Виктор Погребной - Человек из легенды
— Жаль, — вздохнул Фадеев. — Я его несколько раз заглох. И сразу стало непривычно тихо, будто, и сам
видел. оглох. Вадим выровнял машину. Большие Салы остались
— Скоро совсем не на чем летать будет, — горестно позади. Ни стрельбы, ни рева самолетов оттуда не слыш-
заметпл Истрашкин. — Если ежедневно терять по одному но. Только потрескивал, остывая, мотор его самолета, только самолету, через две недели будем «безлошадны-1 Впереди, в районе кургана «Пять братьев», изредка ми», дивизия станет совсем небоеспособной. На это за- поднимались черные снопы взрывов, над передовой слоем даиие наш полк смог послать лишь семь истребителей,! кисел дым. Вадим планировал самолет спокойно. Он рас-сто тридцать первый — три, восемьдесят восьмой—два... считал, что протянет километров пять за линию фронта Надо беречь самолеты, Вадим. 11 благополучно сядет возле видневшейся деревушки.
— Да. Надо беречь,— твердо повторил Фадеев. А там заберется в ближайшую хату, тетка миску горя-
Часовая передышка проскочила, как одна минута. ЧСЧ° борща нальет, чего доброго, и рюмочка погреться
Механики уже заправили самолеты бензином, добавили "айдется. Потом он попросит местное начальство, что-масла, оружейники пополнили боекомплекты пулеметов | Г"’1 аа самолетом его присмотрели, и подастся в Артемов-и пушек. В двенадцать сорок сборная группа из двена- ски“>13 свою часть.
дцатн И-16 и одного И-153 вылетела на штурмовку войск |К Рока так размышлял Вадим, курган стал совсем близ-протнвника. Юго-восточней Щепкина часть группы ата- 1!0- Сверху видно, как пошла в атаку наша пехота, как копала на позициях артиллерийскую батарею. Осталь- УлаР»лн из-за кургана минометные батареи противника,
застрочили пулеметы, подняли стрельбу из автоматов 32 Зак. 1209 j IJ J Р '
а в- Погребной 33
На войне выходных дней не бывает, и отличить воскресенье от понедельника просто пспозможно. Зато навсегда
I запоминаются год, месяц, число и... погода. Попробуй забудь, когда на фронт прибыл, в первый бой пошел, первого в жизни фашиста убил, потерял верного друга или
солдаты. Залегла пехота, еще раз рванулась вперед, спо. па залегла, попятилась назад. Атака захлебнулась.
Фадеев не стал тянуть до теплой хаты. Под огне,-крага посадил свой самолет в трехстах метрах от перо довой н пошел помочь пехоте...
Л дальше все произошло, как рассказал в своей ле. генде старый солдат. Только не знал бывалый воин, чт< летчик после участия в штурме кургана побывал еще i; штабе 80-го кавалерийского полка, где доложил командиру о расположении войск противника, после чего по.:,: пошел в наступление и•зaвepшил взятие кургана полны:.; разгромом врага на том участке.
Командир пехотной дивизии вызвал к себе Фадеева, поблагодарил за помощь и написал письмо командир-, 416-го авиаполка, в котором выразил свою признательность воспитанию таких смелых, самоотверженных бойцов за Советскую Родину, как летчик сержант Фадеев.
— Мне бы таких орлов побольше, — позавидовал генерал, — не то было бы.
За проявленные инициативу, мужество и геройство сержант Фадеев Вадим Иванович награжден орденом Красного Знамени. Вскоре ему было присвоено внеочередное воинское звание «лейтенант».
— Ты что же не подаешь заявление о приеме тебя а партию? — спрашивал его парторг. — Мыслимо ли, два года в кандидатах ходишь.
— Не могу сейчас, — ответил Фадеев.
— Но ты же отличился в боях.
— Я в начале войны зарок себе дал: не буду подл пать заявления, пока не собью хоть один самолет врага. Я же истребитель — и ни одного сбитого...
В начале января 1942 года Вадим сбил в воздушно-бою первый самолет противника — Me-109, сам пришел к парторгу и подал ему заявление с просьбой принят г его в члены Коммунистической партии. Приняли его на общем полковом партсобрании вместе с лейтенантом Плотниковым 5 января 1942 года.
Подвиг Вадима у кургана «Пять братьев» помог ем ' приобрести еще одного Ьерного друга. Однажды, когда Фадеев уже снова был в своем полку и летал на заданна к нему подошел на стоянке незнакомый лейтенант.
Специально пришел познакомиться,— сказал лей-
шт —Мы ведь тогда из виду тебя не выпускали, исем звеном прикрывали, когда ты садился и в атаку сШхотой пошел.
Фадеев улыбнулся. В улыбке его было столько неподдельной искренности п простоты, что лейтенант тоже заулыбался, любуясь новым знакомым. у _ Спасибо, товарищ лейтенант, за поддержку, — за
говорил сержант приятным баритональным басом.— Я видел ваши самолеты, по совести сказать, не знал только кого благодарить.
Я не за этим пришел. Не в благодарности дело. Ну давай знакомиться: лейтенант Аркадий Федоров, командир звена сто тридцать первого ИАП.
Вадим назвал себя. В конце дня снова встретились, разговорились. Выяснили, что они одногодки, оба закончили в разных городах аэроклуб, были инструкторами, учились в одной военной школе летчиков, только Вадим попал в нее, когда Аркадий уже закончил и убыл в часть. И Фадееву досталась его койка и винтовка. А такое на фронте не то что сближает — роднит.
— Выходит, мы с тобой вроде побратимов, — заметил Аркадин.
— Вроде так, — подтвердил Вадим. Он тоже был взволнован необычной встречей, и лейтенант показался ему настоящим парнем. Такой другом будет не па день и не на год —па всю жизнь, как и Жора Плотников.
...Летом 1942 года полк, в котором служил Фадеев, был отведен в тыл на переформирование. Вадим получил новое назначение — стал командиром эскадрильи 16-го гвардейского истребительного авиационного полка. К этому времени он сбил уже 6 самолетов противника, показал себя зрелым мастером воздушного боя.
f
ПТИЦЫ ВОЗВРАЩАЮТСЯ В СВОИ ГНЕЗДА
остальные — на летном поле поперек -парта. К счастью, никто не разбился и не поломал самолет.
Командир полка подполковник Исаев приказал Фадееву после обеда перелететь с пятью экипажами на по« левой аэродром у станицы Поповнческон.
— Грунт, сообщили, подсох, летать можно. Завтра вылетите оттуда в восемь тридцать на задание. Старший лейтенант Глинка из соседнего полка пройдет с вами по ■ чини фронта, ознакомит с воздушной обстановкой и •»-.
гг "П'мшнтр v начальн
сам в госпиталь попал, когда сбил первый самолет противника или тебя подбили, когда награду получил или нашел родных... Со временем может затеряться где-то в памяти число, по какой стоял день или какая ночь была — нет. Они восприняты всем твоим существом и остались в твоем сознании вечно живой картиной.
