Павел Фокин - Твардовский без глянца
– А я знал, что Хрущеву понравится. Знаете, он все-таки изо всех них – один. Человек. Так я и знал, что это должно понравиться вам и ему. На две эти точки опирался – на вас и на него.
– Ну, я и он – это „точки“ на слишком разной высоте.
– Для меня на одинаковой, примерно. И я знал, что без вас это до него не дойдет. ‹…›
Перечислил мне по пальцам, что и в каком порядке будет давать мне („Я не хочу терять благоприятный срок, знаю, что он может и прерваться“).
– Значит, Матрена у вас, теперь этот („Случай на станции“) рассказ. Сейчас перебеляю пьесу, – это комедия из жизни заключенных. Странно? А – так…
– Потом – стихи. Вы мне сказали при первой встрече, что говорили бы о моих стихах, если бы не знали прозы, „Ивана Денисыча“. Но я хочу вам подобрать цикл, что захотите – возьмете, не захотите – ладно. Но для меня они дороги. Ужасно, что Некрасов пишет целую повесть про стерву, которая… Не с таких начинать…
– Эту поэму (о Сталине, с которым у него „особые счеты“) я вынес в голове из тюрьмы, где за клочок бумаги или огрызок карандаша полагался „кондей“, а обыскивали по два, по три раза в день…
– Потом – мечта моя, моя „главная книга“ – роман о годах 1917–1930. Не все понимают, что 37 г. – это лишь бледное зарево тридцатого». [11, I; 127–130]
Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:
«20.XI.1962
В ближайшие дни после выхода в свет № 11 состоялся очередной Пленум ЦК. У типографии запросили 2200 экземпляров журнала, чтобы продавать его в киосках на Пленуме.
Кто-то пошутил: „Они же доклад обсуждать не будут, все «Ивана Денисовича» будут читать“. Ажиотаж страшный, журнал рвут из рук, в библиотеках с утра на него очереди.
Твардовский был на Пленуме и говорил, что сердце у него заколотилось, когда он увидел в разных концах зала голубенькие книжки». [5; 84]
Александр Трифонович Твардовский. Из дневника:
«20.ХI.1962
После вечернего заседания вышел из зала – ух ты: почти у всех в руках вместе с красной обложкой только что розданного доклада – синяя „Н. М.“, № 11 (подвезли, кажется, 2000). Спустился вниз, где всякая культторговля, – очереди (несколько) к стопкам „Н. М.“. И это не та покупка, когда высматривают, выбирают, а когда давай, давай – останется ли…
Вечером поделился с Заксом, а он говорит, что весь день в редакции бог весть что – звонки, паломничество. В киосках – списки на 11 №, а его еще там и нет, – сегодня, должно быть, будет.
Нужно же мне, чтобы я, кроме привычных и изнурительных самобичеваний, мог быть немного доволен собой, доведением дела до конца, преодолением всего того, что всем без исключения вокруг меня представлялось просто невероятным». [11, I; 132]
Виктор Сергеевич Голованов, цензор. Из дневника:
«24.XI.1962
Приблизительно около 11 ч. дня позвонил секретарь редакции журнала т. Закс и сообщил мне о том, что т. Твардовскому звонил т. Поликарпов и выражал согласие со стороны ЦК КПСС на отпечатание дополнительно 25 000 экземпляров № 11 журнала „Новый мир“». [5; 86]
Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:
«24.XI.1962
‹…› 24-го вечером пировали в ресторане „Арагви“ нашу победу. Подняв бокал за Солженицына, следующий тост Александр Трифонович произнес за Хрущева. „В нашей среде не принято пить за руководителей, и я испытывал бы некоторую неловкость, если бы сделал это просто так, из верноподданнических чувств. Но, думаю, все согласятся, что у нас есть сейчас настоящий повод выпить за здоровье Никиты Сергеевича“». [5; 90]
Во главе «Нового мира». 1963–1965. На новом рубеже
Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:
«24.XI.1962
‹…› В „Новый мир“ хлынул поток „лагерных“ рукописей не всегда высокого уровня. Принес свои стихи В. Боков, потом какой-то Генкин. „Как бы нам не пришлось переименовать наш журнал в «Каторгу и ссылку»“, – пошутил я, и Твардовский на всех перекрестках повторяет эту шутку.
„Сейчас все доброе к нам поплывет, – говорит Твардовский, – но и столько конъюнктурной мути, грязи начинает прибивать к «Новому миру», надо нам быть осмотрительнее“». [5; 89]
Виктор Сергеевич Голованов. Из дневника:
«3.XII.1962
Был телефонный разговор с зам. главного редактора т. Кондратовичем. Он сообщил о том, что „Белые пятна“ Каверина в № 12 печататься не будут. Не будут также печататься в № 12 путевые заметки „Добро вам“ Василия Гроссмана.
Когда я задал вопрос: „А все же, как обстоит дело с поправками, о которых у меня был разговор с т. Твардовским?“ – тов. Кондратович сказал: „По этому поводу возник конфликт между Твардовским как главным редактором журнала и Гроссманом как автором. Конфликт весьма серьезный. Твардовский ни при каких условиях не может согласиться с утверждением Гроссмана о якобы широко распространенных явлениях антисемитизма, о чем говорилось на армянской свадьбе, а автор Гроссман проводит упрямо эту свою мысль. Чем закончится этот конфликт, сейчас сказать трудно“». [5; 92]
Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:
«28.XII.1962
Встречали Новый год в редакции. Настроение уже не то, что в ноябрьские праздники.
Александр Трифонович тянул какой-то обрывок смоленской песни:
Белым снегом, белым снегом
Замело все пути.
Гляну-гляну на дорогу –
Не видать, где пройти…
И в самом деле не видать.
Утром Александр Трифонович был очень раздражен – ему подсунули книгу, вышедшую в издательстве им. Чехова в Нью-Йорке. Некий С. Юрасов дал там свое, в антисоветском духе, продолжение „Тёркина“. ‹…›
Второе, что сильно взволновало Александра Трифоновича, – это обращение к нему молодого математика Р. Пименова, оказавшегося за свои высказывания или рукописные статьи в тюрьме в 1957 г. Как это – „Ивана Денисовича“ печатаем, а людей все равно сажаем? Александр Трифонович говорил об этом с Лебедевым, и тот обещал узнать и, если возможно, помочь. ‹…›
30. I.1963
Начинается повизгиванье газетных шавок на „Новый мир“. Все вокруг в панике, трижды на дню распространяются слухи, что Твардовского „сняли“. А в редакции спокойно. Номера идут, конечно, тяжелее. Цензура придерживает Эренбурга. ‹…›
27. II.1963
‹…› Александр Трифонович прочитал в рукописи рассказы Вас. Белова и говорит: „Даровит, но молод. Думает, что надо писать так, чтобы в каждой фразе была какая-то художественная подробность, сравнение, либо что-нибудь вроде того“. ‹…›
