулю он оставил для себя. Много лет спустя следопытам школы села Подгорцы удалось восстановить имена погибших и подробности их последнего боя. Останки героев были перезахоронены вблизи школы.
