Афанасий Никитин - Хождение за три моря
И вот Менглигирей, воспользовавшись случаем, когда происходили эти игры, устроил так, что сотня всадников из татар, с которыми он сговорился, спрятались в одной долинке неподалеку за городом. Он сделал вид, что также хочет состязаться в стрельбе, поскакал во весь опор и скрылся бегством среди своих сообщников. Немедленно же, лишь только узнали об этом событии, множество людей из населения «острова» последовало за Менглигиреем. Вместе с ними, в полном порядке, он ушел к Солхату – этот город отстоит от Каффы на шесть миль – и захватил его[670]. Убив Эминакби, Менглигирей стал правителем тех мест.
§ 49. На следующий год он решил пойти к Астрахани, которая находится в шестнадцати днях пути от Каффы; она была тогда подвластна Мордасса-хану[671]. Последний в это время находился вместе с ордой на реке Ледиль. Менглигирей вступил с ним в сражение, взял его в плен и забрал себе его народ, большую часть которого послал на «остров Каффы», а сам остался зимовать на упомянутой реке. В нескольких днях пути оттуда стоял другой татарский правитель, который узнав, что Менглигирей зимует в том месте, – а река уже замерзла, – решил сделать на него неожиданное нападение, одолел его и освободил Мордасса-хана, которого Менглигирей держал в заключении. Потерпевший поражение Менглигирей вернулся с расстроенным войском в Каффу.
На следующую весну Мордасса с ордой пошел на него прямо к Каффе, сделал несколько набегов и причинил вред внутренним частям «острова». Однако, не располагая достаточными силами, чтобы подчинить своей власти эти земли, он повернул обратно. Тем не менее, как мне говорили[672], он снова собирает войско с намерением вернуться на «остров» и изгнать Менглигирея.
§ 50. Все это само по себе достоверно, но в то же время послужило поводом к вымыслу, а именно: люди, которые не понимают, почему ведутся войны между этими двумя правителями, и не представляют себе разницы между великим ханом и Мордасса-ханом, но слышали, что Мордасса-хан собирает новое войско с намерением вернуться на «остров», говорят и распространяют известие, что сам великий хан идет на Каффу вместо Оттомана и собирается двинуться дальше по пути на Монкастро, в Валахию и Венгрию, и вообще всюду, куда ни захочет Оттоман[673]. Все это – ложные сведения, хотя они и получаются через письма из Константинополя
§ 51. Далее за Каффой[674], по изгибу берега на Великом море, находится Готия, за ней – Алания, которая тянется по «острову» в направлении к Монкастро[675], как мы уже сказали выше.
Готы говорят по-немецки. Я знаю это потому, что со мной был мой слуга-немец; они с ним говорили, и [обе стороны] вполне понимали друг друга подобно тому, как поняли бы один другого фурланец[676] и флорентиец. Я думаю, что благодаря соседству готов с аланами произошло название готаланы. Первыми в этом месте были аланы, затем пришли готы; они завоевали эти страны и [как бы] смешали свое имя с именем аланов. Таким образом, ввиду смешения одного племени с другим, они и называют себя готаланами[677]. И те, и другие следуют обрядам греческой церкви, также и черкесы.
§ 52. Мы упомянули о Тамани и об Астрахани[678] и поэтому не хотим обойти молчанием эти места и предметы, достойные внимания. Скажем следующее: если идти с Тамани[679] на восток в течение семи дней, то встретится река Ледиль, на которой стоит Астрахань. Теперь это почти разрушенный городишко, но в прошлом это был большой и знаменитый город. Ведь до того, как он был разрушен Тамерланом[680], все специи и шелк шли в Астрахань, а из Астрахани – в Тану (теперь они идут в Сирию)[681]. Только из одной Венеции в Тану посылали шесть-семь больших галей[682], чтобы забирать эти специи и шелк. И в те времена ни венецианцы, ни представители других заморских наций[683] не торговали в Сирии.
§ 53. Эдиль – многоводная и необычайно широкая река; она впадает в Бакинское море[684], которое находится на расстоянии около двадцати пяти миль от Астрахани. В реке, как и в море, неисчислимое количество рыбы; в море добывается много соли.
Вверх по течению по этой реке можно почти доплыть до Москвы, города в России: останется лишь три дня пути[685]. Ежегодно люди из Москвы плывут на своих судах в Астрахань за солью[686].
На реке [Эдиль] много островов и лесов; некоторые острова имеют в окружности до тридцати миль. В лесах попадаются такие липы, что из одного выдолбленного ствола делают лодки, вмещающие восемь-десять лошадей[687] и столько же людей.
§ 54. Если плыть по этой реке и направляться на северо-восток и на восток, следуя пути в Москву, то в продолжение пятнадцати дней вдоль берегов будут встречаться бесчисленные племена Тартарии. Направляясь к северо-востоку, достигают пределов России[688]; здесь находится городок, называемый Рязань. Он принадлежит родственнику[689] русского великого князя Иоанна[690]. Все население – христиане, по греческому обряду.
Страна обильна хлебом, мясом, медом и другими полезными вещами. Приготовляют «бузу»[691], что значит пиво. Повсюду много лесов и деревень.
Немного дальше находится город по названию Коломна. Оба города имеют деревянные укрепления; также и дома все деревянные, потому что в этих местах нет достаточно камня.
§ 55. В трех днях пути протекает превосходная река Москва, на которой расположен город, называемый Москвой, где живет русский Великий князь Иоанн. Река проходит посредине города[692] и имеет несколько мостов. Замок стоит на холме и [вместе с городом] со всех сторон окружен лесом. Изобилие хлеба и мяса в этом месте можно представить себе по тому, как продают мясо: его дают не на вес, а просто на глаз, причем не менее четырех фунтов за один маркет[693]. На один дукат получают семьдесят кур, а один гусь стоит три маркета.
Мороз там настолько силен, что замерзает река. Зимой [на лед] свозят свиней, быков и другую скотину в виде ободранных от шкуры туш. Твердых, как камень, их ставят на ноги, и в таком количестве, что если кто-нибудь пожелал бы купить за один день двести туш, он вполне мог бы получить их. Если предварительно не положить их в печь, их невозможно разрубить, потому что они тверды, как мрамор.
Фруктов там нет, за исключением кое-каких яблок и волошских и лесных орехов.
