Юлиус Мадер - По следам человека со шрамом
Ни один местный житель не знал, что начиная с 1943 года творилось в этом овеянном тайной замке, расположенном всего в пяти минутах ходьбы от Заксенхаузена. Старожилы еще припоминают: однажды из расположенного поблизости концлагеря сюда пригнали сотни узников. Днем и ночью, кладя камень за камнем, они воздвигали стену высотой в три метра. Эсэсовцам казалось, что заключенные работают недостаточно быстро. Сыпались удары бичом. Истощенных до предела работой заменяли более сильными. Колючая проволока с пропущенным по ней током довершила полную изоляцию обширной территории замка от внешнего мира.
Затем появились первые эсэсовские охранники со своими волкодавами, приученными бросаться на людей. По всей округе установили щиты с предостерегающими надписями. Наглухо закрытые грузовики и черные лимузины один за другим исчезали за массивными воротами. Здесь ничто не менялось, за исключением стражи.
Гауптштурмфюрер СС Скорцени не случайно избрал именно это место для своей базы. Расположенное в часе автомобильной езды от Главного управления имперской безопасности, оно благодаря своей уединенности и разнообразному рельефу местности было идеальным для обучения того специального подразделения, которое скрывалось под наименованием «Специальные курсы особого назначения Ораниенбург». «Слушатели», носившие преимущественно штатскую одежду, покидали изолированную территорию только ночью и следовали строжайшему приказу не задерживаться в пути.
Убийство как учебный предметВ замке Фриденталь обосновался фашистский сброд из разных стран. Интенсивные усилия обитателей замка были направлены на разработку методов уничтожения людей. Здесь были не только немцы. Царский аристократ, сбежавший из России после Октябрьской революции, тщательно изучал военную форму и знаки различия Советской Армии. Выделенные в особую группу американцы немецкого происхождения осваивали последнюю модель взрывателей с часовым механизмом. «Фольксдейче»[13] из Румынии часами упражнялись в овладении приемами удушения людей. Украинские националисты изучали шифровальное дело и различные коды.
Каждый из обучавшихся был обязан уметь с закрытыми глазами разобрать и собрать английский или советский автомат. Специально готовившиеся диверсанты-подводники (их здесь называли «человек-лягушка») ныряли с моторной лодки в протекавший поблизости канал Одер — Хафель.
Здесь обучали различным приемам бесшумного «устранения» людей: душить, отравлять, владеть ножом. В число обязательных дисциплин входили такие, как тренировка в прыжках с парашютом, применение подводных мин для потопления судов и обращение с пластической взрывчаткой.
Скорцени заботился и о дрессировке своих питомцев в духе нацистской идеологии. Ведь они предназначались для нанесения удара в спину народам, которые вели борьбу против фашизма.
Положение на фронтах день ото дня становилось для гитлеровской Германии и ее вассалов все бесперспективнее. Но для фанатиков из Фриденталя не существовало понятия «слишком поздно». Диверсанты, которых муштровал Скорцени, должны были продлить агонию Германии Гитлера. Покидая замок, они получали задания взрывать и убивать, сеять повсюду панику, подкупать путчистов, создавать подрывные организации. Подводные лодки и самолеты дальнего радиуса действия (из специально находившейся в боевой готовности «200-й эскадрильи бомбардировщиков») доставляли обитателей замка Фриденталь в самые различные уголки земного шара.
Скорцени делал все, чтобы обезопасить своих агентов. Им присваивали новые имена и фамилии — обычные для той страны, где им предстояло действовать. Их снабжали безупречно изготовленными фальшивыми документами. Они должны были знать назубок свою вымышленную биографию.
Патроны, которыми наделяли этих шпионов и диверсантов, хранились в металлических ящиках с изображением черепа на черном фоне. Скорцени получал их из оружейно-технического экспериментального отдела СС, размещавшегося неподалеку от концлагеря Заксенхаузен. Они были отравлены. Начальник боеснабжения агентов Скорцени испытал на заключенных Заксенхаузена их действие. В качестве «объектов для эксперимента» эсэсовский медик Гейнц Баумкёттер[14] (с 1943 по 1945 год он был главным врачом этого концлагеря) отобрал четырех узников — советских и польских граждан. На эсэсовском стрельбище заключенных заставили лечь на землю, а потом нанесли им несколько ранений отравленными пулями. Через несколько минут зрачки жертв неестественно расширились, наступили страшные конвульсии, и вскоре Баумкёттер небрежно констатировал: «Exitus».[15] Трупы были переданы эсэсовским эскулапам для анатомирования.
После этого чудовищного эксперимента в строгой тайне началось серийное производство созданных по требованию Скорцени отравленных боеприпасов.
Скорцени не считал даже нужным скрывать от агентов, что ждет их, если при осуществлении своих злодейских планов они будут схвачены войсками или населением стран антигитлеровской коалиции. На сей случай он рекомендовал им собственноручно выправить себе визу в потусторонний мир. Директива Гиммлера была предельно ясна: «Ни один человек из службы безопасности не имеет права попасть живым в руки противника!» Эсэсовские агенты были обязаны унести с собой в могилу тайны Гиммлера, Кальтенбруннера и Скорцени, а потому каждому из них вручалась смертельная доза цианистого калия. Капсулу с ядом можно было спрятать в зажигалке, печатке на кольце, заилить в обшлаг рукава или в подкладку шапки. Безотказность действия яда гарантировал Баумкёттер, испробовавший его на узниках Заксенхаузена, прежде чем отправить в вотчину Скорценп — Фриденталь.
Поточное производство фальшивых денегАгенты Скорцени отправлялись в путь не с пустыми руками. Поскольку согласно директивам Гиммлера им предстояло завербовать, обучить и возглавить целые подпольные армии, их обеспечивали и деньгами.
Золото и банкноты были той приманкой, на которую нацисты рассчитывали больше всего, когда период побед гитлеровской армии уже миновал. Нацисты решили, что презренный металл окажется привлекательнее их демагогии, — это вполне отвечало мышлению фашистских варваров, находившихся на содержании у магнатов германской индустрии. Почему же не приобрести за деньги шпионов, вредителей, диверсантов и путчистов?
Но финансовые возможности фашистской Германии, блокированной государствами антигитлеровской коалиции, были подорваны. Основная масса германского экспорта в результате войны сократилась, внешнеторговые связи замерли, валютные фонды оказались почти исчерпаны, а марка за пределами Германии уже почти не котировалась. Фашистская Германия лишилась иностранных кредитов. Строго ограниченные остатки валюты использовались главным образом для ввоза стратегического сырья через некоторые нейтральные государства.
