Борис Соколов - Убийство Берии, или Фальшивые допросы Лаврентия Павловича
Вызывает удивление и то, что у Батицкого, Руденко и Москаленко не было времени подождать два часа, чтобы подписать второй акт – о расстреле остальных осужденных. Да и вообще непонятно, почему не расстреляли всех сразу, а казнь второстепенных обвиняемых отсрочили на целых полтора часа. И доверили подписать акт об их расстреле лицам куда менее значительным – заместителю министра внутренних дел Луневу и заместителю главного военного прокурора Китаеву. А кто был непосредственным исполнителем приговора над Кобуловым, Меркуловым и др., из текста документа вообще не ясно. То ли расстреливали осужденных сами Лунев и Китаев (что маловероятно – не царское это дело – при их должностях), то ли упомянутые во втором акте генералы Гетман, Бакеев и Сопильник, то ли безвестные офицеры комендатуры.
Вспомним, что члены Специального Судебного Присутствия, председатель ВЦСПС Н.М. Шверник (которого, по мнению Лаврентия Павловича, «народ не знает») и секретарь Московского обкома партии Н.А. Михайлов, как утверждает Серго Берия, заверили его, что на суде был не его отец, а совсем другой человек. Справедливости ради отмечу, что еще один член суда, председатель Совета профсоюзов Грузии М.И. Кучава, в беседе с автором книги «Тринадцать «железных» наркомов» генералом МВД В.Ф. Некрасовым заявил, что на судебном заседании присутствовал сам Берия, а не его двойник. Только Лаврентий Павлович был без своего знаменитого пенсне, и обнаружилось, что он страдает косоглазием. Между прочим, если сохранилась медицинская карта бывшего шефа МВД, можно попытаться проверить, действительно ли он косил. Что любопытно: бывший глава грузинских профсоюзов не заметил, чтобы Берия за время пребывания в тюрьме заметно похудел. Это тоже настораживает: неужели Лаврентий Павлович не понимал, что его ждет, и сохранил отменный аппетит, тем более что питаться приходилось из солдатской столовой (как у нас кормили и кормят солдат – известно).
Все эти бросающиеся несоответствия можно объяснить тем, что в действительности Берию расстреляли значительно раньше, чем остальных, – на несколько недель или даже месяцев, причем без какого-либо приговора суда. Поэтому не хотели привлекать врача как лишнего свидетеля такого несоответствия. Скорее всего, и предписание привести в исполнение приговор в отношении Берии 23 декабря за подписью Конева, и акт о приведении в исполнение в этот же день приговора над Берией за подписью Руденко, Москаленко и Батицкого были составлены задним числом, через много месяцев после убийства Берии, и предназначались, что называется, «для истории». Хотя вполне вероятно, что, как минимум, Руденко, Москаленко и Батицкий действительно присутствовали при убийстве Берии и Батицкий лично это убийство осуществил.
Что характерно, Хижняк ничего не говорит о том, что перед расстрелом Берии зачитали какой-либо приговор. Майор, вероятно, полагал, что приговор Лаврентию Павловичу зачитали на суде. Если же суда не было, то, выходит, своего приговора Берия так и не услышал, хотя по приготовлениям наверняка понял, что его будут убивать.
Характерно и то, что если акт о кремации тела шести подельников Берии сохранился, то акт о кремации тела самого Берии – отсутствует.
У Хрущева, Маленкова и других членов Президиума были веские основания не оставлять Берию в живых до суда. Лаврентий Павлович очень много знал такого о каждом из членов высшего партийного руководства, что они никак не хотели доводить до сведения коллег. Недаром сразу после ареста Берии по распоряжению Хрущева был уничтожен архив бывшего шефа МВД. Специальная комиссия сожгла, не разбирая и не читая, 11 мешков документов, о чем составила соответствующий акт. Но сам Берия наверняка знал содержание многих пикантных бумаг на память. К тому же наследники Сталина не знали точно, каким именно компроматом на них обладает Берия, и решили не искушать судьбу.
В приговоре, вынесенном Берии посмертно, а его соратникам – по завершении комедии суда, утверждалось: «Став в марте 1953 года Министром внутренних дел СССР, подсудимый Берия, подготовляя захват власти и установление контрреволюционной диктатуры, начал усиленно продвигать участников заговорщической группы на руководящие должности как в центральном аппарате МВД, так и в его местных органах.
Намереваясь использовать для захвата власти органы МВД, подсудимые Берия, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский противопоставляли Министерство внутренних дел Коммунистической партии и Советскому правительству. Установлено, что заговорщики принуждали работников местных органов МВД тайно собирать клеветнические, фальсифицированные данные о деятельности и составе партийных организаций, пытаясь таким преступным путем опорочить работу партийных органов. Берия и его сообщники расправлялись с честными работниками МВД, отказывавшимися выполнять эти преступные распоряжения.
В своих антисоветских изменнических целях Берия и его сообщники предприняли ряд преступных мер для того, чтобы активизировать остатки буржуазно-националистических элементов в союзных республиках, посеять вражду и рознь между народами СССР и в первую очередь подорвать дружбу народов СССР с великим русским народом».
В приговоре также было заявлено: «Установлено, что, тщательно скрывая и маскируя свою преступную деятельность, подсудимый Берия и его соучастники совершали террористические расправы над людьми, со стороны которых они опасались разоблачений. В качестве одного из основных методов своей преступной деятельности они избрали клевету, интриги и различные провокации против честных советских работников, стоявших на пути враждебных советскому государству изменнических замыслов заговорщиков и мешавших им пробраться к власти. Используя свое служебное положение в органах НКВД – МГБ – МВД, подсудимые… занимались истреблением честных, преданных делу Коммунистической партии и советской власти кадров…
Насаждая произвол и беззакония, участники заговора на протяжении ряда лет производили аресты невиновных людей, от которых затем путем применения избиений и пыток вымогались ложные показания о совершенных или готовящихся контрреволюционных преступлениях…
Как установлено судом, подсудимые Берия, Меркулов, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский лично избивали и истязали арестованных невиновных людей, а также отдавали приказы о применении массовых избиений и истязаний арестованных подчиненными им работниками НКВД – МВД…»
Таким образом, в приговоре прямо не утверждалось, что Берия собирался предпринять конкретную попытку государственного переворота. Создать правдоподобную картину такого переворота у творцов приговора фантазии не хватило. Ведь любому мало-мальски здравомыслящему человеку было ясно, что одними внутренними войсками, без поддержки Советской армии, переворот не свершишь. А утверждение же, что Берия пытался привлечь на свою сторону армию, не годилось, поскольку могло бросить тень подозрения на военных. Да и москвичи хорошо знали, что в те июньские дни в столицу вошли отнюдь не внутренние войска, подчинявшиеся Берии (хотя такого рода слухи усиленно распространялись с санкции Президиума ЦК), а части московского гарнизона, переброшенные по приказу Булганина на случай, если в деле с арестом Берии возникнут какие-либо непредвиденные осложнения.
