Петр Алешкин - Тамбовское восстание (1920—1921 гг.). «Антоновщина»
Сотрудник Богомолов».48
Мы привели этот документ полностью, так как в нем представлены аналогичные сюжеты о бесчинствах агентов упродкома и продотрядов в ряде уездов, из чего складывается представление о массовых нарушениях предписаний и грубого обращения с гражданами, с советскими крестьянами.
Об этом же говорится в информации губкома РКП (б) в Центр о проведении хлебной монополии в деревне. Секретарь губернского комитета компартии констатировал, что изъятие излишков хлеба проходило «не совсем гладко, в некоторых местах шероховато», продовольственные агенты и отряды иногда отбирают норму не только у кулаков и спекулянтов, но и красноармейцев, крестьян-бедняков, имели место откровенные злоупотребления. В документе указывалось, что губернский комитет компартии принимал меры, «чтобы такого повального отбора нормы не происходило». Обращает на себя внимание такая запись в информации губкома компартии: «Борьба идет и с злоупотреблениями продработников».
Недовольство крестьян списывалось на эсеров, но не на неправильные действия со стороны власти. В информации отмечалось: «В Липецком и Борисоглебском уездах и некоторых волостях злостные дезертиры и эсеры воспользовались, чтобы поднять восстание. Восстания широкого и затяжного характера не носили – быстро ликвидировались».49
Тем самым, во-первых, ЦК РКП (б) получал недостоверную информацию о причинах недовольства крестьян; во-вторых, проблема загонялась вглубь, а не искоренялись причины ее появления. Продовольственная разверстка часто проводилась неправильно, с нарушением установленных правил.
Районные власти иногда пытались остановить насилие, защитить крестьян. Приведем с небольшими сокращениями доклад президиума Борисоглебского уездного исполкома от 20 февраля 1920 года, направленный в тамбовские губком партии и губисполком, а также во ВЦИК и ЦК РКП (б).50: «…Цель, настоящего доклада та, чтобы обрисовать проведение в уезде продовольственной политики, а также обрисовать действия отряда гражданина Марголина, выполняющего продовольственную разверстку. Продовольственная разверстка по Борисоглебскому уезду как наложена, так и проводится неправильно, с нарушением самых элементарных правил продовольственной политики. На волости наиболее плодородные разверстка наложена гораздо менее, чем они могут дать, и, наоборот, на волости наименее плодородные накладывается гораздо больше. Однако, совершенное не учитывая этого положения, приехавший в уезд гражданин Марголин со своим отрядом принялся яро выполнять этy разверстку. И что же – по уезду пронесся ужасный крик, крик наболевшей крестьянской души, протест против насилий и репрессий, которые гражданин Марголин стал применять к крестьянам беднякам, к женам и семьям красноармейцев, но не к кулакам. Репрессии эти прямо бесчеловечны и напоминают собою времена средневековья. В ход была пущена порка. Крестьян пороли и посейчас порют – по всем правилам искусства Николая Кровавого, если не больше. Порют продармейцы, агенты и сам гражданин Марголин, за что он и был арестован ревтрибуналом; но по приказу из Тамбова ныне выпущен из тюрьмы с допущением к исполнению своих обязанностей.
Не довольствуясь поркой, по приказу гражданина Марголина был проделан мнимый расстрел членов Новотроицкого сельского Совета Русановской волости. Было это таким образом: арестованные члены сельского Совета были посажены в сарай, из которого по одиночке выводили, раздевали, ставили к стенке и командовали: «Взвод! Пли!» Продармейцы стреляли в воздух, а обезумевший от страха член Совета падал в обморок. Затем его поднимали и громко кричали: «Одну сволочь расстреляли, давайте и другую». Выводили другого, и с ним проделывали то же самое. Но этого мало. Раздетых членов Совета и крестьян запирали в холодный сарай, где они находились по несколько часов при двадцатишестиградусном морозе, дрожа, и вероятно, в душе проклиная Советскую власть. У тех же крестьян конфисковывалось все имущество и скот. Последний загонялся к кому-нибудь на двор и целыми днями находился без корма. Голодный рев животных сам говорил за себя. Бывали случаи, что здесь же, на дворе коровы телились, лошади жеребились и приплоды замерзали.51
Таким образом, у большинства беднейших крестьян хлеб выметен подчистую. Более того: крестьянам нередко приходилось выезжать за хлебом в соседнюю Воронежскую, губернию, где прикупали хлеб по спекулятивной цене и выполняли разверстку.
