Сергей Михеенков - Взвод, приготовиться к атаке!.. Лейтенанты Великой Отечественной. 1941-1945
Вот такие порядки существовали у нас в батальоне при капитане Утешеве.
Возвращаясь в свой взвод, я невесело смотрел по сторонам: выпал снег, а наступать по снегу, да еще днем, значит нести дополнительные потери из-за того, что противник нас будет хорошо видеть на местности.
Телефонной связи у нас в батальоне не было. Телефонные аппараты мы имели даже во взводах. И раньше, при прежнем комбате, связь всегда наводилась даже между взводами. А теперь не было проводов и аппараты бездействовали. Однажды мои автоматчики захватили несколько мотков телефонного провода. После боя я распорядился навести связь с НП командира роты. Но мои связисты вскоре вернулись и сказали, что ротный им приказал сматывать провод и больше с ним не появляться. Поэтому приказ о выводе роты на марш в сторону передовой я получил из штаба батальона через связного. Здесь, на уровне рота — батальон, связи тоже не существовало.
Перед маршем я собрал всех командиров взводов и передал им приказ командира батальона о моем временном исполнении обязанностей командира роты. Своим заместителем я назначил лейтенанта Петра Куличкова. А старшего сержанта Менжинского назначил исполнять обязанности командира автоматного взвода. Изложил суть приказа: маршем выйти к передовой в готовности к наступлению на населенный пункт Пакозд.
Мы должны были обойти озеро Веленце слева и атаковать Пакозд с ходу.
Передо мной на том совещании стояли трое: старший сержант Менжинский, лейтенанты Петр Куличков и Владимир Осетров. Лейтенанта Осетрова в нам в роту прислали после гибели Владимира Ведерникова. Теперь вторым стрелковым взводом командовал Осетров.
Гвардейские минометы дали залп в сторону немецкой обороны. Наш батальон развернулся в боевой порядок, в линию ротных колонн, и, набрав интервалы между взводами, развернулся в цепь.
Наступали мы в таком порядке. На левом фланге нашей роты наступала вторая стрелковая рота старшего лейтенанта Сурина. Локтевую связь с нею обеспечивал третий стрелковый взвод лейтенанта Куличкова. Второй взвод лейтенанта Осетрова шел в центре боевого порядка нашей первой роты. Правым флангом рота придерживалась направления грунтовой дороги и края озера Веленце.
Мы развернулись, когда уже начало темнеть. Снег продолжал сыпать. Мороз прижимал. Ночь опускалась быстро.
Впереди уже гремел бой. Какие батальоны наступали в первом эшелоне, мы не знали. Не знали и того, на каком рубеже, наращивая удар, мы должны были выйти в первый эшелон наступающих.
Населенный пункт Пакозд расположен на северо-западе озера Веленце. У самого озера проходит шоссейная дорога, которая связывает города Секешфехервар и Будапешт. Мы знали, что Секешфехервар — древняя столица Венгрии.
Наша рота правым флангом должна была держаться улучшенной грунтовой дороги, которая вела в Пакозд. Дорога шла берегом.
Я шел в цепи на стыке второго стрелкового и первого автоматного взводов. Рядом шел Николай Хохотов. Я поставил его рядом в цепи, как и обещал перед маршем. Все это время он от меня не отходил. Позади, в 5–6 метрах, передвигались связные от каждого взвода.
Старший сержант Менжинский шел на правом фланге с первым отделением автоматного взвода.
Мы наступали по частично убранным кукурузным полям. Вглядывались в ночь. Что там разглядишь? Кое-где стояли неубранные полосы черные среди белого поля. Мы их особенно остерегались. Обычно обстрелы начинались именно из таких полос, где можно спрятаться, затаиться.
Стали приближаться к насыпи, где пересекались шоссейная и железная дороги. Впереди ярко полыхали пожары. Что там горело, неизвестно. Связи не было ни с первым эшелоном, ни со штабом батальона. Никто не заботился об этой связи. Никого не выслали вперед. Над головами уже пролетали очереди трассирующих пуль.
Еще днем я зашел на огневые к артиллеристам и там из разговоров со знакомыми офицерами, командирами взводов, понял, что левее нашей 4-й гвардейской стрелковой должна наступать 40-я гвардейская стрелковая дивизия. Артиллеристы — народ осведомленный. И связь у них получше нашей, и перемещаются они на транспорте. У них больше возможности общаться с соседями. Возможно, впереди вел бой один из полков этой дивизии.
Мы продолжали движение, не отклоняясь от заданного направления. Придерживались грунтовой дороги.
Когда наша рота вплотную приблизилась к шоссейной дороге, из копен, темневших слева от дороги, ударили пулеметы. Огонь велся по левому нашему флангу и по центру. Этого удара мы не ожидали, потому что находились в тылу первого эшелона. Откуда здесь немцы? Потом, уже когда бой загрохотал вовсю, стало понятно, что никакие это не копны, а тщательно замаскированные кукурузными стеблями танки. Над «копнами» взвились красные ракеты, и тут же заработали танковые пулеметы. Все произошло в тот момент, когда мои второй стрелковый и первый автоматный взводы вышли в открытое поле.
Как могло случиться, что нас, второй эшелон, фактически вывели под огонь немецких танков?
Третий стрелковый взвод лейтенанта Куличкова немцы не заметили. Третий взвод оказался в глубине поля. А середина ротной цепи оказалась под огнем. В третьем автоматном отделении сразу же были убиты двое автоматчиков. В числе убитых оказался и Николай Хохотов. Трое получили ранения, в том числе и я.
Рота сразу залегла. Чувствуя, что ранен, я передал по цепи:
— Лейтенанта Куличкова — к командиру роты!
Куличков тут же приполз. Я ему сказал, что ранен и что он должен принять на себя командование ротой. Он спросил, куда я ранен. Пуля из танкового пулемета ударила мне в спину.
— Проверь в каждом взводе, кто убит, кто ранен, — сказал я ему. — И веди роту дальше.
— Как тут поведешь? Видишь, что творится? — сказал он.
— Прими правее, к грунтовой дороге. Там есть кюветы. Проползете это пространство перед танками по кюветам. Там уже и до Пакозда недалеко. А танки оставьте капитану Утешеву. И еще: постарайся предупредить старшего лейтенанта Сурина. Чтобы он знал, где стоят танки, и думал сам, как их лучше обойти.
Это был наш последний разговор.
Петя Куличков спросил:
— Ну, как ты?
— Терпимо, — ответил я ему.
Подошли санитары. Когда меня перекладывали на плащ-палатку, я успел увидеть, как к лейтенанту Куличкову подползли связные и он отдал им распоряжение. Нас, троих раненых, перенесли к скирде. Вскоре туда, к скирде, пришел старший сержант Менжинский. Он услышал, что я ранен, и прибежал навестить. Я ему сказал о дорожных кюветах.
— Давай, Менжинский, веди взвод по этим кюветам. Другого пути нет.
Мы с ним еще немного поговорили, и он пополз к своим автоматчикам. Так мы с ним расстались возле той скирды. Как оказалось, навсегда.
