Пол Баррел - Королевский долг
Как-то раз Диана не захотела посылать письма ни по факсу, ни по почте. «Пол, пожалуйста, мне нужно, чтобы ты вручил это письмо лично в руки», — сказала она, передавая мне конверт. Я посмотрел на него. Имя адресата было мне знакомо. И адрес тоже. Письмо нужно было отправить за океан.
По моему взгляду принцесса догадалась, что я очень удивлен — ведь мне предстояло далекое и долгое путешествие. «Я знаю, что ехать придется далеко, но это очень важно для меня», — сказала она.
«Считайте, что письмо уже доставлено», — сказал я и носил с собой этот конверт до тех пор, пока принцесса не отправилась в заграничную поездку. Когда она уехала, я сел в другой самолет, который летел совсем в другом направлении, и вскоре вручил это письмо лично в руки адресата, который должен был написать ответ. Когда Диана вернулась в Кенсингтонский дворец, я был уже там.
— Миссия выполнена, — доложил я.
В январе 1995 года многие все еще обсуждали принца Чарльза и его отношения с любовницей, Камиллой Паркер Боулз, в которых он признался в документальном фильме. Разговоры только усилились, когда 11 января было объявлено о ее разводе с бригадиром Эндрю Паркером Боулзом, с которым у нее произошел разрыв двумя годами раньше. Но принцесса в это время была озабочена другим — ее беспокоили отношения между принцем Чарльзом и его ассистенткой Тигги Легге-Бурк. Статьи с намеками стали появляться в прессе, и это только усилило подозрения принцессы.
«Просто поцелуй», — гласил заголовок в «Дейли Миррор». На фотографии принц Чарльз катался на лыжах со своими друзьями, среди которых была и Тигги Легге-Бурк. На других фотографиях принц в красной шапочке с кисточкой обнимал Тигги и целовал ее «в знак признательности». Личный секретарь принца Чарльза заявил журналистам: «Почему он не мог поцеловать ее в щеку? В этом нет ничего особенного».
Принцесса была не согласна с этим, ей казалось, что отношения между принцем и его ассистенткой стали чересчур теплыми, учитывая, что он нанял ее совсем недавно. Диана так заинтересовалась этим, что даже забыла про Камиллу Паркер Боулз, посчитав ее отношения с принцем «вчерашним днем». Ей казалось, что Тигги Легге-Бурк становится все ближе к принцу Чарльзу и Уильяму с Гарри. Не следует забывать, что принцесса все еще была замужем, а вокруг ее мужа увивались сразу две женщины.
Уж не знаю почему, но 6 июня 1995 года, когда мне исполнилось тридцать семь лет, мне прислали очень много открыток и подарков, а я решил сам послать подарок маме в Грассмур. Я хотел, чтобы она получила от меня что-нибудь приятное в мой день рождения. В садовом центре в Дербишире я заказал каменный ящик с цветущими растениями, которые должны были продержаться все лето, продиктовал по телефону поздравление, которое потом напишут на открытке и поместят среди цветов, и договорился о том, чтобы его переслали в Грассмур.
Мама в переднике открыла входную дверь в том самом доме, где я вырос. «Кажется, дружок, ты перепутал дом — день рождения сегодня не у меня», — сказала она, как потом мне рассказывал отец.
Потом она прочитала мои поздравления и очень обрадовалась. Мама нечасто получала цветы. А на мой день рождения она получила их в первый раз, и мои слова тронули ее. Услышав по телефону, в каком она восторге, я поклялся делать так каждый год. Через две недели мама с папой приехали к нам в гости, и вечером, прежде чем я отвез их обоих в аэропорт Хитроу, пожелав им хорошо провести отпуск в Америке и Канаде, — они оба всю жизнь мечтали о такой поездке, — мама только и говорила, что о своем цветущем каменном ящичке.
15 июня в два часа ночи зазвонил телефон, и я сразу же понял, что произошло что-то серьезное. Наверное, это принцесса, подумал я. Диана в это время была с визитом в России. Только она могла позвонить в такой час. Должно быть, у нее возникли тяжелые проблемы личного или другого характера. Мария взяла трубку. Через несколько секунд она уже плакала навзрыд: «Как же я скажу ему такое? Как я ему скажу?».
Принцесса! Что с ней?! Я выпрыгнул из постели и примчался в гостиную. Мария все еще разговаривала по телефону.
Звонил мой брат, Грэм. Мама потеряла сознание на улице в Оттаве, в Канаде, и скоропостижно умерла от обширного инфаркта. Ей было всего пятьдесят девять.
На следующее утро принцесса позвонила во дворец, чтобы узнать, как у нас дела. Она собиралась вернуться через два дня, в субботу, чтобы побыть некоторое время с Уильямом и Гарри. Услышав ее голос, я не смог сдержаться. — Боже мой, что случилось, Пол? — спросила она. Вне себя от горя, я рассказал ей, что у меня умерла мама, о том, что она выглядела совершенно здоровой, когда уезжала, и что отец сейчас в полной растерянности — ему надо как-то добиться разрешения на то, чтобы перевезти тело матери домой.
— Я позабочусь об этом, Пол. Прямо сейчас. Одного звонка принцессы Уэльской в Британское представительство в Канаде хватило, чтобы уладить все вопросы, касавшиеся внезапной смерти гражданина Великобритании в другой стране. Несмотря на свой плотный график в России, принцесса сделала все возможное, чтобы помочь нам. Она даже позвонила моему отцу в отель в Оттаве. Принцесса около получаса утешала его, заверив, что рядом всегда будет кто-то из Британского представительства, что все вопросы по вывозу тела решены, а перелет в Великобританию оплачен.
— Я бы хотела, чтобы, вернувшись, вы заехали ко мне вместе со своими сыновьями. Мне бы очень хотелось вас видеть, — сказала она папе.
Когда принцесса вернулась в Лондон, мы с ней сели на диван в гостиной. Я плакал и извинялся за свои слезы, а она обнимала меня за плечи и утешала. Я раньше видел, каким она была чутким человеком, как она умела утешать людей, а теперь вот она заботилась обо мне.
Она говорила о судьбе, о смысле жизни, о смерти, о своей вере в жизнь после смерти, о тех минутах, которые она провела в больнице со своим другом Адрианом Уорд-Джексоном, который рассказывал ей о том «что происходит с душой». «Пол, дух остается здесь после смерти. Твоя мама все еще с нами. Поверь мне. Крепись. Тебе нужно быть сильным», — сказала она.
На следующий день был праздник — День Отца. Папа, Грэм и Энтони приехали во дворец на встречу с принцессой. Тело мамы было все еще в Канаде, его должны были привезти на следующий день.
Принцесса встретила нас у полицейского заграждения. На ней была футболка, велосипедные лиловые шорты и кроссовки. Уильям и Гарри остались в детской. Диана обняла отца и моих братьев. Потом, взяв отца под руку, сказала: «Давайте немного погуляем».
День был теплый. Диана с отцом шли впереди, а мы — трое братьев — за ними. Мы отправились в Кенсингтон-Гарденс, по Брод-Уок, которая вела через весь парк к Бэйсуотер-роуд, потом поворачивала направо и вела к Италиан-Гарденс, через Гайд-парк, мимо галереи «Серпантин» к памятнику принцу Альберту, а потом — по кругу — снова к Кенсингтонскому дворцу. Мы, все пятеро, гуляли и разговаривали сорок пять минут.
