В. Огарков - Григорий Потемкин. Его жизнь и общественная деятельность
С первых же дней своего повышения Потемкин показал, что он совсем не хочет быть только “мебелью” при дворе; подобная роль для честолюбивого, гордого князя, человека такого ума, являлась неудобной. Мы видим, что уже в эти два года почти ни одно решение государыни не обходится без совета с ним, многое делается по его инициативе, так что в сущности он является главным ее советником и притом советником авторитетным. Нужно сказать, что многие его действия были исполнены известного такта и благородства, исключавшего представление о его “черной” зависти ко всякому успеху, сделанному помимо него. Так, он настоял на усилении армии Задунайского новыми подкреплениями из России и о нестеснении его инструкциями. Зная еще силу Никиты Панина, он очень ловко доказал свою услужливость последнему, устроив командировку брата его, Петра Панина, для окончательной расправы с пугачевцами. К этому же времени (1775 год) относится и уничтожение Запорожской Сечи, произведенное по мысли и инструкциям Потемкина. Это гнездо смелых бандитов, нападавших на своих и чужих и грабивших безнаказанно магометан и православных, не могло быть терпимо в благоустроенном государстве. Генерал Текеллий с сильным отрядом явился в Запорожье и занял место, где помещалась Сечь, войсками. Вероятно, уже и в это время государыня познакомилась с обширными планами Потемкина о борьбе с Турцией, об организации наших окраин, примыкавших к этой стране, о заселении Новороссии и расширении пределов России до Черного моря и владычестве ее на последнем. Мы подробнее скажем об этих планах в следующих главах, здесь же упомянули о них, чтобы объяснить титул “генерал-губернатора Новороссийского”, которым именуется Потемкин еще с конца 1774 года.
Но набегали тучки и на счастье “светлейшего”. Его возвышение было так необычайно, власть так громадна, надменность так велика, что у него, кажется, не имелось приверженцев в придворных сферах; все были против него и выискивали случай заменить неприятного любимца более удобным человеком. И эта борьба одного князя с целым сонмом врагов, повторяем, указывает нам, какими огромными силами и влиянием на государыню обладал этот человек. Тем не менее трудно было и Таврическому держаться постоянно на одинаковой высоте власти. Уже в 1776 году у Потемкина явился соперником Завадовский, вместе с Безбородко взятый государыней из канцелярии Румянцева к себе в секретари. Особенное благоволение государыни к Завадовскому уязвило в самое сердце Потемкина, не терпевшего совместников. Он уехал на некоторое время из столицы, и все уже думали, что его могуществу пришел конец. Но князь, вернувшись, сразу, как гигант, разорвал все интриги и сети врагов: он опять безраздельно завладел вниманием государыни и влиянием на дела.
Князь заложил прочный фундамент в душе императрицы. Для того чтобы судить о расположении к нему государыни и доверии к его уму, что и было главной причиной могущества временщика, стоит только прочитать письма Екатерины; в них встречается масса самых лестных эпитетов и самых дружеских пожеланий, с уверениями в неизменном благоволении, и эти письма тянутся длинной полосой, не изменяя своего дружеского тона до самой смерти князя. Уверенный в своих силах и неизменном расположении к себе императрицы, Потемкин мог смело решиться на самые грандиозные и несбыточные планы, на которые у других его современников не хватало ни силы, ни отваги, ни фантазии.