Продовольственную разверстку гражданин Марголин начинает таким образом. По приезде в село или волость он собирает крестьян и торжественно заявляет: Я вам, мерзавцам, принес смерть. Смотрите, у каждого моего продармейца по сто двадцать свинцовых смертей на вас, негодяев!» и т. д. Затем начинается требование выполнить продовольственную разверстку, а потом порка, сажание в холодный сарай и т. п. Результаты действий Mapголина не преминут сказаться. Площадь земли по Борисоглебскому уезду останется совершенно незасеянной, так как разверстку выполняли, не считаясь с нормой; возможны так же голодные бунты и восстания…
В заключение о проделках Марголина необходимо добавить. Марголиным захватывались почты и телефонные станции с целью, чтобы кто-нибудь не донес о его безобразии исполкому или Чека. Коли жe кому-нибудь удавалось послать телефонограмму, то принявший ее и писавший арестовывались, как и сама телефонограмма».52
Заканчивая этим свой доклад, Борисоглебский уисполком, оставаясь на точке зрения разумной продовольственной диктатуры, требовал в срочном порядке отстранить и предать суду гражданина Марголина, которому губпродкомиссар Я. Г. Гольдин выразил телеграфно соболезнование по поводу его ареста, а вместе с ним и всех его сподвижников, ибо «терпеть дальнейшее издевательство над крестьянами исполком, члены которого – коммунисты, закаленные в боях с белогвардейскими бандами, считает недопустимым, ни с какой точки зрения».53
Поток жалоб на незаконные действия тамбовских продорганов во главе с Я. Г. Гольдиным был настолько велик, что, несмотря на преграды, «докатился» до Москвы и даже до В. И. Ленина. В середине февраля 1920 года Ленину стало известно о фактах гибели хлеба на охраняемых продармейцами ссыпных пунктах Тамбовской губернии, а также о некоторых «шалостях» самого губпродкомиссара, который дошел до того, что присвоил себе право расстреливать, например, неугодных ему заведующих ссыпными хлебопунктами.
Однако за Я. Г. Гольдина неожиданно вступился А. М. Горький, «уверяя, как писал В. И. Ленин по этому поводу 17 февраля 1920 года заместителю наркома продовольствия Н. П. Брюханову, что Гольдин – мальчик неопытный-де. Это-де кулаки злостно кладут в хлеб снег, ни нам, ни вам. Чтобы сгорел». Выполняя поручение Ленина, Брюханов немедленно потребовал объяснений от Я. Г. Гольдина. Но, судя по всему, он не очень-то испугался этого, внешне строгого запроса заместителя наркома, ибо уже на следующий день, 18 февраля, он, как ни в чем не бывало, устроил мощный «разнос» борисоглебским уездным властям и заставил их срочно освободить из тюрьмы Марголнна вместе с его продотрядннками. Выразив последним личное соболезнование по поводу «безвинного» ареста, Гольдин тем самым фактически благословил марголинцев на новые «подвиги».54
Естественно, крестьяне не выдерживали такого насилия, брали в руки оружие, чтобы защитить себя, свою семью от голодной смерти. В крестьянских восстаниях против насилия со стороны продотрядов и комбедов приняло тогда участие до 40 тыс. человек.
О грубейшем произволе со стороны продотрядов говорит телеграмма Кирсановского военного комиссара Тамбовскому, направленная в губком компартии. В ней говорилось: «28 октября мне доложили, что в Рудовской вол. 67 верст от Кирсанова, восстание кулаков, разогнан Совет, комитет бедноты. Отправился с отрядом: 167 пехоты, 50 кавалерии, 28 пулеметчиков, четырьмя пулеметами. Восставшие унтер-офицеры, офицеры, а за ними вся волость имели оружие, гранаты, бомбы, устроили окопы вокруг деревни. 29 октября прибыл с отрядом. Созван Совдеп, комитет бедноты. Расстреляно шесть чел., много арестованных. Наложен штраф: один миллион деньгами, десять тысяч пудов проса, муки, пятьсот коров, пятьсот лошадей, три тысячи овец, полтораста пудов масла коровьего, двадцать пять тысяч пудов сена, шесть тысяч пудов овса. Контрибуция распределится по усмотрению созданного для ликвидации мятежа чрезвычайного штаба. Продукты назначены в подарок петроградским, московским рабочим».55
Комиссия, расследовавшая причины этого восстания, заключила, что мятеж в Рудовской волости вспыхнул отчасти из-за недовольства некоторыми советскими работниками и на почве мобилизации скота; в Чернавской волости мятеж возник на почве не понимания предписания священникам о сдаче церковных метрических книг Совету. Первый мятеж был ликвидирован силами из уезда, а второй – местными силами волости.56
