Николай Штучкин - Над горящей землей
Сначала, в прежнем полку, Тамара сопровождала капитана Обелова, когда он летал на разведку переднего края. Потом выполняла разведку самостоятельно. Охраняемая товарищами, фотографировала мотоколонны на дорогах, железнодорожные составы на станциях и перегонах, передний край обороны противника. То же самое здесь, в новом, 999-м полку. И самостоятельно, и в качестве прикрывающего. Вначале с капитаном Ивановым, теперь - с Захаровым. И недалеко то время, когда их пара появится над Кенигсбергом, городом-крепостью, цитаделью прусского милитаризма. Они будут фотографировать укрепления, и по их данным полки дивизии Хатминского будут ходить на штурмовку и бомбардировку этих укреплений. Потом, спустя много лет после войны, пионеры советского Калининграда, бывшего прусского Кенигсберга, сообщат Тамаре интересную и трогательную для нее весть: в одном из бункеров, ныне ставшем музеем боевой славы, будут написаны фамилии летчиков, особо отличившихся в боях за город, и среди них - имена Героев Советского Союза Евгения Иванова, Льва Захарова и ее, Тамары Константиновой.
Логово врага... Захаров, Константинова, Коротков увидели Восточную Пруссию раньше пехотинцев, танкистов, артиллеристов, раньше своих механиков, техников. Возвращаясь с боевого задания, Тамара рассказывает, как выглядит с воздуха вражеская земля. Конечно, главным образом она отмечает то, что представляет интерес для нее, летчика. Очень много дорог железных, шоссейных, улучшенных грунтовых. Смотреть с воздуха - паутина! Но в ней легко разобраться, и это облегчает детальную ориентировку, а летчику-штурмовику это и нужно, для него это главное.
Населенные пункты тоже имеют особенность. Их очень много. Они так часты, что вся Восточная Пруссия кажется одним большим населенным пунктом. Располагаются они вдоль дорог, и сама дорога является улицей. Крыши домов красная черепица.
И реки не как у нас. Наши, российские, осокой, будто зеленым бархатом, оправлены, а немецкие окованы камнем. Подравненные на изгибах, сверху кажутся не извилистыми линиями, а ломаными.
- Какая же, товарищ лейтенант, зелень, осока, если зима на дворе? улыбается один из механиков.- Зима, правда, не нашенская, слякотная, но все равно, не лето...
Тамара молчит; улыбается тихо, мечтательно. И все понимают: русский человек, где бы он ни был, всегда видит свое, родное, и если не глазами видит, то сердцем, душой чувствует.
Под вечер свежеет, лужи затягивает хрупким ледком, глинистая земля застывает, и к утру самолеты будто в капкане. Не вытащишь.
Но авиаторы приспосабливаются к любым условиям. Истребительная дивизия Александра Ивановича Покрышкина несет боевую работу, используя в качестве аэродрома кусок Берлинской автострады. Летчики-бомбардировщики Ивана Семеновича Полбина, чтобы облегчить самолет перед трудным взлетом, летают с ограниченным запасом горючего. А полки штурмовой дивизии Федора Хатминского, взлетев на задание с утра "по морозцу", садятся затем на другую, более приспособленную для работы площадку и летают с нее до вечера, а вечером, опять "по морозцу" возвращаются домой. Техники, чтобы утром не вырубать колеса машин из окаменевшей земли, подмащивают их досками, кирпичом, даже соломой.
Бывают дни, когда летать вообще невозможно.
И в такие дни авиаторы не сидят без дела. Сегодня идет дивизионная летно-тактическая конференция. Тому, что она проводится в дивизионном масштабе, способствует и нелетная погода, и то, что все четыре полка - 566, 943, 999 и 15-й гвардейский собрались на одном аэродроме.
В столовой Тамара встретила старых своих товарищей, однополчан капитана Обелова, старшего лейтенанта Чекина, капитана Мачнева. Встретилась с новыми, пришедшими в полк уже после нее, летчиками Юрием Хухриковым, Виктором Сперанским, Николаем Матвиенко. С новыми, но уже знакомыми ей товарищами. Она познакомилась с ними еще на аэродроме Сабьяны спустя какое-то время после убытия в 999-й авиаполк. Летала в Сабьяны по делу, по распоряжению командира полка. А они, молодые пилоты, только что сдали экзамены, как это положено по прибытии к новому месту службы, только что стали летать. Встретив ее тогда на стоянке, обступили, начали разговор. Их интересовало все, что касалось полетов, боевой работы. И, конечно, им было приятно побеседовать с женщиной-летчиком, о которой столько были наслышаны. Со стоянки они вместе пошли в столовую, вместе обедали.
- Хорошие вам достались ребята, - сказала тогда Тамара, встретив их командира Василия Мыхлика.
- Хорошие, - подтвердил капитан, - только очень наивные.- И пояснил: Боятся, что война скоро закончится, подраться не успеют...
И вот встретились снова. Снова вместе сели за стол. Ребята уже с орденами. Держатся солидно, уверенно. Особенно Хухриков. Он уже водит звено.
- Тогда было вас четверо...- говорит Тамара, пытаясь, вспомнить фамилию: - Где же четвертый?
- Торопов...- помогает ей Хухриков.
- Да, да, Торопов...
Молчание.
Сколько раз Тамара слышала это молчание, сколько раз вот так прерывался разговор о старых знакомых, друзьях. Вот и теперь. Тамаре все ясно, понятно. Молчит, стараясь припомнить того молодого пилота, которого видела только единожды.
- Да, Гена погиб, - подтверждает Юрий Хухриков. И вот они в классе. Как всегда, коротко и ясно выступает полковник Хатминский, обрисовал обстановку на фронте, сказал перспективу предстоящих боев, определил задачи конференции.
Выступает капитан Николай Полагушин, командир эскадрильи гвардейцев, белокурый, невысокого роста. Тамара знает его как отважного летчика.
На конференции присутствует заместитель командира полка истребителей капитан Александров. Летчики с ним знакомы. Возглавляя группы Ла-5, он не раз прикрывал их во время штурмовки. Прикрывал надежно и смело. Теперь он стоит у доски, чертит схему боевого порядка атакующих штурмовиков и прикрывающих истребителей. Как и обычно, штурмовики ходят над целью в боевом порядке "левый круг самолетов". А истребители?
- Внешне, если посмотреть на схему, все остается вроде по-прежнему, говорит капитан Александров.- Но это лишь внешне. Раньше, прикрывая вас во время штурмовки, мы ходили над вами тем же курсом, что и вы. И если кому-то из вас в хвост заходил истребитель противника, мы атаковали его сверху сзади. Теперь все будет иначе. Мы будем ходить на встречных курсах. Это позволит нам отгонять "мессершмиттов" от ваших хвостов, а вам - от наших. И бить мы их будем не в хвост, как прежде, а в лоб. Это понятно, товарищи?
- Вполне, - отвечает после некоторого раздумья капитан Захаров.Непонятно только одно: зачем понадобилось, чтобы мы, штурмовики, прикрывали вас, истребителей?
- Этот вопрос я хотел услышать, - улыбается Александров.- Отвечаю: чтобы мы, истребители, одновременно с вами тоже могли штурмовать наземную цель.
