Василий Петров - Прошлое с нами (Книга первая)
— Да, но только в первых двух дивизионах училища, в 3-м и 4-м — вместо 122-мм на вооружении 152-мм гаубицы.
— Вы знаете материальную часть этого орудия? — он опустил руку на гаубичный щит.— Расскажите принципы устройства и назначение панорамы Герца, прицельных приспособлений. Что вам известно о взрывателях инерционного типа, дистанционных трубках?
Командир батареи проявлял вполне оправданный интерес к знаниям лейтенанта, назначенного управлять его огневыми взводами. Покончив с теоретическими вопросами, он при казал мне занять место вначале командира орудия, затем — наводчика, заряжающего и так в порядке последовательности до девятого номера включительно.
Навыки мои в работе, по-видимому, удовлетворяли командира батареи. Лейтенант Величко отстегнул клинок, снял противогаз, планшетку и приступил к практике. Подняв с ящика 46-килограммовый осколочно-фугасный снаряд, он с силой бросал его мне, десять, двадцать, тридцать раз, и тут же, через мгновение — гильзу с зарядом. Я принимал снаряд, опускал на лоток перед казенником и следом — гильзу. Гаранин нажимал рукоятку затвора и доводил его до закрывания, имитировался полный цикл заряжания гаубицы.
Наконец лейтенант Величко разогнул спину, выпрямился.
— Товарищ командир батареи, вам впору состязаться со сем орудийным расчетом,— проговорил восхищенно замполит подавая командиру батареи кусок ветоши,— чистая работа.
— На том и стоим, комиссар,— ответил серьезно Величко. Он тщательно вытер ветошью руки,принял клинок, оправил снаряжение.— В нашем деле предпочтение всегда отдается действию... Как говорится, лучше раз увидеть, чем десять услышать,— и приказал Гаранину строить огневые взводы.
Вступление в должность
Лейтенант Величко объявил перед строем огневых взводов:
— На должность старшего на батарее назначен окончивший в текущем месяце курс двухлетней подготовки в Сумском артиллерийском училище лейтенант...— командир батареи назвал мою фамилию,— девятнадцати лет... Я уверен, командиры орудий, остальной личный состав огневых взводов встретят старшего на батарее, как заведено у нас, артиллеристов, с радушием и готовностью повиноваться. Младшему лейтенанту Гаранину с сегодняшнего дня возвратиться к исполнению своих прямых обязанностей,— и, повернувшись ко мне, закончил:
— Товарищ лейтенант, приступайте к делу! Я проводил командира батареи за пределы огневых позиций и вернулся к буссоли уже в качестве должностного лица. Вместе с Величко ушел и замполит.
Младший лейтенант Гаранин объявил личному составу перерыв в занятиях. Нам следовало познакомиться. Давно ли младший лейтенант несет службу? На каких должностях?
Гаранин у буссоли смотрит сосредоточенно перед собой.
— Призван в тридцатом году... начинал службу четвертым номером орудийной прислуги 152-миллиметровой пушки Шнейдер-Крезо. Затем полковая школа... шесть лет сверхсрочной.
Гаранин сам изъявил желание носить командирский мундир?
— Как вам сказать... Поначалу не собирался... дисциплина отпугивала... А потом, как говорят, «свыкнется, слюбится». Военный человек выше гражданского... целеустремленностью, любовью к порядку...— он рубит сплеча, без хитростей и обиняков.— «То имеешь, что умеешь»,— для вящей правды по-польски произнес Гаранин и продолжал: — Окончил курсы ускоренной подготовки командного состава артиллерии... участвовал в боях в Финляндии. После заключения мира многие артиллерийские части реорганизовались. Гаранин получил назначение в 191-й легкий артиллерийский полк, откуда был направлен в 92-й ОАД, который тогда начинал формирование. Принимал личный состав, орудия, лошадей и прочее.
— Первым в третью батарею пришел лейтенант Величко, за ним... я... но недолго мы были вдвоем... В середине мая явился командир взвода управления младший лейтенант Поздняков.
Когда 3-я батарея начала свое существование? [5]
— Два месяца назад. К боевой подготовке мы приступили с конца апреля, нет, с начала мая... Десять суток со станции возили снаряды... Вот то здание загружено от подвала до чердака,— Гаранин указал в сторону водяной мельницы.— Наш дивизион может вести огонь двое суток... и не оглядываться на артснабженцев.
В каком состоянии огневые взводы?
— Орудия перед вами... там... тягачи...— Гаранин считал, что личный состав — младшие командиры, орудийные номера, химики, артмастера — в целом справляется со своими обязанностями, но подготовка водителей на тягачах еще не закончена.
Когда я представлялся, командир батареи говорил об указаниях командующего артиллерией Красной Армии по боевой подготовке. Как выполняются они на практике?
— Стрельба прямой наводкой по танкам? Гм... сложное дело. Орудийные номера все на огневых позициях до последнего человека, теорию усвоили,— улыбнулся Гаранин,— но... нужна дисциплина и еще кое-что. На политзанятиях все сознательные, а у орудий? Словами не сделаешь... поворочай гаубицу, цель-то движется, только успевай за нею. Силенок у человека маловато... гоняю-гоняю огневиков в течение недели по десять часов в сутки... полгода нужно, если не больше.
Чем вызваны требования командующего артиллерией? Изменениями в тактике войск или положением здесь, на границе?
— Не берусь судить... должно, и тем и другим.
Сосредоточение немецких войск по ту сторону Западного Буга продолжается... вы слышали? — Да, говорят... в поезде, среди толпы в городе. Я спросил об этом командира батареи, но он не стал отвечать.
— Гарнизон монастыря Зимно — два дивизиона, девяносто второй и восемьдесят пятый — уже вторую неделю после объявления тревоги находится в состоянии боевой готовности.
— А другие части?
— Не знаю, как во Владимире-Волынском. Уровские батальоны, как и мы, на казарменном положении.
Младший лейтенант здесь с начала года. Что он думает о войне?
— Талдычат все тут...— помолчав, Гаранин обвел взглядом безлюдную позицию, гаубицы с поднятыми стволами, задержался на здании водяной мельницы.— Пахнет порохом... Когда гром грянет?.. Трудно сказать...
Я не чувствовал «пороха». Но стоит ли возражать сослуживцу, который с первого дня существования дивизиона нес службу на расстоянии орудийного выстрела от границы? — За пределы района расквартирования,— младший лейтенант продолжал, его не интересовало мое мнение,— отлучки запрещены. Да вот, у каждого своя забота... Тот хотел бы на танцы, другой — наведаться в город, к семье... Жизнь, она у каждого своя.
Младший лейтенант отошел в сторону и принялся оправлять гимнастерку. Под ремнями снаряжения широкими полосами темнела непросохшая от пота ткань.
