Эмир Кустурица - Эмир Кустурица. Автобиография
Я снимал этот фильм, ощущая, как под моими собственными ногами проваливается земля. Если бы мне пришлось снимать продолжение «Андерграунда», я уже знал бы финал. На этот раз разверзлась бы не земля, а небеса. Такие мысли привели меня к краю пропасти, перед которой отчаявшемуся человеку сложно остановиться и не потерять чувства меры. Чтобы не удариться в патетику, я принялся воображать, как маленькая мышка высовывает свой нос из спортивной шиповки, унаследованной от военного во время моей короткой карьеры легкоатлета, и окидывает взглядом небесную пропасть. Ей необязательно делать свой круг почета. Она будет исполнять роль дирижера греческих трагедий. В истории о конце света на планете Земля, в продолжении «Андерграунда», мышь спросит себя вслух:
— Где мое место в этой истории?
Прежде чем разочарованно добавить:
— Зачем же люди так бездарно растратили данный им шанс? Пусть бы своими руками рыли себе могилу, но почему должны страдать мы, все остальные?
Сын отца Диониса
В 1995 году в Париже были подписаны Дейтонские соглашения, положившие конец войне в Боснии. Милошевич, Туджман и Изетбегович заключили мир. Те же самые люди, которые втянули нас в демократию, а затем в войну, теперь вели нас к миру. Эта последняя война подтвердила слова Андрича, утверждавшего, что наши военные конфликты никогда не решат наших проблем, а лишь создадут новые, которые нам придется разрешать новыми войнами.
* * *В том же году «Андерграунд» победил на Каннском фестивале, и я во второй раз получил «Золотую пальмовую ветвь». На этот раз мне вручили высокую награду не за то, что я внес свой вклад в операцию Запада по уничтожению коммунистических режимов в Восточной Европе, как это произошло в 1985 году с «Папой в командировке». Если бы я тогда знал, что этот фильм будет использован для того, чтобы приклеить мне ярлык антикоммуниста, я бы ни за что не стал его снимать. Те, кто присудил мне «Золотую пальмовую ветвь» в 1985 году, наверняка испытывают совсем другие чувства сегодня, когда видят, какую политическую позицию я занимаю; думаю, они вполне могли бы потребовать свою награду обратно.
«Андерграунд» был помещен в другую категорию. На этот раз мою счастливую звезду на фестивале зажгла эстетика фильма. Когда-то эта звезда впервые засияла на закопченном небосводе Зеницы. Теперь она продолжала свой путь из Венеции в Канны, в Берлин и так далее. Я склонен думать, что та эйфория, которая возникла после показа «Андерграунда» в торжественном зале Дворца фестивалей, расположила ко мне членов жюри. Один из кинокритиков даже заявил, что я — прямой потомок бога Диониса. Разумеется, он преувеличивал, но кто знает, что способны выявить сегодняшние эксперты. Я хотел скромно промолчать, но по своей глупости не удержался и ответил.
— На самом деле я — сын отца Диониса, — сказал я по-французски.
Критик бросил на меня озадаченный взгляд.
— То есть вы хотите сказать, что вы — брат Диониса? — спросил он.
— Нет, я — сын отца Диониса, — упорствовал я.
Критик некоторое время в растерянности смотрел на меня и в итоге улыбнулся:
— Даже если это лишено здравого смысла, звучит неплохо!
— Ну что ж, надеюсь, теперь вы меня поняли.
Позже я долго ломал голову, пытаясь разобраться в этой мысли, возникшей на фоне приема снотворного, смешавшегося с пивом. Такой коктейль вдвое увеличивает объем мозга, но при этом начисто лишает его способности мыслить. Для меня снотворное было единственным способом преодолеть напряженную атмосферу фестиваля. В конце концов я перестал искать разумные объяснения этому вздору и присоединился к мнению французского критика: это звучит неплохо.
* * *Решением присудить мне во второй раз высокую награду я обязан глубокой ностальгии членов каннского жюри по творчеству таких ушедших мэтров, как Бунюэль, Феллини, Бертолуччи. В конце XX века я напоминал им о прошлом. Сегодня я четко вижу, что на мою судьбу повлияли два внешних фактора. Не буду углубляться в анализ внутренних причин. А то забреду в какие-нибудь дебри вроде Достоевского, и это будет не очень fancy[104]. Теперь никто и слышать не хочет об этих скрытых движущих силах, тонким знатоком которых был Достоевский. Глубины души — вечная тема, связанная с человеческим существованием… Кому это сегодня интересно? Талант Достоевского даже в России уже не так популярен, как хотелось бы. Там больше вдохновляются Толстым и Пушкиным, вслед за литературными критиками «Times». Они поставили Толстого на первое место, тогда как Достоевский не фигурирует даже среди сотни величайших писателей мира! Это уже не первый раз, когда «Times» и русские заблуждаются, поддакивая друг другу.
* * *Что касается меня, было ясно, что я воплотил в жизнь нескромное пожелание своего отца: «Если не можешь быть Феллини, стань хотя бы Де Сикой». Так и вышло, хотя моей начальной целью было просто не краснеть от стыда за то, что я делаю. И ничего более. Судя по всему, это стало решающим для моего успеха в кинематографии. В жизни, как и в кино, сила характера, унаследованная от моей матери, позволявшая жителям дома номер 9 А на улице Каты Говорусич ездить в освещенном лифте, всегда меня поддерживала. Словно в упорном стремлении Сенки помешать соседям воровать лампочки уже прослеживалась моя судьба.
* * *В «Times» появилось мое фото в сопровождении статьи Ришара Корли, в которой говорилось не совсем о победе «Андерграунда». Реакция журналиста полностью совпадала с той, что была вызвана в Венеции фильмом «Помнишь ли ты Долли Белл?» четырнадцать лет назад. В сентябре 1981 года по итогам фестиваля в этой же самой газете писали: «Победа присуждена фильму, появившемуся из Ниоткуда, снятому Никем…» О самом фильме рассказали очень скупо. Это была шутка в колонизаторском стиле, по сути, лишенная злого умысла, за исключением того, что она была колонизаторской. Тогда это был язык западной cool culture[105]. С тех пор многое изменилось. На этот раз, в 1995 году, фильм был снят Кем-то. Это можно было понять из отзывов критиков, несмотря на то что некоторые из них пытались отрицать этот факт. Впрочем, я сам был в их числе. Порой я тоже ставил под сомнение — к счастью, не так часто — утверждения критиков о том, что я стал Кем-то.
* * *После победы «Андерграунда» в газетах осталось немного места для отзывов о фильме, поскольку на пляже возле отеля «Мартинез» разразилось настоящее сражение, ставшее более интересной темой для обсуждения. «Кинорежиссер отмечает свою победу на кинофестивале масштабной дракой!» Журналисты делали акцент на моем «дикарском» характере. «Если ты сражаешься кулаками, а не оружием, тебя называют дикарем и варваром», — гласит древняя индейская пословица. Но когда ты сбрасываешь тонны бомб, включая атомные, ты выполняешь «цивилизаторскую миссию». В тот вечер 1995 года я выполнял дионисийскую миссию. «Андерграунд» перенесся с экрана большого зала, где он получил «Золотую пальмовую ветвь», на песчаный пляж «Мартинеза».
