Иван Конев - Сорок пятый
Сам генерал Красовский — старый солдат, испытанный боевой командир, отлично знающий не только авиационное дело, но и наземные войска, их службу и их потребности.
Положение командующего воздушной армией в известной мере двойственно: с одной стороны, он целиком подчинён командующему войсками фронта, а с другой — главнокомандующему Военно-Воздушными Силами в Москве. Все материальные ресурсы, все техническое руководство идет оттуда. Но С. А. Красовский всегда умело выходил из трудных положений, возникавших в связи о двойным подчинением. И я неизменно в таких случаях удивлялся его недюжинным способностям.
В его распоряжении была одна из самых крупных авиационных армий — до трёх тысяч самолётов. Поддерживая наступление наземных войск, ему приходилось проводить операции большого размаха. Любя авиацию и защищая её от справедливых, а порой, быть может, и несправедливых упреков, Степан Акимович иногда был склонен преувеличивать трудности боевого использования авиации. Но зато, когда операция была уже спланирована и утверждена, он со своим штабом настойчиво проводил в жизнь и решения командующего войсками фронта, и свои собственные.
У меня о генерале Красовском сложилось мнение как об очень способном авиационном начальнике. Его подчиненные — командиры корпусов 2-й воздушной армии — представляли собой замечательную плеяду советских летчиков с большим опытом и славными традициями, сложившимися ещё в мирное время. Эти люди вынесли на своих плечах самые тяжкие испытания первого периода войны, когда немцы решительно превосходили нас в воздухе и по численности, и по летно-техническим данным. Затем уже в разгар войны они и им подобные, по существу, заново создавали нашу авиацию, формировали новые авиационные части, обучали и воспитывали летчиков, отрабатывали новые принципы боевого применения авиации.
Я неизменно с большим уважением вспоминаю о таких командирах корпусов, как В. Г. Рязанов, Н. П. Каманин, Д. Т. Никишин, А. В. Утин, В. Г. Благовещенский, В. М. Забалуев, М. Г. Мачин, И. С. Полбин. Помню, как всех нас глубоко потрясла внезапная гибель последнего — это случилось уже в самом конце войны, во время победоносной Берлинской операции...
Дважды Герой Советского Союза генерал Полбин, командир гвардейского бомбардировочного корпуса, был очень храбрым, я бы даже сказал, безумно храбрым человеком. Причем эта личная храбрость сочеталась у него с высокими командирскими и организаторскими качествами. Всю войну он летал на выполнение боевых заданий, особенно когда это были задания ответственные или особо опасные.
Я знал, что Полбин и под конец войны продолжает сам летать, и во время Берлинской операции через генерала Красовского и его штаб приказал без моего ведома не выпускать его с аэродрома. Было вполне достаточно, чтобы он с КП руководил боевыми действиями подчиненных — обстановка теперь не требовала его личного участия в боях.
Корпус Полбина базировался недалеко от Бреслау. Генерал знал, что происходило в этой осажденной крепости, и, видимо, глубоко переживал, что нам так долго не удается покончить с окружённой там группировкой. И вот однажды, когда командующий 6-й армией Глуздовский попросил Полбина подавить какие-то особенно мешавшие продвижению немецкие батареи, генерал, прирожденный летчик, соскучившийся без боевых вылетов, несмотря на мое запрещение, поднял девятку бомбардировщиков и сам повел её на Бреслау. И надо же было так случиться, чтобы именно в этот вылет он напоролся на незафиксированную ранее зенитную батарею. Единственный из девятки самолёт Полбина был сбит прямым попаданием снаряда, а сам он убит в воздухе. Так погиб этот замечательный командир корпуса, человек безукоризненно дисциплинированный. Погиб в самом конце войны...
Говоря об авиаторах, не могу не упомянуть о другом талантливом командире — А. И. Покрышкине, ныне трижды Герое Советского Союза, командовавшем у нас авиационной истребительной дивизией.
Он показал себя на фронте не только человеком большой личной храбрости, но и искуснейшим организатором боевых действий. Александр Иванович владел не только высочайшим личным искусством воздушного боя, не только превосходно руководил этими боями в воздухе, выбирая каждый раз наиболее выгодные боевые порядки и уничтожая максимальное количество вражеских самолётов, но умел ещё на земле наилучшим образом подготовить личный состав к действиям в воздухе, быстрее и точнее всех перебазироваться, лучше всех организовать аэродромную службу. Кстати сказать, именно он первым начал летать с германских автострад, используя их как аэродромы. Покрышкин — гордость нашей авиации...
И наконец, вспоминая своих боевых соратников, я хочу сказать о генерале Кароле Сверчевском — командующем 2-й армией Войска Польского. Читатель уже знает, что Сверчевский был одним из тех, кто давал отпор вооруженному натиску фашизма ещё до начала второй мировой войны. Он сражался в Испании, командовал там интернациональной бригадой; имя, которое он там носил, — Вальтер — было одним из самых популярных в республиканской Испании.
На нашем фронте генерал Сверчевский представлял новую, возродившуюся армию Польши — Войско Польское. 2-я армия Войска Польского, которой он командовал, в период Берлинской операции приняла боевое крещение. Скажу, как военный человек, не так-то легко вести в первый бой такое крупное объединение, как армия. Но Кароль Сверчевский и его штаб основательно подготовились к этому.
Наступление армии началось хорошо. Позже в полосе её действий создалась трудная, и даже очень трудная обстановка — немцы превосходящими силами вышли на тылы армии. Но и при таком стечении обстоятельств воины 2-й армии Войска Польского сражались мужественно и умело. Даже когда положение стало критическим, Сверчевский сохранял уверенность в выходе из создавшейся ситуации. И действительно, помощь ему пришла вовремя, и опасность была ликвидирована.
Товарищ Сверчевский участвовал и в Пражской операции. Имя его было упомянуто в приказе Верховного Главнокомандующего о взятии Дрездена. И думал ли я тогда, что нашему боевому товарищу так недолго осталось жить. Несколько лет спустя меня глубоко потрясла весть о том, что в Польше товарищ Кароль Сверчевский погиб от руки украинского националиста-террориста. Тяжело и горько было слышать о трагической гибели этого замечательного представителя польского народа, боевого командарма, нашего старого друга...
Самые добрые воспоминания у меня остались о заместителе командующего 2-й армией Войска Польского Эдмунде Юзефовиче Пщулковском.
Свой боевой путь на нашей земле он начал под Ленино в октябре 1943 года. Там польские части впервые уда рили по врагу, а враг испытал силу их оружия. С тех дней Пщулковский делил со своими товарищами по оружию все радости и невзгоды. Неутомимый организатор, опытный политработник, хорошо знавший настроения солдат и офицеров, он умел поднимать боевой дух и пользовался среди них большим авторитетом.
