Сергей Кабанов - На дальних подступах
В тот же день 3 октября с аэродрома Сырве поднялись 8 ханковских самолетов-истребителей, из них только один долетел до Ханко. Трое летчиков сели на аэродром Кейна на Хийумаа. Судьба остальных четырех была неизвестна, полагали, что они сбиты в воздушном бою.
Защитники Моонзунда дрались самоотверженно, бойцы, командиры, политработники делали все, порой даже невозможное, добиваясь успеха в бою, выполняя воинский долг в исключительно тяжелых условиях. В этих боях отличный, преданный Родине гарнизон проявил массовый героизм.
И еще одно замечание. Описывая оборону Муху и Сааремаа, комендант БОБРа подчеркивал, что основной силой противника, все уничтожающей и сжигающей, была авиация, особенно в боях на Сырве. Думаю, что противник так легко расправлялся с оборонительными сооружениями потому, что их построили наспех и плохо. В июле и августе финны жгли наш лес, вместе с ним должны были сгорать не только проводная телефонная связь, но и наши ханковские дзоты. Но ни один дзот не сгорел. Земля-то, песок-то не горят. Наши дзоты 8-я бригада построила хорошо, крепко. Все дело — в отношении к строительству оборонительных сооружений на сухопутье. 8-я отдельная стрелковая бригада со дня организации на Ханко военно-морской базы была в оперативном подчинении командира базы, так же как 3-я отдельная стрелковая бригада на Моонзундских островах оперативно подчинялась коменданту БОБРа. С весны 1940 года 8-я бригада работала на сухопутном перешейке. Третья же осб была нацелена общим решением на то, что противник нападет с запада. Уже в августе 1941 года стало ясно, что наиболее вероятен удар противника с востока, в тыл всей обороны. Но все же оборона Муху, ориссаарская позиция, а потом и следующие рубежи — все строилось поспешно, кое-как.
На Сырве еще дрались небольшие группы защитников Сааремаа.
16 октября 1941 года начальник генерального штаба сухопутных сил Германии генерал-полковник Гальдер записал в своем служебном дневнике: «Остров Эзель занят нашими войсками».
Поскольку организованного сопротивления уже не было, многие бойцы и командиры пытались уйти с полуострова Сырве в море, на Хийумаа, на оккупированный материк, пробиться к своим. Несколько групп ушли на какой-то шхуне и плотах. Их занесло в Швецию, где они были интернированы. Гитлеровцы уже сумели организовать плотный заслон на их пути. Часть защитников погибла в море, часть попала в плен. Попал в плен и штаб береговой обороны, почти в полном составе. Начальник штаба Алексей Иванович Охтинский погиб в бою на Муху еще 14 сентября. Попали к врагам командиры штаба 3-й отдельной стрелковой бригады. Начальник штаба этой бригады полковник В. Л. Пименов был расстрелян 30 октября 1941 года фашистами в Курессааре вместе с комендантом города Федоровым. Командир отличнейшей 315-й батареи капитан А. М. Стебель также оказался в плену и погиб замученный, но не согнувшийся, в лагерях. Погиб в подполье на острове и Александр Михайлович Муй, секретарь укома партии, с которым мы работали в 1940 году.
Глава тринадцатая
Мы готовимся к зиме
Наступил октябрь — первый месяц осенне-зимних бурь. Начались нелетные погоды, сильные ветры. На Ханко стало холодно, неуютно. Мы начали готовиться к зиме. Кто знает, как все обернется для нас. Особенности обороны полуострова Ханко и островов в условиях зимы заключались в значительном увеличении протяженности сухопутной границы: между побережьем противника и полуостровом станет лед, уже в январе по нему смогут пройти легкие танки. Усложнялась оборона многочисленных островов, прикрывающих наше побережье: когда проливы в шхерах замерзнут, противник сможет подойти к островам по льду. Многолетние наблюдения за ледовой обстановкой в устье Финского залива показывают, что устойчивый лед простирается к концу января даже на несколько миль к югу от Руссарэ. Так что противник сможет ударить и с юга — в тыл всей нашей обороны. Достаточно для этого вывести войска на лед, совершить обходный маневр. Кроме того, просачиваясь между островами, противник будет угрожать нашим внутренним коммуникациям.
Мы стали работать над планом зимней обороны. Он был составлен, обсужден и принят в середине октября.
Замысел или идея плана зимней обороны заключалась в создании сильных маневренных групп батальон — полк, поставленных на лыжи с заранее намеченными и отрекогносцированными направлениями контратак, с укреплением и расширением флангов всех четырех полос обороны и созданием новых инженерных и минных заграждений на островах, флангах и южной стороне полуострова.
Как только появился план зимней обороны, везде закипела работа — стали готовить скобы, капканы, мины и лыжи. В 8-й бригаде к концу октября изготовили две тысячи пар лыж. К декабрю мы рассчитывали иметь не менее пяти-шести тысяч лыжников, из них четыре тысячи в бригаде, одну тысячу на втором боевом участке и тысячу в моем резерве. Напоминаю, раньше в резерв командира гарнизона входили 46-й отдельный строительный батальон, ставший хорошим стрелковым батальоном, и две роты 8-го железнодорожного батальона. Вот тогда-то и решил я вывести пограничников из первого боевого участка в резерв командира гарнизона. Одна осталась забота: как добыть продовольствие, боезапас и бензин.
В сентябре противник еще стремился вырвать инициативу из наших рук и отбить потерянные острова. Теперь, в октябре, резко изменилась его тактика: противник перешел к блокаде, к настойчивой агитации, угрозам. Ежедневно противник выпускал по полуострову от 5 до 7 тысяч снарядов и мин. С самолетов на нас сбрасывали тысячи листовок, по радио — угрозы сокрушить нас, как только придет зима. После падения Сааремаа противник открыто предсказывал очередность следующих десантов и штурмов: сначала — Хийумаа, потом Осмуссаар и, наконец, Ханко. К нам бросали листовки через перешеек и ракетницами, и даже из лука при помощи стрел.
В октябре штаб фронта подтвердил, что 13, 34 и 54-й пехотные финские полки выведены на восток. Уведена также часть полевых артиллерийских батарей. Против Ханко на сухопутной границе остались один 55-й пехотный полк, ряд полевых батарей, а на восточных и западных островах — гарнизоны береговых батарей, пограничные войска и отдельные батальоны.
В Або-Аландских шхерах в непосредственной близости от Ханко, как я уже упоминал, находились группа германских кораблей — линкор «Тирпиц», крейсер «Адмирал Шеер», два легких крейсера и ряд других. Естественно, командующий флотом предполагал, что эта группа кораблей, достаточно мощная по своему составу, возможно, будет прорываться в Финский залив. 29 сентября к нам прислали из Кронштадта три торпедных катера типа «Д-3». Конечно, трех катеров мало для нанесения торпедного удара по такой сильной группе. Но с приходом этих катеров мы получили хоть какую-то маневренную силу. Германские корабли, однако, вскоре ушли из Або-Аландских шхер.
