Александр Летуновский - Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского
Никон поклонился, пригласил боярина в трапезную.
На следующий день, перед рассветом Сергий с привычной котомкой и посохом был уже в пути. Никто и не видел, как он ушёл, только инок на воротах. Закрыв за игуменом калитку, он перекрестился и долго смотрел ему вслед.
Бывая в Москве, Сергий всегда останавливался в Симоновом монастыре, настоятелем которого был его любимый племянник Фёдор. Здесь у Сергия была своя келья — маленькая, как и все остальные в монастыре, с иконами Христа и Богородицы в углу, узкой лежанкой, над которой висели полки с книгами, вешалкой для одежды, одной табуреткой. Скромное убежище дополняли вёдра с водой у входа и две кружки.
Придя в монастырь, Сергий прежде всего направился к келье игумена. Постучал в дверь. На порог вышел Фёдор, они обнялись, радуясь встрече.
— Сердечно рад видеть тебя, отче. Какие дела привели к нам столь почтенного игумена? — спросил племянник.
— Митрополит наш просил быть к нему.
— Однако сегодня уже поздно, да и дорога была дальняя.
— Сегодня отдохну, а завтра пойду к святителю.
Во время разговора Фёдор помог Сергию снять котомку и, держа её в руках, предложил:
— Пойдём, провожу тебя в твою келью. Теперь и на вечерню скоро.
После службы оба игумена пришли в келью Сергия, сели — один на лежанку, другой на табурет, и между ними завязалась беседа.
— Скажи мне, Фёдор, что в Москве делается, — начал разговор Сергий.
— Ведомо тебе, отче, что стар наш митрополит Алексий и здоровьем слаб, — ответил Фёдор.
— Укрепи, Господи, силы его. — Сергий перекрестился.
— Посему Великий Князь Дмитрий Иванович премного стал доверять своему духовнику — Новоспасскому архимандриту Михаилу. Этот Михаил, или как его прозывают — Митяй, хорошо толкует силу книжную, обо всём рассуждает красноречиво.
— Знаю я Митяя, плохо он понимает заповеди Божии. К тому же слишком горд, самонадеян и заносчив. — Сергий нахмурился.
— Однако Великий Князь желает видеть его на Московской кафедре и о том говорил со святителем нашим.
— Что святитель?
— Он сказал князю, что Митяю надобно запастись духовным опытом и потрудиться ещё в монашестве.
— Но ведь ещё в прошлом году в сан митрополита был посвящён Киприан с тем, чтобы по кончине Алексия он стал нашим митрополитом, — с волнением в голосе заметил Сергий.
— Великий Князь не желает даже слышать о Киприане.
— Завтра я буду говорить с митрополитом Алексием. Потом пойду к Великому Князю. А пока мне надо помолиться и отдохнуть. Иди с Богом, сын мой, — ласково сказал Сергий, стараясь не выдать племяннику своего волнения.
Фёдор поклонился и вышел.
Сергий был расстроен, он понимал, что принятие сана кем-либо, кроме Киприана, может привести к церковной смуте и радости, научаемых врагом рода человеческого, противников объединения русских княжеств.
Сергий опустился перед образами на колени и стал молить Господа о вразумлении и помощи.
К митрополиту Сергий пришёл на следующий день после утрени. Инок, встретившийся игумену во дворе, узнал его и проводил в комнату, расположенную перед палатой митрополита. Сергия здесь ждали и не удивились его приходу. Сидевший за столом монах, увидев гостя, отложил перо и пошёл доложить о нём. Выйдя вскорости, пригласил:
— Владыка ждёт.
Митрополит встал навстречу гостю. Сергий низко поклонился, Алексий благословил его и обнял, они троекратно расцеловались.
— Рад приходу твоему, друг мой сердечный. Благодарю, что откликнулся на моё приглашение. Присядем и поговорим о делах наших насущных.
Они подошли к скамье у стола, сели рядом. Среди разговора Алексий позвонил в колокольчик и отдал распоряжение подошедшему монаху. Тот вышел и вскоре вернулся, неся на красной подушке золотой крест, украшенный драгоценными камнями. Положив его на стол, удалился. Митрополит встал. Сергий тоже встал и внимательно посмотрел на владыку. Тесная дружба соединяла их много лет, они хорошо знали друг друга. Только теперь при солнечном свете у окна Сергий впервые заметил, как состарился его друг и наставник за последние годы. Жалость к этому святому человеку сковала его. Очнулся он, только услышав голос Алексия:
— Брат мой, в знак глубочайшего к тебе уважения прими этот крест.
Сергий почувствовал в душе великое смущение и с волнением произнёс:
— Прости меня, владыка святый, — он низко поклонился, — от юности я не был златоносцем, а в старости тем паче желаю в нищете пребывать и таким пройти оставшуюся жизнь.
— Знаю, знаю, что таково всегда было твоё житие. Но теперь яви послушание и прими от меня дар сей в благословение и чтоб поминать меня в твоих святых молитвах.
— Владыка, есть уже на мне крест, — Сергий приложил руку к груди.
Алексий подошёл к нему, отстранил его руку и сам надел на него золотой крест взамен прежнего.
— Присядем, — он усадил Сергия рядом с собой. — Ведаешь ли, для чего я теперь призвал тебя?
— Почему я могу знать это, господин мой?
Алексий вздохнул, посмотрел с надеждой на Сергия:
— Держал я Богом вручённую мне митрополию, сколько Господу было это угодно. Мне уже пошёл восьмой десяток, и вижу я, что близок мой час, не знаю только дня моего скончания. Желал бы я, пока сам жив, найти человека, который мог бы после меня пасти стадо Христово.
— Владыка, ведомо теперь, что в сан митрополита нашего уже посвящён Киприан, — заметил Сергий.
— Но я совсем не знаю этого человека, да и не сможет иноземец разобраться в делах русских, и потому не могу я спокойно положиться на него. К тому же Дмитрий Иванович сам и чрез бояр своих не раз просил меня благословить на митрополию Митяя.
— Знаю я Митяя, он слишком самонадеян и заносчив, он больше будет заботиться о своей выгоде и славе, чем о Земле Русской и её народе. Негож он для столь высокого сана, — нахмурился Сергий.
— На то я указывал князю. Пояснил ему, почему Митяй не может быть митрополитом, однако князь продолжал настаивать, и в конце концов я вынужден был сказать ему, что не имею права благословить Митяя, но да будет он митрополитом, если изволит на то Бог, Пресвятая Богородица и Патриарх со своим Собором.
— Видится мне, что Митяй не сподобится столь высокой чести, — тихо произнёс Сергий.
— Я тож мыслю. Потому, друг мой сердечный, только в тебе я вижу мужа, достойного править словом истины. О том я уже поведал князю нашему.
Сергий предвидел, что такое предложение может последовать, но всё равно оно оказалось неожиданным. Немного помолчав, он ответил:
— Владыка святый, не смущай мою душу. С великой скорбью отрекаюсь я от твоего предложения. Недостоин я столь высокой чести. — Голос его постепенно становился всё более твёрдым и решительным. — Прости меня, преосвященнейший владыка, ты хочешь возложить на меня бремя свыше меры моей, ибо кто я, грешный и худейший паче всех человек? Нет! Ты не найдёшь во мне, чего ищешь!
