Владимир Виноградов - Наш Ближний Восток. Записки советского посла в Египте и Иране
На следующий день выступает по телевидению Банисадр. Конечно, говорит как о первоочередном деле о войне с Ираком («Нам никто ракет не дает, будем делать их сами»). А затем налетает на своих политических противников. В стране есть люди, утверждает он, которые фактически вонзают нож в спину тем, кто воюет. И далее: что у нас за судебные порядки (тут уж ясно – стрелы идут в Бехешти)? Подумать только, имеется 6 различных видов тюрем, продолжаются пытки заключенных. Что у нас за суды? Полчаса – и приговор готов, не успевает подсудимый и узнать, за что его судили и что присудили. И далее в таком же духе.
На следующий день, как и обещалось, дебаты по телевидению. Банисадр и Бехешти. Первый в лоб за «либеральный» подход, за «свободы» и т. д. Бехешти похитрее: если кому что-нибудь неясно, пожалуйста, в Совет по наблюдению за исполнением конституции, там все разъяснят, там и президента могут поправить. Народу без духовенства не обойтись, «доказывал» Бехешти, поэтому вопрос о духовенстве и народе искусственный – это рыба и вода, они неразделимы. Тут, конечно, подумалось, что промашку дал Бехешти: рыба без воды, действительно, не может существовать, ну а вода – она-то и без рыбы обойдется…
А насчет пыток в тюрьмах через пару дней Банисадру дал ответ исламский армейский прокурор: пытки в тюрьмах допустимы, говорил он, если их применяют «с разрешения» и если они преследуют цель «добиться правды» (?!). Вот так. И поставили точку. Больше этот вопрос борец за «права человека» Банисадр не поднимал.
На стороне Банисадра выступила часть религиозно-политических деятелей. Ходжат-оль-эслам Техрани из Мешхеда наиболее активен. В интервью газете Банисадра он фактически поставил под вопрос закономерность пребывания у власти самого Хомейни. Пост «Валиат факиха» (введенный Хомейни в конституцию) может быть занят либо по указанию самого «мехди» (т. е. мессии), либо путем выборов – утверждал он. Ни того ни другого не было. Обратился он к «деду» и с таким вызовом: как же так получается – перед референдумом о принятии конституции Хомейни призывал голосовать за нее даже тех, кто не согласен со всеми ее положениями, заверяя, что в конституцию могут быть затем внесены поправки и он об этом позаботится, однако никаких поправок так и не было внесено! Аятолла Лахути перебрался в Мешхед, оттуда вместе с Техрани выступает против «диктаторских» духовников – Бехешти и К°.
Кто бы мог еще месяц назад представить себе, что в ноябре 1960 г. по улицам будут проходить демонстрации с лозунгами против Бехешти, Хаменеи и Рафсанджани!
В полемику вступил внук Хомейни – Хосейн. Опубликовали его письмо Банисадру: нападки на любого религиозного деятеля – это нападки на самого имама, все «либералы» – контрреволюционеры. И уже совсем нелепый довод: «Недаром Готбзаде (!) сказал, когда был избран Банисадр президентом, что это самый плохой день для исламской республики». Одним словом, громит президента.
А тот отвечает также в открытой форме: «Нападки на президента – это нападки на республику и ее конституцию. Почему поощряют премьер-министра нападать на президента?»
Наконец в начале декабря объявлено: создается «согласительная комиссия» для ликвидации, в случае возникновения, разногласий между президентом и духовенством. Фотография «комиссии»: жалкий, худенький Банисадр среди упитанного духовенства, виден и злорадно улыбающийся Раджаи.
Но уже через несколько дней Раджаи обратился в Совет по наблюдению за соблюдением конституции с просьбой разрешить спор о прерогативах премьер-министра и президента. Почему президент влезает в дела правительства, создает какие-то комиссии (например, по определению состояния экономики), даже запрашивает в МИДе досье по некоторым вопросам, например, о поездке премьер-министра в Нью-Йорк и т. д.?
Баланс сил складывается явно не в пользу президента, он отбивается, но все более вяло. Возмущается, но неумело, даже как-то жалобно: если, говорит, президент не будет контролировать правительство, то вообще зачем же избирали президента? Действительно, хочется спросить, зачем? Ведь при полновластии религиозных деятелей он нужен лишь как номинальная фигура. Неужели Банисадр этого не понимает, не осознает самого весомого обстоятельства, что народ-то в массе своей идет и пока еще долгое время будет идти за духовенством?
Большая перепалка разгорелась по поводу поста министра иностранных дел. Банисадр отвергал все кандидатуры, которые выставлял Раджаи (а за ним фактически Бехешти). Действительно, фигуры были одиозные, вроде Фарси, – люди необразованные, без какого-либо политического кругозора. Даже парламент хотел вмешаться: пригласить обоих антагонистов – Банисадра и Раджаи – и выяснить, почему же до сих пор нет министра иностранных дел? Исламская республиканская партия требовала от Банисадра роспуска созданной им организации «Бюро по связи народа с президентом», объявив ее «подстрекательской».
Банисадр публично заявил, что Раджаи ничего не понимает в экономике (и это была правда). Премьер обиделся, обвинил президента в грубости, надулся: может быть, я и мало что понимаю в экономике, но я понимаю, что такое правила благородного (?!) поведения. Банисадр «боролся» как мог: в начале января 1981 г. выяснилось, что президент не подписал ни одного законопроекта, одобренного парламентом, с тем чтобы он мог стать законом!
В феврале 1981 г. Банисадр начал уже открыто призывать к «решительной борьбе» с тем, как он говорит, кто пытается установить свою диктатуру, подчеркивая, что, хотя он избран голосами одиннадцати миллионов человек, его хотят низвести до нуля, лишить власти. Хомейни не вытерпел, обратился все еще к обеим сторонам: я вас поставил у власти и вас уберу, если не прекратите внутреннюю драку и склоки. Однако не помогло, перепалка продолжалась. В городе начали появляться листовки якобы с текстом письма Монтазери, адресованного Хомейни, в нем говорилось о необходимости замены «предателя» Банисадра, защищающего «американские» интересы.
Базарган и его соратники-«либералы» выступили с поддержкой Банисадра, они провели даже митинг, где раздавались такие лозунги, как «Смерть противникам президента!». Митинг-то был плачевный, вроде сборища сторонников шаха накануне его свержения. Он был фактически сорван левой молодежью. Вот внезапно во время речи Базаргана неподалеку от него, на трибуне, вскакивает на скамейку молодой человек. Над головой он обеими руками держит газету «Мизан» – орган Базаргана. Все, считая этот жест знаком поддержки Базаргана и его единомышленников, группирующихся вокруг «Мизана», бурно аплодируют. Все внимание на этого молодого человека. Но вот он разворачивает газету, и всем виден внутри ее американский полосатый флаг! Раздается взрыв хохота. Молодого человека стаскивают молодцы из «людей Базаргана», однако он успевает поджечь газету и американский флаг. Поддержка либералами Банисадра еще более укрепила духовенство в необходимости бескомпромиссной борьбы с ним.