Елизавета Топалова - Дом на Арбате
6 июня 2015 года, понедельник.
Сегодня бесплатная газета «Метро» продолжила обсуждение темы гонений на арбатских художников. На второй, самой популярной странице газеты опубликованы заметка «Полиция конфисковала картины арбатских художиков» и фотография двух арбатских художников Петра и Татьяны, которые продают свои картины на Арбате больше двадцати лет.
«На Арбате прошёл рейд против уличных художников.
– Арестовали пять-шесть художников, конфисковали картины, наложили денежный штраф за несанкционированную торговлю, – рассказал “Метро” художник Пётр Немчинов. – Пообещали, что больше мы тут стоять не будем.
По словам председателя Общественной организации художников Татьяны Кирсановой, двое штраф заплатили.
– Более того, их заставили подписать бумаги о том, что они больше никогда не будут реализовывать свои работы на Арбате, – сказала она “Метро”.
По словам Кирсановой, всего конфисковано пятьдесят картин, они хранятся в гараже.
– У нас есть ответы мэрии, Департамента культуры, разрешающие документы имеются в наличии, но их даже смотреть не стали, а требовали разрешения, – добавила Татьяна. – Какого именно, ответа мы не получили».
9 июля 2015 года, четверг.
Была на рынке, купила черешни и позвонила Александре Андреевне:
– Хотите, я принесу вам черешню? – предложила я.
– Приходите, – Александра Андреевна. – Ирочка уехала к своей маме на дачу, я одна дома.
– А где Майя? – спросила я о сиделке.
– С Майей мы расстались, приходите, я расскажу, – вздохнула Александра Андреевна.
Я быстро собралась, помыла черешню и отправилась к Александре Андреевне.
– Ну что мне было делать с Майей? – прямо с порога стала жаловаться она. – У неё постоянно какие-то проблемы. Сначала она плакала и жаловалась, что у мамы диабет. Я дала ей денег сверх того, что договаривались. Потом заболела тётя. Я спрашиваю: «А дети есть у вашей тёти?» Оказывается, есть, но она выпросила денег и на тётю. Потом её девочка, которая осталась в Узбекистане с её мамой, сломала ручку. Майя так плакала, я ей опять помогла деньгами. Потом она стала говорить, что девочку надо привезти в Москву на лечение, и стала просить, чтобы она жила с ней. Я была в ужасе. Конечно, мне её жалко, но ведь за ребёнком нужен уход.
– Что же за помощница у вас, что не столько она вам, сколько вы ей помогаете? – удивилась я.
– Вот-вот. Но это ещё не всё. Недавно она мне сказала, что хочет купить земельный участок в Подмосковье, там работает её муж. Она спросила, не могу ли я помочь им с деньгами. Я спросила: «А сколько нужно денег?» Она говорит: «Триста тысяч рублей». Я ей говорю: «Майя, ты думаешь, что я миллионерша?» Она обиделась, что я не помогла. В общем, у неё постоянно какие-то просьбы, причём она обманывает: сказала, что у её родственников, которые торгуют в палатке, тоже возникли проблемы, все палатки в Москве закрывают, и надо им помочь. Опять стала просить денег. Я позвонила своей знакомой и спросила, правда ли, что в Москве закрывают палатки? Та пошла, узнала – оказывается, ничего подобного, все торгуют, как и раньше. Тогда я ей сказала, что нам надо расстаться, я уже не выдерживаю.
– Но кто теперь за вами присматривает? – спросила я.
– Ко мне теперь приходит женщина, которую мне порекомендовала мой социальный работник. Сегодня она приходила, убралась и приготовила еду.
– Все сиделки одинаковые, – вздохнула я. – Думаете, новая сиделка будет лучше?
– Нет, эта новая женщина гораздо лучше, – возразила Александра Андреевна. – Она опытная сиделка, раньше она ухаживала за онкологической больной здесь на Арбате. Майя всё-таки не сиделка, ей нужна другая работа, где-нибудь в торговле, на людях. Она приехала-то в Москву потому, что ей сказали, что у мужа какая-то женщина здесь появилась. Она и от мужа всё время что-то требует. Постоянно звонит ему по телефону и устраивает ему сцены. Он очень терпеливый, но и он ей сказал: «Майя, я от тебя устал».
– Но она жила с вами, а новая сиделка приходит, да ещё не каждый день. Ирочка вами хоть немного интересуется?
– Вы знаете, недавно у меня закончились лекарства, и я решила попросить её, чтобы она купила в аптеке. Я просила одну упаковку, а она принесла мне целый пакет. Я ей говорю: зачем так много, я столько не проживу. А она мне вдруг говорит: «Ну что вы, живите долго!» У меня даже слёзы на глаза навернулись. Видимо, у неё что-то произошло, и она как-то поменяла ко мне отношение. Скоро она опять едет к дочери за границу, там не всё хорошо, муж претендует на квартиру, которую она купила дочери за свои деньги. Да ещё Ирочкина мама заболела – с ней случился инсульт, она лежала в больнице, простудилась там, сейчас на даче, и Ирочка поехала сейчас к ней на дачу во Владимирскую область. Так что ей не сладко, поэтому она и ко мне стала иначе относиться.
Вернувшись домой, я стала звонить своей соседке Ирине Анатольевне Смирновой, которая когда-то представилась мне вдовой маршала Конева. Две недели назад я стала свидетелем того, как из этой квартиры выносили вещи в больших коробках. Я спросила ребят, которые тащили коробки, они мне ответили, что жильцы съехали. Я позвонила Смирновой, чтобы узнать что-нибудь о новых жильцах, а заодно поинтересоваться, зачем она подала на меня в суд в компании с Тарасовым, Карапетяном и Боровинских. От её имени заявление подписал её молодой муж Харитонов, который оставил в материалах дела её доверенность.
На мой звонок ответил мужской голос, кажется, тот самый Харитонов, сказал, что она будет через неделю. Через неделю я ещё раз позвонила, потом ещё, телефон молчал. Жива ли она?
14 июля 2015 года, вторник.
Сегодня наконец-то получила решение суда от 21 апреля по тяжбе с членами ТСЖ, подавшими на меня в суд. До этого безрезультатно обивала пороги в суде, пытаясь получить решение суда. В последний раз неделю назад возмутилась нарушением сроков и пообещала написать жалобу.
В канцелярии мне выдали решение на четырёх страницах убористого шрифта, я расписалась в получении и отправилась домой, где внимательно изучила полученную бумагу.
Из неё я узнала, что суд признал недействительным протокол общего собрания и договор управления с уже не существующей управляющей компанией ГУП ДЕЗ «Арбат», которые я якобы подписала. Всё правильно, я это и не отрицала.
Ещё одним пунктом записано, что Карапетяну в иске ко мне отказать, так как из представленных им в суд документов следует, что он не является собственником.
И последняя фраза – о том, что решение суда может быть обжаловано в течение месяца путём подачи апелляционной жалобы в Московский городской суд. Это спустя три месяца после принятия решения!
