Иван Исаков - Каспий, 1920 год
Если заглянуть в документы того дня, то можно найти следующую лаконичную фразу:
«Вечером английский генерал Чемпэйн ввиду безнадежности своего положения заявил, что он решил эвакуировать Энзели и просил пропустить его войска в Решт».
Разрешение было дано.
Тем самым английские войска, уходя с личным вооружением и находящимся на колесах (полевые пушки, автомобили и повозки разного назначения), оставляли нам не только «имущество России», но и свои береговые батареи, боезапас, а также склады с оружием, снаряжением и прочим имуществом, которые становились нашим военным трофеем.
Случаи подобного окончания боевых действий известны из военной истории и называются почетной капитуляцией, когда побежденный отпускается из осажденного лагеря или крепости со знаменем и личным оружием.
Откровенно говоря, в этой процедуре не так уж много почетного для тех, кому приходится оставлять на поле боя и свое или награбленное добро. Но за ошибки надо платить. Теперь пришла очередь для колонизаторов расплачиваться за свои непомерные аппетиты, за презрение к порабощенным народам (азербайджанцам, персам) и за недооценку сил Советской России и ее исторической роли. Но, верные своим традициям вероломства, англичане не сумели удержаться на позициях почетной капитуляции.
Соглашения, подобные заключенному в Энзели, не всегда оформляются документами, но это не исключает необходимости обязательного выполнения их условий для обеих сторон. Нарушение такого соглашения обманным путем является бесчестным нарушением данного слова. Между тем британское командование под прикрытием международного символического знака Красного Креста в лазаретных автомашинах вместо своих раненых, подброшенных нам, тайно вывезло замки от виккерсовских пушек с береговых батарей (и частично снятых с кораблей), чтобы оставляемые трофеи сделать для большевиков бесполезным стальным ломом. Но затем, когда обман был обнаружен, комендант Казьяна, в звании майора, попросил разрешения вывезти приобретенную им в Энзели ванну и рояль в обмен на подлежащие возвращению орудийные замки. Предложение, недостойное базарного торгаша, не то чтобы офицера, так как и у лавочников есть своя купеческая этика.
Таким поступком почетная капитуляция была самими англичанами превращена в позорную капитуляцию.
Вот, очевидно, еще одна из причин, почему «эвакуация Энзели в 1920 году» не нашла своего места в истории британской армии.
* * *
Впрочем, замки мы все равно получили бы - штаб комфлота догадался взять в качестве заложников четырех британских офицеров (включая Крачлея). Очевидно, этим объясняется тот факт, что выделенная генералом комиссия по передаче имущества работала очень быстро и действительно помогла нашей трофейной комиссии.
Правда, был еще один случай попытки скрыть от нас хранилище автомобильного и авиационного горючего и смазочных масел, оборудованное в большом подземном складе (блиндаже) на окраине Казьяна, в котором бензин хранился в больших жестяных бидонах (экспортная продукция Нобеля и других бакинских фирм). Но еще 19 мая утром один шофер-индус, узнав о наших затруднениях, показал этот склад. После этого флотилия могла насытить не только свои потребности, но и начать открытую продажу бензина персам, чтобы получить оборотные средства на расплату с рабочими, грузившими трофейное имущество, и на другие надобности.
Это сокрытие склада, очевидно, было индивидуальным проявлением инициативы, так как в остальном англичане, признав свое поражение, стремились возможно скорей покончить с Энзели, убраться подальше и… забыть о нем. Этим же объясняется поспешный отъезд Чемпэйна и отсутствие каких-либо официальных документов о капитуляции. Громадные белогвардейские трофеи и несчетное имущество его величества были сданы на словах, а приняты односторонними актами нашей комиссии.
Англичане хотели, чтобы не осталось следов поражения, и формально они этого добились.
Правда, были сведущие люди, которые уверяли, что такая поспешность объяснялась тем, что в связи с нашим занятием Энзели активизировались действия дажгалийцев. Поэтому была угроза нападения Кучук-хана на Решг и блокирования дороги на Казвин.
Возможно. Но мне было абсолютно не до этого - верный своим привычкам, комфлот назначил командира «Деятельного» заместителем председателя трофейной комиссии, не освобождая от командования миноносцем.
Так же как в Петровске, моими помощниками стали командиры и моряки «Деятельного». И опять ни они, ни я не имели опыта в этом хлопотливом и сложном деле. Пришлось импровизировать и учиться на ходу.
* * *
Прежде чем перейти к оценке итогов Энзелийской операции, необходимо кратко изложенное описание того, как она представлялась с мостика одного из миноносцев, дополнить некоторыми сведениями и впечатлениями, почерпнутыми позднее.
Влияние случайных факторов
В ходе и исходе военных действий случайные факторы часто играют значительную роль. Степень влияния случайных факторов, которые обычно воспринимаются как неожиданные, определяется не только тем, насколько враждующие были бдительны, или, как говорится, настороже. Важно, насколько были убеждены бойцы обеих сторон в своей идейной правоте и насколько они оказались морально стойкими. Физическая закалка и наличие здоровой нервной системы и психики также играют положительную роль для противодействия случайным и неожиданным факторам или для их нейтрализации, но, пожалуй, решающую роль может сыграть наличие хорошо организованной и гибкой системы управления. Последняя позволяет возможно раньше узнать о появлении (или проявлении) неожиданного, случайного фактора и быстро оценить его и принять необходимые контрмеры.
Отсутствие или недостаточность перечисленных качеств может привести к растерянности перед случайным и неблагоприятным событием (явлением или фактом).
В общем виде случайностью является объективное стечение обстоятельств, которое не могло быть своевременно предвидено или предусмотрено, почему его проявление так часто воспринимается как неожиданное и незакономерное. Чем реже происходит подобный случай, тем больше шансов, что он будет неожидан, непредусмотрен.
Степень воздействия элементов случайности может быть совершенно незначительной и даже остаться вовсе не замеченной, но иногда может повлиять очень сильно на ход событий. Все зависит от характера самой случайности, ее соответствия совершающемуся процессу, в сферу влияния которого эта случайность начинает включаться, и от того, насколько подготовлены окружающие, чтобы заметить, осмыслить и учесть в последующих своих действиях этот новый, случайный фактор.
