Ольга Кучкина - Смертельная любовь
– И как вы?
– Что я? Я осталась.
* * *Из воспоминаний друга: «К телефону подошла Ирина Антоновна… она говорила со мной как-то отрешенно, стертым звуком, без интонаций…»
* * *– Когда его не стало, я решила, что, пожалуй, буду жить так, как будто он есть, как будто нас двое, и я должна максимально разбираться, как для него лучше во всех ситуациях. Лучше в музыке, поскольку это главное для него. Будь он жив, он сам бы разбирался. А так мне пришлось.
– А вы не хотите написать воспоминания?
– Не хочу.
– Почему?
– Он сказал однажды: если будешь писать обо мне воспоминания, с того света буду являться. Кому какое дело, как мы жили. Как сумели, так прожили.
– Он вам снится?
– Нет. Он говорил, что покойники снятся к перемене погоды. Мне дважды снился один сон, будто я в ленинградской квартире моего детства, за окнами темно, во всех комнатах горит свет, ветер поднимает занавески, и никого нет.
ЛИЧНОЕ ДЕЛОШОСТАКОВИЧ Дмитрий Дмитриевич, композитор.
Родился 25 сентября 1906 года в Петербурге в семье инженера, работавшего по приглашению Д. И. Менделеева в Главной палате мер и весов.
Автор пятнадцати симфоний, оперы «Леди Макбет Мценского уезда», балетов «Болт», «Золотой Век», «Светлый ручей», музыки к кинофильмам «Встречный», «Юность Максима», «Возвращение Максима», «Подруги», «Человек с ружьем», «Встреча на Эльбе», «Падение Берлина», «Гамлет» и др.
Подвергся разносной критике в редакционных статьях газеты «Правда» от 28 января 1936 года «Сумбур вместо музыки (Об опере “Леди Макбет Мценского уезда”)» и от 6 февраля 1936 года «Балетная фальшь» (Балет “Светлый ручей”…)», а также в Постановлении ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года «Об опере “Великая дружба” В. Мурадели» за «формалистические извращения, антидемократические тенденции в музыке, чуждые советскому народу и его художественным вкусам».
Герой Социалистического Труда. Народный артист СССР. Лауреат Ленинской и Государственных премий.
Умер 9 августа 1975 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
ШОСТАКОВИЧ Ирина Антоновна, жена Д. Д. Шостаковича.
Родилась в Ленинграде. Работала в издательстве «Советский композитор».
Возглавляет «Фонд Дмитрия Шостаковича» и издательство «DSCH».
НИКИТСКИЙ БУЛЬВАР
Владимир Максимов и Ирена Лесневская
Окуджава обожал ее. И сам привел к будущему мужу. Никакому телесериалу и не снились драматические коллизии отношений главы телекомпании REN ТV Ирены Лесневской и писателя Владимира Максимова.
У нее фантастическая судьба. Жившая частной жизнью женщина, любимая мужчинами, шедшая нередко наперекор семье и власти, гонимая властью, вдруг расцвела во время перестройки. Это время, как теперь очевидно, дало шанс людям энергичным, ярким, считавшим себя – и справедливо – недореализованными при старом режиме. Вместе с сыном Дмитрием она создала частную телекомпанию, очень быстро завоевавшую себе имя на телевизионном рынке. REN ТV – это марка.
Мы разговариваем с Иреной не о работе (где она состоялась). О любви (где она состоялась также). Она согласилась рассказать главную историю своей жизни. Герой этой истории – прославленный писатель Владимир Максимов, вынужденный эмигрировать во Францию, создавший там знаменитый журнал «Континент», умерший несколько лет назад и вернувшийся в Россию своими книгами.
* * *– Как вы познакомились?
– Нас Булат познакомил.
– Вы совсем девчонка, Максимов чуть не вдвое старше…
– Да, гонористая девчонка, легкомысленная, бесконечно жалостливая, помешанная на Достоевском и абсолютно самостоятельная. Поскольку отец репрессирован, мама, учительница, одна тащила двоих детей. Я ведь родилась в ссылке – село Урлютюп Урлютюпского района Казахстанской области. Собиралась стать врачом, пошла работать в 5-ю Градскую. Там познакомилась с больным, который открыл мне Мандельштама, Пастернака, Ахматову. Но однажды студенты зазвали меня в морг. И вдруг я вижу в морге этого человека – у него случилась кома. Со мной было что-то жуткое. И я закрыла для себя эту профессию навсегда. Булат устроил в «Литературку». Сперва секретарем, потом вела рубрику «Новинки».
– Булат опекал вас?
– Он тогда ушел от жены, снимал квартиру, и у нас был полуплатонический роман. Мне льстило, что такой знаменитый так относится ко мне. Он мог привести меня на танцы, потом забрать, либо на вечер поэзии, потом отвезти домой, встречал из школы.
– А как возник Максимов?
– У Булата был день рождения – 9 мая. Покупаю в подарок горшок с кактусом, еду на работу в «Литературку». Его нет. В кабинете сидит какой-то плюгавый человек в белой рубашке, с платочком на шее, он мне показался жутко старым. Он мне говорит: «А вы Ирена?» Я говорю: «Как вы догадались?» Он: «По описанию». Вечером позвонил Булат и сказал, что это был Володя Максимов. Ну был и был. А в конце июня мы обедали в ЦДЛ. Вижу: совершенно пьяный человек ходит между столиками. Пообедали, я поймала такси, меня спрашивают: «Ты куда едешь?» Я говорю: «В Сокольники». Мне тут же в такси этого пьяного сажают, Максимова, ему тоже в Сокольники. Это была вторая встреча. И третья, когда мы пошли с Булатом в кино и Булат сказал, что ему нужно к Максимову, забрать рукопись повести, все читали, а он еще нет. Приезжаем в Сокольники, Володины окна совсем низкие, Булат заглядывает: «Володя, Володя!» Я – вслед за ним и вижу совершенно голого мужика на тоненьком одеяле, рядом ковш с водой и бутылка водки. Булат отгоняет меня от окна, залезает в комнату, одевает Володю, меня впускают в квартиру… В кино мы в тот вечер так и не попали. Они всю ночь пели, а я читала его рукопись. Уже под утро соседка отвела меня к себе спать, Булат уехал на работу. Утром пришел Володя, руки трясутся, говорит: «Не могли бы вы со мной погулять, мне надо прийти в себя, и еще одолжить рубль?» Зашли в блинную, я ему купила стакан вина, себе блины. Долго гуляли. Потом он говорит: «Мне нужно в баню, смыть с себя все, только вы меня не бросайте, я не могу быть один в этом состоянии…»
– Вы признавались, что по природе брезгливы. А тут голый мужик в грязной комнате, бутылка водки…
– Я же говорю, Достоевский. Мне стал этот человек безумно интересен. Мы с ним проговорили почти сутки. После запоя ему нужно было все время ходить. Поэтому мы ходили, и он рассказал мне всю свою жизнь. Потом я прочла его повесть «Мы обживаем землю», она произвела на меня громадное впечатление.
– И все увиделось совсем в другом свете?
– Да. Он был ни на кого не похож. Я его спрашиваю: «Как вы можете так жить, почему не женитесь?» А он мне: «Я прожил такую жизнь, кто меня сможет понять?» Он мечтал согреться.
