Дмитрий Язов - Удары судьбы. Воспоминания солдата и маршала
Мне достаточно часто приходилось проводить учения, и почти всегда были какие-то сбои. На этом же учении наступающие одновременно на 20-километровом фронте вышли к переднему краю.
Целые сутки продолжалось наступление. «Противник» выдвинул резервы, нанес ядерные удары по наступающим, и они вынуждены были перейти к закреплению на достигнутом рубеже.
На разбор учений пригласили почти всех офицеров. Я отметил недостатки, которые были как у советских, так и у чехословацких командиров. Во всяком случае, после разбора обид не было. О ходе учений я доложил министру обороны Д.Ф. Устинову и был удивлен, когда он сказал: «Я уже в курсе. Спасибо. Шифровкой доложите о результатах учения главнокомандующему объединенными вооруженными силами государств – участников Варшавского договора Маршалу Советского Союза Куликову».
После учений я выехал в Эстонию, выступал перед избирателями Харьюмааского округа, куда входили города Палдиски, Клога и много мелких населенных пунктов.
Из Таллина позвонил в Хабаровск сестре Нине Петровне, она сообщила, что мой сын Игорь решил жениться. Ну что ж, пора, сыну шел уже 29-й год. Но прилететь на свадьбу я так и не смог, зато через месяц получил фотокарточки, чему был очень рад. Наконец-то Игорь обрел семью и вместе с ней обязанности и определенную ответственность.
1979 год был годом боевой учебы. Возможно, хорошие результаты, показанные на учениях, способствовали тому, что генерал-майора В.Ф. Ермакова вскоре назначили командующим 14-й армией в Кишинев. Вместо него прибыл генерал-майор Игорь Николаевич Родионов. Чуть позже Ермаков и Родионов командовали 40-й армией в Афганистане.
Для нас ввод войск в Афганистан был неожиданным. Но уже в декабре мы получили директиву Генерального штаба сформировать мотострелковый полк по штатам военного времени и направить в Афганистан. Особой проблемы в этом не было. Из двух полков 30-й дивизии сформировали полк в течение двух суток. Проблема была с семьями офицеров и прапорщиков, их надо было отправить в Союз, но многие не знали даже, где их дом. Так что с семьями пришлось долго разбираться. Полк же на самолетах отправили в Кундуз в состав 201-й мотострелковой дивизии.
…Если практика – это ноги, когда ничто не сможет сбить с пути, то теория – это глаза армии. Теоретически были разработаны воздушная и противовоздушная операции, требовалось на крупных учениях подтвердить или отбросить некоторые теоретические положения. С этой целью начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Н.В. Огарков провел учение в Группе советских войск в Германии с привлечением управления Центральной группы войск, Южной и Северной групп войск и ряда округов.
Как говорят, учение было «демократичным», можно было критиковать, отстаивать, защищать свои и предложения других командующих, главное – на фоне созданной оперативно-стратегической обстановки следовало обосновать то, что вы предлагаете или защищаете.
На учениях были со своими штабами главный маршал авиации П.С. Кутахов и главный маршал авиации А.И. Колдунов. Между главными штабами ВВС и ПВО споров не было, ибо в воздушной и противовоздушной операции уча) ствуют оба вида вооруженных сил.
В заключении командно-штабного учения главком ВВС показал в действии новые образцы авиационной техники.
Системы с бомбами лазерного наведения произвели на всех неизгладимое впечатление.
Н.В. Огарков на разборе учения сказал: «Раз имеет право быть воздушная операция, такое же право имеет и противовоздушная операция. Как яд и противоядие».
После этих учений я, с разрешения министра обороны, убыл в отпуск навестить в Хабаровске сына. У них уже родилась дочка, назвали Катей в память о Екатерине Федоровне.
Осенью, кроме подведения итогов боевой учебы, пришлось решать задачи, связанные с возможным вводом дополнительных войск на территорию Польши. Политическая обстановка там накалилась до предела, «Солидарность» под руководством Валенсы, попирая конституцию, рвалась к власти. Поэтому первый заместитель командующего генерал-лейтенант С.П. Боков с группой офицеров проехал по возможному маршруту ввода одной дивизии из района Праги в район Легнице. А командир 28-го армейского корпуса генерал-майор И.Н. Родионов также с группой офицеров провел рекогносцировку маршрута из района Оломоуц до Кракова.
В начале декабря меня неожиданно пригласил министр обороны в Москву и предложил должность командующего войсками Среднеазиатского военного округа. Присутствовавший при разговоре Иван Николаевич Шкадов заметил, что у меня жена алмаатинка. Дмитрий Федорович улыбнулся и сказал: «Так что ж мы время тратим?» Он уже готов был выехать «к теще на блины».
Ночью я снова вернулся в группу войск, польский вопрос так и не был снят с повестки, а 11 декабря он вдруг о себе напомнил. По ЗАС (засекреченной связи) позвонил Н.В. Огарков: «Это правда, что две чехословацкие дивизии пошли в Польшу?» Я ему ответил, что министр обороны Чехословакии проводит учение с двумя дивизиями и что у меня есть связь с генерал-полковником Д.И. Литовцевым, старшим представителем штаба Варшавского договора. Огарков попросил, чтобы Литовцев вышел на него по ЗАС.
Литовцев связался с маршалом и объяснил: учение проходило недалеко от польской границы. Поэтому появились всякие домыслы.
Минут через тридцать я позвонил начальнику Генерального штаба и доложил: утром убываю в Алма-Ату. Он спросил: «Министру доложил?» Я сказал, что направил шифровку. Начальник Генерального штаба пожелал мне счастливого пути.
Семиречье
В Алма-Ате я бывал и раньше неоднократно. В 1959 году навестил сестру Зою Федоровну и родного дядю Ивана Яковлевича Язова. Тогда кое-что и узнал о истории этого прекрасного города, расположенного на северном склоне Заилийского Алатау и имевшего название Верный. Планировал город военный инженер А.П. Зенков. В 1868 году Верный получил статус города и стал центром Семиречья.
С военного аэродрома, что вблизи Копчагая, мы ехали по широкому асфальтированному шоссе, справа и слева – высокие тополя с пожухлой листвой, а перед нами маячили вершины Заилийского Алатау в снежных тюрбанах.
Среднеазиатский округ был, пожалуй, самым молодым из всех военных округов Союза. Первым его командующим был генерал армии Николай Григорьевич Лященко. За девять лет он принял из других округов ряд соединений и частей, в частности 8-ю гвардейскую ордена Ленина, Краснознаменную, ордена Суворова второй степени Режецкую мотострелковую дивизию из Прибалтийского военного округа. Дивизия формировалась в 1941 году в Алма-Ате генерал-майором И.В. Панфиловым и носила его имя. Штаб дивизии разместился в городе Фрунзе.
