Татьяна Таирова-Яковлева - Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве
Сейм должен был собраться осенью 1618 года и рассмотреть, в частности, вопросы о православии и о реестровом казачестве. Но пока Рутской боролся с Киевским братством, а Жолкевский вел переговоры с казаками под Росью, королевич Владислав шел с небольшим войском на Смоленск, подтверждая свои претензии на московский престол. Польско-литовское войско, которому не заплатили, взбунтовалось, объявило конфедерацию27, и Владиславу пришлось зазимовать в Вязьме. Возникала объективная необходимость привлечь к походу казаков, причем в значительном количестве (уж явно не «тысячу»).
Поляки оказались перед дилеммой: обидеть казаков, на которых была единственная надежда в связи с походом на Москву, или уступить им в каком-нибудь серьезном пункте. И того, и другого делать не хотелось. В конечном счете было решено создать новую комиссию для переговоров с казаками. А пока потребовали от запорожцев сжечь челны и даже постановили заплатить им за это компенсацию в шесть тысяч злотых.
Сейм по инициативе Льва Сапеги ассигновал казакам двадцать тысяч злотых, и в Украине началась вербовка казацких полков. Собрав двадцатитысячное войско, Сагайдачный выступил в поход.
Московский поход – это малоизвестная в России страница истории украинского казачества. Прежде всего, Сагайдачный осадил и взял города Путивль и Ливны, пленив в последнем воеводу князя Никиту Черкасского. Затем хитростью взял Елец. Во время битвы погиб воевода Андрей Полев, а его жена попала в плен. Там же казаки взяли в плен и московское посольство, направляемое в Крым, со Степаном Хрущевым и подьячим Семеном Бредихиным.
Второй отряд казаков прошел через рязанские и тамбовские земли, взяв Данков, Скопин и Ряжск, вырезав в них немало жителей, включая женщин, детей и даже младенцев.
Единственный город, где войско Сагайдачного встретило упорное сопротивление, был Михайлов. Осада города продолжалась два дня и две ночи. Несмотря на то что гетман был крайне раздосадован неудачей, он не мог более задерживаться под небольшим местечком, так как надо было спешить на соединение с Владиславом28.
К тому же навстречу Сагайдачному царь Михаил Романов направил из Пафнутьего монастыря освободителя Москвы князя Дмитрия Пожарского и Григория Волконского. Но в русском войске произошел разлад, солдаты занялись грабежом. Донские казаки, бывшие в войске, разбежались. Князь Пожарский серьезно заболел и по приказу царя возвратился в Москву, а Сагайдачный при переправе через Оку одержал победу над московским войском князя Волконского и беспрепятственно шел к Москве по Каширской дороге. 17 сентября он был уже в Бронницах. Оттуда передовые отряды казаков достигли Донского монастыря и появились под самой Москвой29.
Двадцатого сентября Сагайдачный под Тушино соединился с остатками польского войска, находившимся в семи верстах от Москвы30. Сын польского короля был спасен. Владислав осыпал подарками казацких послов, сообщивших о приближении гетмана, а Сагайдачному послал щедрые дары, булаву, знамя и литавры. На следующий день, «на утренней заре», поляки к своей радости увидели густо движущийся лес копий. Это были казаки. Во время торжественной аудиенции гетман передал королевичу взятых в плен московских комендантов Ельца и Ливен и перехваченных по дороге московских послов, направлявшихся с письмами в Крым. Возможно, именно с этого момента Владислав на всю жизнь сохранил теплые чувства к украинским казакам.
Осаду Москвы поручили Сагайдачному. Генеральный штурм назначили на 1 октября, в ночь перед Покровом Пресвятой Богородицы. Положение царя и его столицы было крайне тяжелым. Войск не хватало, измены бояр в годы Смуты стали делом обычным, а молодость и неопытность самого Михаила Романова не позволяли ему контролировать ситуацию.
В полночь Сагайдачный подошел к Москве и остановился возле Арбатских ворот. Уже прозвучал приказ о штурме, были выломаны Острожские ворота, но неожиданно гетман прекратил всякие действия и отступил31.
В историографии существует много различных объяснений этого события, в том числе вполне идиллических: мол, религиозные казаки, услышав церковный звон в честь праздника Покрова, прекратили кровопролитие православных32. Скорее всего, истина была прозаичнее. Сагайдачный, равно как и его казаки, считал себя подданным польского короля (которому они присягали). Московское государство, несмотря на единство веры, было им весьма чуждым. Но, с другой стороны, гетман опасался чрезмерного усиления Речи Посполитой в случае падения Москвы. Он хорошо знал чванство польских панов и мог предвидеть их реакцию в случае столь значительной победы – прежде всего, пострадали бы сами казаки, точнее их вольности и церковь. Православное Московское государство являлось хорошим сдерживающим фактором непомерных амбиций католической Польши, хотя возможности такой защиты со стороны Москвы тогда, в 1618 году, были еще весьма призрачны. Это политические причины отступления. С военной точки зрения отступление тоже выглядело логично. Быстро овладеть Москвой было невозможно, а длительная осада города не входила в планы украинского гетмана33.
Сагайдачный предпочел status quo. Он отступил на Калугу и завладел ею, равно как и Серпуховым34.
Владислав тоже отступил от Москвы и начал мирные переговоры с царем. В результате Московский поход поляков закончился Деулинским перемирием, заключенным 1 декабря 1618 года на четырнадцать лет и шесть месяцев. По этому перемирию Владислав отказывался от притязаний на московский престол, должен был возвратить из плена митрополита Филарета (отца царя Михаила Федоровича), Шеина и других пленных русских дворян. За это Польша получала украинские города Чернигов, Стародуб, Новгород-Северский, а также Смоленск, Дорогобуж, Рославль и др.
По окончании Московского похода казачество потребовало от польского правительства выполнения обещаний. Переговоры проходили с большим трудом. Как уже не раз бывало, после успешного завершения войны поляки поспешили отказаться от своих посулов. С большим трудом казаки получили в виде компенсации тридцать тысяч злотых и семьсот свертков сукна. Что касается всех остальных условий, они выполнены не были. Наоборот, выражая на словах благодарность гетману за его участие в походе и за политику сдерживания в отношении «своевольцев», на деле Жолкевский вынашивал план расправы с казачеством. Тайное недолго оставалось таковым: казаки перехватили письма Жолкевского в Османскую империю и узнали о его планах репрессий.
Сагайдачный собрал под Белой Церковью почти десятитысячное войско, угрожая полякам с оружием в руках защищать казацкие вольности. В ответ коронное войско подошло к Паволочи. До столкновения дело не дошло. Начались непростые переговоры, тянувшиеся целую неделю. Соглашение, заключенное между сторонами, явно не могло удовлетворить гетмана: оно предусматривало запрет морских походов и уничтожение челнов. Зато значительным достижением стало получение права проживать в «королевских владениях», где казаки могли пользоваться своими «вольностями», т. е. не подчиняться ничьей юрисдикции. Таким образом, они на законном основании могли находиться на Украине, а не быть отрезанными в Запорожье. Жить в духовных и частных владениях казакам запрещалось. Всех, примкнувших к казакам за последние пять лет, надлежало вычеркнуть из списка. Но точная цифра реестра не называлась – ее должен был позже объявить сам король. Жолкевский получал право назначать гетмана (этот пункт в реальности не исполнялся). Годовой заработок увеличивали в четыре раза, до сорока тысяч злотых помимо сукна35.
