Евгений Балабин - Далекое и близкое, старое и новое
Отец Иоанн Грамолин говорил, что это чудо: не имея теплой одежды, в таком бараке, я прожил зиму и не заболел. А у меня даже и насморка ни разу не было.
В Линц приехал на своих лошадях станичный атаман кубанец Майдачевский и донес мне, что лошадей предоставляет в мое распоряжение. Я поблагодарил и, конечно, от лошадей отказался, и он в Линце создал школу езды. Через Майдачевского мне удалось организовать посылку писем дочери во Фрейштадт. Потом этого Майдачевского большевики украли и отвезли на свою сторону через Дунай. Он выскочил было из автомобиля и побежал, но его поймали. Майдачевский очень открыто боролся против большевиков, и я думал, что его сейчас же расстреляют. Но вот, уже в Чили, получил от него привет с Волги. Он отсидел 10 лет в концлагере и был отпущен.
В Гальванге я организовал начальную школу и учил 10 мальчиков и девочек – детей советских русских, работавших на железной дороге. Учил бесплатно, но некоторые иногда приносили мне то пирог, то щи. Уроки с ребятами я очень любил и с удовольствием проводил с ними два часа в день. Иногда они смешили меня своими ответами. 10-летний Вова выучил наизусть незаданное стихотворение «Кто он» и на вопрос, что такое всадник, ответил: «А это тот, который работает в саду». 9-летняя Рая умножала 4 на 40 и получила 10...
Советчики[71] писали, что они совершенно уничтожили безграмотность, но приехавшие оттуда, не только дети, но и подростки, и юноши, и родители их, за небольшим исключением, не умеют читать и писать. Советы затормозили развитие грамотности на Родине.
Часто я ездил в Зальцбург на богослужения, а когда отец Иоанн Грамолин приезжал в Гальванг, он служил литургию у меня в комнате, которая тогда наполнялась всеми православными, живущими в окрестностях.
У своего барака я устроил огород, и у меня рос лук, морковь и другие овощи. Огород был и у Юрловых, но значительно больших размеров.
Из Зальцбурга к нам часто по праздникам приезжали и приходили гости: генерал Ф.Ф. Абрамов, мои воспитанники по гимназии, супруги Дон-Донцовы189 и другие.
В 1947 году старший врач госпиталя лагеря Парш доктор Ключевский по просьбе отца Иоанна Грамолина разрешил мне прожить в госпитале первую неделю Великого поста, чтобы я мог отговеться в лагерной церкви. В субботу после причастия я пришел к доктору поблагодарить за прием и попрощаться, а он говорит: «А куда вы торопитесь – живите у нас, а я начну вас лечить, что у вас болит?» – «Ревматизм». – «Вот я и буду делать вам уколы и прогревания». Начались уколы, потом прогревания, и я прожил в лазарете весь Великий пост. Ежедневно, и утром, и вечером, был в церкви, отговелся и на Страстной неделе, разговелся в лазарете и только на второй день Пасхи выехал в свой лагерь Гальванг.
За все время Великого поста в госпитале мне сделали 31 укол и 23 прогревания. Я навещал тогда А.П. Свечинскую-Малышеву, генерала Ф.Ф. Абрамова, Дон-Донцовых, отца Иоанна Грамолина, супругов Смола-Смоленко, Михеевых190 , у которых в Праге крестили девочку.
Соседом моим в госпитале был Конвоя Его Величества кубанский генерал Михаил Алексеевич Скворцов191 . Мы друг друга не узнали. Я сказал, что всех офицеров Конвоя Его Величества знаю, но его не помню, а он ответил, что знает всех лейб-казаков, а меня не помнит. Узнали мы друг друга только тогда, когда показали свои старые фотографии, – так мы изменились за время войны и революции.
Инженер Томашевский192 , тоже мой воспитанник по гимназии, организовал мое свидание с дочерью Ольгой и внучкой Зоей. 4 сентября 1946 года мы съехались в Линце и несколько часов провели вместе. Потом мы встречались еще несколько раз. Это были наши последние свидания.
Январь 1947 года был исключительно холодный. Мороз долго стоял около 30 градусов, электричества часто не было, я замерзал и безумно страдал. Но как только становилось тепло, все оживлялись и страдание забывалось. Сказочно красиво покрыты снегом деревья, много заячьих и козьих следов. Фазаны не улетают, когда проходишь от них в двадцати шагах. А на следующий день – опять 27 градусов мороза и опять страдание.
8 января пять раз затапливал печь – не горит. Каждый раз выгребал все из печи, измучился, голодный, и только в 4 часа дали электричество, а вскоре загорелась и печь.
13 января, ввиду полного отсутствия угля и невозможности его получить в ближайшее время, совершенно прекращено движение всех поездов. Сообщение с городом только пешком. А американцы произвели обыск в лагере Парш. Они выгнали всех жильцов на мороз и отбирали драгоценности, часы, деньги и прочее. После протеста кое-что возвратили.
В Вене участились случаи раздевания прохожих – втягивают в авто и раздевают. У нас в Зальцбурге тоже зарегистрировано 12 таких случаев.
30 июня, после чудной погоды, после обеда страшный ливень с грозой и градом. Комната моя протекла в 10 местах. Юрловых совсем затопило, сорвало три листа толя. Один лист перебросило на 200 шагов. Ливень, какого я еще никогда не видел. Георгия Николаевича, Катю и их бабушку ливень застал в лесу – собирали малину.
Писали, что над Англией пронесся такой ливень, какого не хранит человеческая память. 3 августа у нас опять ужасный ливень с грозой и градом.
Пишут, что в Италии англичане предают ДП[72] Советам. За неделю 20 самоубийств. ДП вступили в бой с английскими солдатами: убито 20 англичан, 70 русских. Задержанных в пломбированных вагонах отправили в Австрию. При переезде через американскую зону американцы проверяли груз, предназначенный для СССР, открыли вагон и обнаружили пленников. Транспорт был задержан, послали протест в ООН и в Красный Крест. В протоколе написано: «Мы ошеломлены этим вероломством, этим преступлением англичан, которые, как всегда, не останавливаются перед подлостью и предательством». Действительно, предательство, обман и подлость в крови у англичан.
В Румынии запрещена продажа английских газет и журналов.
Польские евреи, эвакуированные из образцового лагеря Цуффенгаузен у Штутгарта, разрушили бараки, разбили окна, двери, мебель, газовые и водопроводные установки, а некоторые дома сожгли.
Поток беженцев из советской зоны Германии в американскую не прекращается. Тысячи беженцев ежедневно нелегально переходят границу.
В Германии 8 000 000 детей потеряли свой дом. 2 000 000 сирот. Юношеская преступность развивается в неслыханных размерах. 30% преступлений совершено девочками.
6 июля в Паршанской гимназии был акт по окончании учебного года, на котором Коля Юрлов прочитал свое стихотворение, произведшее фурор и общий восторг.
В конце марта начались наводнения. В Германии прорвало плотину, построенную Фридрихом II, – 8000 на крышах ждут помощи. Урожай погиб. В Варшаве катастрофическое наводнение, которого еще никогда не было: 50 000 без крова.
