Василий Петров - Прошлое с нами (Книга первая)
Капитан вернулся к столу, поднял лежавший там лист.
— Лейтенант Луценко...
— Я!
— Вы назначены в первую батарею.
Капитан назвал фамилию Павлова и мою: — Вы — во вторую и третью. Каждый на должность старшего на батарее, то есть заместителя командира.
Лейтенант Желудь назначался в учебную батарею, лейтенант
Адаменко — в батарею управления, оба — на должность командиров взводов.
—Устав вверяет вам людей, орудия, тягачи, по существу все, что составляет огневую мощь артиллерийского подразделения. Командир батареи и его заместитель должны понимать друг друга с полуслова, между ними не может быть неясностей и трений. Всякое отклонение от уставных норм доведения со стороны старшего на батарее наносит ущерб воинскому сознанию орудийного номера, его интересам и огневым взводам в целом.
Капитан вернулся на середину комнаты и подал команду: «Внимание... кру-у-у-гом!»
Нет, он не услышал разнобоя каблуков. Строевая выучка лейтенанта была на высоком уровне. Мы гордились этим. Поворот делался в два такта: раз — следовала пауза, два — снова пауза, а затем звон пяти пар в одно мгновение сомкнутых шпор.
— Меня радует выправка. Это несомненное доказательство приверженности к службе,— констатировал капитан после нового поворота шеренги.— Но обязанности ваши, наряду со строевой выучкой и артиллерийским образованием, требуют качеств характера, которых нельзя получить в военно-учебном заведении. Старшему на батарее необходимо влияние среди орудийных номеров. Воинский авторитет приобретается образцовым поведением командира. У вас есть, мне кажется, предпосылки к несению службы. Но в нынешних условиях, на расстоянии пушечного выстрела от границы...—капитан умолк, похоже, к нему вернулись сомнения, которые испытывает командир, когда вынужден назначать на должность лиц, не имеющих служебного опыта,— я возлагаю надежды на вашу совесть, прилежание... и на поддержку со стороны командиров батарей — непосредственных ваших начальников... Они умелые и опытные люди. Все мы начинаем путь с первых шагов,— капитан улыбнулся,— желаю удачи. Идите!
В 3-й батарее
Командира 3-й батареи я нашел в канцелярии — просторной, такой же мрачной комнате, как и приемная командира дивизиона. Большая хрустальная люстра свисала с потолка. Вдоль стены — два дивана, койка, кресло, у окна — стол, посредине — подсвечник внушительных размеров. За столом над книгой сидел лейтенант. Я доложил о прибытии. Лейтенант поднялся, протянул руку, шагнув навстречу.
— Я командир третьей батареи, моя фамилия Величко.—Одежда лейтенанта еще хранила наглаженные утром стрелки. Командирское снаряжение с оружием лежало на нем ладно, подчеркивая внешность лейтенанта: высокий рост, стройную фигуру.— Садитесь, рассказывайте, чем занимались до училища? — Он опустился в кресло и внимательно взглянул на меня.— Впрочем, это праздный вопрос... в школе занимаются уроками... Начинайте с училища.— Лицо лейтенанта уже загорело на летнем солнце. Ему около тридцати лет. Спокойно сосредоточенный взгляд, короткая прическа, которую в то время носил каждый командир. Величко говорил, выделяя окончания фраз.— Стрелял штатным орудием... три боевых стрельбы... в течение всего курса обучения в училище,— повторял он за мной. Затем командир батареи поинтересовался моими знаниями правил стрельбы, статей БУА [3], параграфов устава внутренней гарнизонной службы, дисциплинарного устава. Далее он стал рассказывать о положении дел в батарее.
— Огневые взводы... расчеты орудий и отделение тяги, отделение боепитания... укомплектованы людьми, вооружением и средствами тяги полностью. На каждый тягач два водителя. Численность личного состава огневых взводов... пятьдесят восемь человек. Во взводе управления... приборы разведки и наблюдения, топопривязки, аппаратура связи полностью в наличии, но вместо четырех автомобилей, положенных по расписанию, на сегодняшний день... один, полуторатонный, едва поднимает имущество. Люди всех пяти отделений взвода... разведки, телефонной и радиосвязи, топографического, отделения связи с пехотой — на лошадях. Боеспособность батареи,— лейтенант сослался на итоги проверки, недавно проведенной штабом дивизиона,— оценена удовлетворительно. По дисциплине, боевой и политической подготовке лучше выглядят огневые взводы. Хуже — отделение средств тяги... причина — недостаток времени — перевод на механическую тягу еще не закончен.— Он взглянул на мои шпоры.— Вы знакомы с мотором? В ближайшие два-три дня нужно закончить подготовку отделения тяги...
Наше училище имеет свой профиль и готовит командиров для артиллерии на конной тяге. Перед выпуском курсантам показали в крытом манеже новые специальные артиллерийские тягачи — два экземпляра.
— Быстроходные... с кузовом СТЗ-НАТИ-5,— подтвердил командир батареи,— предназначены для артиллерийских подразделений и частей в танковых и механизированных дивизиях, которые формируются в нашем Киевском особом военном округе. Значит, вы видели тягачи?
— Курсанты гаубичных батарей нашего дивизиона — второй и третьей,— кажется, даже ездили, наша батарея не успела.
— Знакомство, как говорится, шапочное,— улыбнулся Величко.
— Да, на уровне экскурсанта.
— Не беда, тягач — дело не мудреное, не то, что конь... выездка, кормежка, выводка, уход. Начнем заниматься вместе, нельзя терять времени,— командир батареи обратился к будням.— Дел много— срочных, особо срочных, сверхсрочных. В боевой подготовке артиллерии — теперь уже и нашего калибра — упор перенесен на маневренные действия. Поставлена задача повысить подвижность каждого орудия и батарей в целом. Существенно возросла физическая нагрузка личного состава... Огневые взводы уже начали изучать стрельбу прямой наводкой по движущимся целям.— Величко отметил, что пока еще нет условий, ни имитационных средств, ни оборудования. Принимаются меры, чтобы выйти из положения.— Принимайте огневые взводы... детали обговорим позже. Находчивые люди уже ввели в оборот новое выражение — учебные огневые позиции. Не слышали? Огневые взводы занимаются там «стрельбой»... К исполнению обязанностей приступить с завтрашнего дня.— Лейтенант поднялся, оправил одежду, оружие.—Завтракали? Командный и начальствующий состав дивизиона — на казарменном положении, питается у местных жителей в деревушке, спим здесь, в служебных помещениях... Выбор у нас невелик... а теперь и у вас тоже. Занимайте один из диванов.— Оглядев комнату, он продолжал, размышляя вслух: —...Гарнизон монастыря приведен в боевую готовность, не знаю, сколько продлится состояние боевой тревоги. Объявлена почти две недели назад... Не берусь комментировать этот факт. Это вызвано обстановкой. Чисто официальный вначале разговор принимал непринужденный характер. Меня не заботило ни размещение, ни пища, но вот терминология... В училище слово «обстановка» имело значение условное. Здесь командир батареи вкладывал в него явно иной смысл. Я чувствовал себя достаточно свободно и, соблюдая предписанную уставом форму обращения,спросил:
