Генри Харт - Венецианец Марко Поло
В своем фундаментальном и весьма ценном труде «Венецианские надписи» (1827) Чигонья обозревает историю церкви Сан-Лоренцо, описывая всякие перемены, всякий ущерб, который ей был нанесен, так же как и многочисленные перестройки. Исчезновение важнейших надписей и надгробий очень беспокоило Чигонью. Он пишет:
Что касается надписей, то указанные перестройки и украшения привели к исчезновению многих из них, в том числе чрезвычайно ценных... Среди прочих утраченных памятников был и памятник Поло, прославленных венецианских путешественников XIII века, чья гробница вместе со многими другими находилась в портике старой церкви, в том [портике], который был построен после пожара 1105 года.
В подстрочном примечании Чигонья ссылается на некоторые надписи, которые были разысканы, но добавляет, что «надписи семейств Поло, Скьявети, Джустиниани, Базадонна, Фоскарини и Бьонди еще не найдены». Так к 1828 году исчезли могилы Марко и его близких — отца, жены, дочери Мореты, и не осталось никаких надгробных надписей, указывавших, где они похоронены.
Опубликован отчет и о сравнительно недавних исследованиях и раскопках в церкви Сан-Лоренцо. В результате этих раскопок — последние из них были произведены в 1924 году — руководитель работ пришел к твердому убеждению, что надежды обнаружить останки Марко Поло, чтобы захоронить их вновь, уже нет. Он считает, что во время перестройки церкви кости были выкопаны и брошены в общую могилу вместе с костями умерших от чумы и т.д.; кроме того, когда часть церкви при перестройке была снесена, много вырытых костей пошло как материал при возведении фундамента новой церкви[121].
Автор данной книги летом 1938 года имел случай еще раз осмотреть те места Венеции, которые связаны с семейством Поло. Церковь Сан-Лоренцо представляла собой тогда полуразрушенный остов — крыши местами не было, стены ободраны и изранены, пол всюду разрушен и выворочен — почти ни одного надгробного камня не было на месте. Во всем здании фактически не осталось ничего такого, что говорило бы, что в прошлом это был храм. Невозможно было разыскать ни одного священника; когда же, после многократного дерганья заржавелого звонка, появился со своими ключами старый ключарь, он признался, что о могиле Марко Поло ему ничего неведомо. Единственно, что он мог сказать, так это то, что, по старинным преданиям, «могила была тут, направо от двери, а на ней были голуби». «Голуби», быть может, означают тех трех галок в гербе Поло, о которых говорит Джамбаттиста Рамузио в своем предисловии к книге мессера Марко.
Таким образом, истинное место погребения Марко Поло ныне неизвестно. Та церковь, где он просил себя похоронить рядом с отцом, была перестроена до неузнаваемости и теперь превратилась в развалины. Возможно, что где-то под разрушенным полом церкви Сан-Лоренцо поныне стоит гроб с костями великого путешественника. И, может быть, гордая Венеция, до сих пор относившаяся к деяниям своего величайшего сына почти равнодушно, когда-нибудь поставит ему такой памятник, какого он заслуживает.
III. Семейство мессера МаркоНедавно было обнаружено несколько документов, которые проливают новый свет на семейство Марко Поло, — эти документы веками лежали в пыльных архивах Венеции и их никто не брал в руки. Сведений там немного, но они интересны.
Имя донны Донаты Бадоэр Поло, вдовы Марко, впервые встречается в венецианских судебных документах от 24 июня 1325 года — в этом документе она и три ее дочери передают Марко Брагадину, мужу Фантины, имущество, ранее принадлежавшее мессеру Марко.
Раздоры в семействе Поло, очевидно, не утихали и после смерти Марко — следующий судебный документ рисует ею вдову Донату в очень непривлекательном свете. При каких-то неясных для нас обстоятельствах ей были переданы на хранение два мешка венецианских гроссов, стоимостью в 1500 долларов; мешки были завязаны и опечатаны [legati et bullati] и спрятаны в опечатанном ящике. Когда ее зять Бертуччо Кверини, муж Беллелы, взял деньги и пересчитал, то их оказалось лишь на 850 долларов. Отношения между тещей и зятем были, видимо, очень враждебны. Кверини заставил тещу предстать перед Советом сорока и обвинил ее в присвоении денег «non bono modo» — нечестным образом. Совет признал Донату виновной, приказал, чтобы она возвратила деньги, и оштрафовал ее на 187 долларов 50 центов. Можно представить, какой был мир и дружба у Кверини и его тещи!
Доната фигурирует еще в одном документе — от 12 июля 1333 года,— согласно которому она и ее дочери вводятся во владение имуществом мессера Марко, ее покойного мужа. Почтенная донна умерла между 12 июля 1333 года и 4 марта 1336 года — дата смерти пока неизвестна, но именно 4 марта 1336 года о ней говорится как о «покойной вдове Марко Поло из sestiere (квартала) Сан-Джованни Кризостомо».
Когда именно родились и умерли три дочери путешественника, мы не знаем, но кое-какие сведения о них имеются в венецианских документах, так как Поло и перед открытым судом и в других судебных учреждениях появлялись очень часто.
Из трех дочерей Марко и Донаты первая дочь, Фантина, прожила дольше всех. Замуж она вышла до 1318 года за Марко Брагадина, который, очевидно, пользовался особым доверием тестя. В судебных документах, связанных с семейством Поло, имя Фантины встречается не раз. По наиболее интересному такому документу — от 11 января 1337 года — она передала домашний скарб покойной матери своей сестре Морете. Здесь упоминаются и те три кровати со всеми принадлежностями, которые сам мессер Марко считал такой ценностью, что в своем завещании оговорил их передачу супруге. Видимо, эти три кровати особо ценились как фамильное достояние.
1 мая 1348 года Фантина Брагадин появляется вновь, на этот раз как наследница сестры Мореты. К 28 мая 1361 года Фантина овдовела, ибо в этот день она предстает перед судом прокураторов как relicta nobilis viri Marci Bragadin[122], который, кажется, умер на Крите.
Пространное решение прокураторов святого Марка от 4 августа 1362 года свидетельствует о том, что ссоры в семействе Поло отнюдь не кончились. Решение это касается тяжбы о каком-то имуществе, которое, как утверждала Фантина, принадлежало ей по наследству от отца мессера Марко и которое, заявляла она, ее покойный муж забрал у нее «frandulenter malo modo et violenter»[123], против ее воли и согласия.
Имя Фантины вновь занесено в судебном решении от 5 сентября 1362 года; Фантина требовала передать ей имущество, доставшееся Марко по наследству от дяди Маффео. Решение прокураторов по данному делу представляет собой наиболее ценный документ из всех документов о семействе Поло, какие в последнее время были найдены. Вслед за несколькими страницами, где перечислялись те наследственные вещи и предметы, о которых шел спор, там имеется строка, точно фиксирующая, после шестисот лет неопределенности, дату смерти господина Марко: «In note de Dio 1323 die 8 zener mori miser Marco Polo»[124].