Глава III. Актив и пассив “князя Тавриды”
Жизнь государства. – “Польза” и “вред” исторических явлений. – Политическая арифметика. – Экзамен Потемкину. – Князь-красавец. – Образование и знания Потемкина. – Отзывы современников. – Любовь к изящным искусствам. – Стремление к грандиозности. – “На аршин” выше римского Петра! – Пороки князя. – Сладострастие. – Сложность натуры Потемкина. – Лень и энергия. – Добрые черты его нрава. – Стихийность натуры князя. – Отзывы де Линя. – “Актив” князя. – “Греческий проект”. – Фантазии князя. – Положение России на юге. – Пребывание и деятельность в Новороссии. – Постройка городов. – Екатеринослав и его чудеса. – Мнение Иосифа II. – Военные реформы. – Избавление солдата от мучительной экипировки и наказаний. – Личность Потемкина как материал для поэзии
Прежде чем подробно рассказывать о дальнейших деяниях и росте могущества Потемкина, мы считаем необходимым представить общий характер “великолепного князя Тавриды”, его “актив” и “пассив”, как они выяснились из всей его жизни.
Жизнь государства представляет такое сложное стихийное явление, что часто является затруднительным произносить категорические приговоры о “вреде” или “пользе” деяний государственных людей, наделенных несомненными талантами, но представлявших не особенно симпатичные нравственные свойства. Да и до сих пор, собственно говоря, не установлен точный критерий для оценки “полезности” исторических явлений. По отношению к отдельной личности в общем, может быть, считается достаточно точным подразделение явлений на “вредные”, смотря по тому, доставляют ли они страдание или более или менее глубокое наслаждение индивиду. Но по отношению к жизни государств усвоено обыкновенно другое воззрение. Победоносная война, за которую достается кусок территории и срывается громадная контрибуция с побежденных, считается полезным государственным явлением. А между тем сколько страданий доставляет она! Сколько рыданий матерей, жен и детей раздается по убитым! Сколько страшных, тяжелых сцен скрывается даже для победившего государства в этом громком слове – “победоносная” война!
Весьма возможно, что округление границ государства, спасающее его от политических неурядиц и неустройств, от набегов хищных племен и обеспечивающее более правильное развитие производительных сил страны, в значительной степени вознаградит в будущем за те жертвы, которые принесены в борьбе за это “округление”: поля, увлажненные кровью народа, может быть, будут приносить богатую жатву отдаленным потомкам. Точно так же громадные траты на то, чтобы “стать твердой ногой” на море, могут отразиться в будущем значительным подъемом сил государства путем развития его сношений с более образованными странами, что будет способствовать и его собственному прогрессу. Много есть исторических событий, в которых худое так тесно переплетается с хорошим, что не скоро еще найдутся “трезвые” историки, способные взвесить на точных аптекарских весах критики “вред” и “пользу” этих событий. Этот взгляд на исторические события целиком можно перенести и на государственных деятелей: в них светлые стороны часто переплетаются с такими, от которых с отвращением отворачивается пурист-историк, ищущий и на страницах великой книги жизни народов воплощения отвлеченных нравственных идеалов, но забывающий при этом, что и “великие” люди созданы из того же земного праха, в котором, со времен Адама, гнездится целая масса пороков. В истории немало встречается таких личностей, которые отталкивают нас многими своими безнравственными качествами, но которые обладали огромными талантами, и утилизация их дарований оказывалась полезной государству. К числу таких личностей принадлежит и великан екатерининского царствования Потемкин. Что он был из породы людей “крупных” не одним только ростом – в этом трудно сомневаться: за это достаточно говорит его колоссальное могущество, державшееся до конца благодаря его громадному авторитету в глазах государыни, умевшей, по единодушному приговору историков, узнавать и ценить таланты. Об этом говорят отзывы современников, не имевших повода курить фимиам князю за его милости, рассказы умных и опытных иностранцев, к числу которых принадлежали такие недюжинные люди, как принц де Линь, лорд Мальмсбюри, Сегюр и др. За это, наконец, говорят красноречиво и дела, совершенные “великолепным” Таврическим сатрапом. Если бы историки желали быть справедливыми, то после тщательно произведенного экзамена Потемкину они должны были бы выдать ему такой диплом: пять с плюсом – за способности и знания и единица – за поведение. В самом деле, нравственный “пассив” князя был колоссален, но у него имелось крупное и в “активе”.
