Василий Балакин - Творцы Священной Римской империи
В Вероне тогда собралось поистине блестящее общество: помимо императора, его матери Адельгейд, супруги Феофано и сына Оттона прибыли патриарх Аквилеи Радоальд, архиепископы Виллигис Майнцский, Эгберт Трирский и Гизилер Магдебургский, епископы Ноткер Люттихский, Вольфганг Регенсбургский, Петр Павийский, Адам из Паренцо, Петр из Комо, аббаты Рамвольд Регенсбургский, Майоль Клюнийский, Рудольф Кемптенский, капеллан Хуго, герцог Каринтии Отто, герцогиня Беатрикс из Верхней Лотарингии, Генрих из герцогского рода Луитпольдингов послы из Венеции и Чехии, представители от Бремена и Корвея. Кроме того, присутствовало множество знати и духовенства, прибывших по этому случаю со всей Империи.
Высокому собранию предстояло принять решение по многим важным вопросам. Прежде всего нашли преемника умершему около полугода тому назад герцогу Швабии и Баварии, точнее говоря, двоих преемников, для каждого из двух герцогств. Оттон II не решился передать их в одни руки, поскольку не видел такого надежного и преданного ему человека, каким был герцог Отто. Швабия тогда возвратилась во владение франконского дома, который укоренился там еще во времена короля Генриха I Птицелова: император передал ее в лен Конраду, графу из Рейнгау, брату графа Удо, погибшего в сражении на мысе Колонне, двоюродному брату той самой Иды, женившись на которой в свое время Лиудольф, сын Оттона I, получил герцогство Швабское. Герцогом Баварии стал Генрих Луитпольдинг, известный как Генрих Младший, сын герцога Берхтольда, в 978 году осужденный к изгнанию за участие в мятеже против императора, но позднее вымоливший прощение; ему вскоре были переданы также Каринтия и Веронская марка, и с тех пор он, добившись исполнения своих желаний, оставался верен императору и его дому. Таким образом, в Баварии герцогское достоинство было возвращено представителю исконной династии. Поскольку вновь избранные герцоги не были столь приближенными к императорской особе, как покойный Отто, они практически не пользовались влиянием на принятие решений по общеимперским вопросам, сосредоточившись на делах своих герцогств, что неизбежно повлекло за собой возрастание влияния обеих императриц и духовных князей. Вместе с тем в этих назначениях усматривают признак того, что император после поражения на юге Италии должен был идти на известные уступки немецким князьям, по крайней мере в самой Германии. И вообще Веронский рейхстаг ознаменовался компромиссами, готовностью сторон идти на уступки друг другу, а не стремлением одержать верх.
В тесной взаимосвязи с решением вопросов, касавшихся Южной Германии, находилось назначение новым епископом Праги чеха Адальберта. Собственно, его избрали еще на родине, после чего он в сопровождении специального посольства прибыл в Павию, где был представлен императору, в свите которого он затем направился в Верону и там 3 июня 983 года получил из его рук епископский жезл и кольцо.
Важнейшее решение, принятое в Вероне, касалось престолонаследия. Собравшиеся на рейхстаге немецкие и итальянские магнаты продемонстрировали свою преданность императору, согласившись с его намерением короновать своего трехлетнего сына королем-соправителем с целью обеспечить наследование престола. Без возражений с их стороны состоялось единогласное избрание мальчика королем, что, благодаря присутствию на рейхстаге немецкой и итальянской знати, должно было иметь законную силу как для Германии, так и для Италии. Впрочем, можно считать весьма вероятным, что избрание трехлетнего Оттона наследником престола было отнюдь не безусловным: император сделал князьям важную уступку, согласившись, чтобы впредь юный король, доселе находившийся под покровительством своей матери-гречанки, которую многие представители германской знати не жаловали, был на воспитании у архиепископа Майнцского Виллигиса, которому его и передали; думается, что эта догадка не лишена оснований, учитывая, что в Германии многие считали влияние Феофано на государственные дела чрезмерным и хотели бы дать наследнику престола «немецкое» воспитание.
В этом избрании, равно как и в последующем участии архиепископа Равеннского Иоанна в церемонии коронации, состоявшейся на Рождество 983 года в Ахене, отчетливее, нежели в присутствии итальянских и немецких магнатов на имперских собраниях, нашло выражение слияние двух королевств в единую Империю. Согласившись на избрание трехлетнего сына Оттона II королем Германии и Италии, князья тем самым одобрили итальянскую политику императора. Однако намерение перейти от личной унии к реальной интеграции тогда не было воплощено в полной мере из-за последовавшей вскоре смерти Оттона II. Оттон III, несмотря на избрание и коронацию совместно немцами и итальянцами, был признан королем Италии только лишь после того, как он по достижении совершеннолетия появился там в 996 году. Период с 984 по 996 год в Италии считался временем «бескоролевья». Императрица Адельгейд, избравшая после Веронского рейхстага своей резиденцией Павию и представлявшая в Ломбардии интересы Империи, хотя и могла реализовать в Итальянском королевстве свои старые королевские права, однако формально королевой не являлась.
Обсуждался также и вопрос о новом походе против сарацин. Поскольку в источниках нет прямых указаний на решение Веронского рейхстага относительно продолжения или приостановки Оттоном II политики в Южной Италии, высказывались суждения, основанные на одних только логических умозаключениях, например, подвергалась сомнению вероятность того, что немецкие князья одобрили в Вероне продолжение войны против сарацин, от которых, как и со стороны Византии, тогда будто бы не исходило реальной угрозы. И все же, вероятнее всего, князья одобрили и этот замысел императора, связанный с его намерением продолжать политику в Южной Италии, судя по тому, что сразу же после Веронского рейхстага он туда и отправился. Правда, после катастрофы на мысе Колонне он едва ли мог в ближайшее время рассчитывать на немецких князей, поэтому полагался прежде всего на военные отряды итальянцев. Он считал возможным после завоевания Калабрии напасть на сарацин в их цитадели — на Сицилии. Как рассказывается в Санкт-Галленских анналах, он даже задумал построить мост из кораблей через Мессинский пролив, как в свое время персидский царь Ксеркс через Геллеспонт, дабы совершить вторжение на Сицилию, и лишь преждевременная смерть помешала ему осуществить свой замысел. Ранее уже говорилось о твердости его намерений продолжить покорение Южной Италии, так что приведенное сообщение из Санкт-Галленских анналов при всей кажущейся фантастичности не лишено, на наш взгляд, смысла.
