Борис Данилов - Жизнь-поиск
— Вам надо будет побывать на заводах «Двигатель», «Пунане-РЭТ», «Ильмаринэ» и еще на нескольких предприятиях. А есть у вас еще какие-нибудь новые инструменты?
Меня удивило, что секретарь горкома интересуется чисто техническими новшествами, разбирается в инструменте и заботится о том, чтобы мои протяжки были внедрены на заводах Таллина. Он отлично знал производство всех заводов и сразу сказал, на каком заводе какой инструмент следует показывать.
На заводах «Двигатель» и «Пунане-РЭТ» были очень нужны накатники для внутренней резьбы. Посмотрев этот инструмент в работе, специалисты-инструментальщики прямо-таки загорелись желанием изготовить накатники. Впоследствии инструментальщики завода «Двигатель» превзошли в этом деле даже авторов патента. Эллиптические давящие выступы на резьбе накатника они делали не прямыми, как у запатентованных, а спиральными, с весьма крутой спиралью. Это позволило значительно легче и лучше выдавливать внутреннюю резьбу в деталях из нержавеющих сталей и титана.
На заводе «Двигатель» я познакомился с председателем Таллинского совета новаторов П. В. Курчавым. После работы Павел Васильевич повез меня купаться на лучший пляж, который называется «Пирита». Пляж очень хороший, но слишком многолюдный.
После купания я повесил свои плавки на лавочку сушиться, а уходя… забыл их. Спохватился только тогда, когда отъехали от пляжа километров десять и были уже в городе.
— Завтра поедем вечером купаться и возьмем их, — успокоил меня Курчавый.
— Что ж, они так и будут висеть там все это время? — удивился я.
— Ну да, кто же их возьмет!
На другой день, часов в семь вечера, мы снова приехали на «Пириту». Отыскали свою скамейку. На ней сидела компания молодых людей и весело чему-то смеялась. На спинке скамейки, на том же месте, где я их повесил, висели мои плавки…
П. В. Курчавый неплохо вел дела городского Совета новаторов. В просторном помещении Совета новаторов было собрано множество новинок, разработанных таллинскими рабочими и инженерами. И эти новинки не лежали там, как музейные экспонаты, а все время улучшались, модернизировались и испытывались авторами и членами различных секций. Председатель тоже имел свои творческие разработки. Так, его резец-сверло имел куда лучшие эксплуатационные качества, чем аналогичный инструмент, разработанный во Всесоюзном инструментальном институте.
Мои выступления на заводах «Вольта», «Ильмаринэ», «Пунане-РЭТ» и других предприятиях прошли с успехом, и хочется думать, что кое-чем я сумел помочь специалистам этих заводов в освоении новых видов инструмента.
…Новые друзья показали мне достопримечательности своего города. Особенно красив старый Таллин с его узенькими кривыми улочками между мрачноватых зданий в готическом стиле, с крепостными стенами и круглыми башнями. Одна большая башня называется «Толстая Маргарита». Герб Таллина — «Старый Томас» — изображение старого моряка в шляпе, с трубкой в зубах и с развевающимся флагом в руках.
Железное изображение «Старого Томаса» установлено на остроконечной крыше бывшей городской ратуши — самого высокого здания старого Ревеля. Сделано оно так же, как ангел на шпиле Петропавловской крепости в Ленинграде, т.е. «Старый Томас» поворачивается и указывает своим флагом направление ветра.
Многим домам в городе по 200 и больше лет, но стоят они крепко и, по-видимому, не нуждаются в ремонте. Сделаны они из прямоугольных брусков гранита, соединенных между собой свинцом. Так строители при Петре I строили, что называется, навечно.
В ясную тихую погоду на горизонте за морем видна полоска финского берега. С Финляндией у нас самые дружественные отношения.
…Мое общее впечатление о таллинских заводах: везде очень живо интересуются всем новым и прогрессивным в технике, настойчиво выискивают и стремятся внедрить как можно больше изобретений, и, что, по-моему, самое главное, интересуются этим не только рабочие-специалисты, но и большинство руководителей предприятий.
В Эстонии введено звание «Заслуженный рабочий». У проходной Балтийского завода целая галерея больших портретов лучших станочников и слесарей — кораблестроителей, отдавших много лет жизни и труда родному заводу. Под каждым подпись: «Заслуженный токарь завода» или «Заслуженный фрезеровщик завода».
Перед отъездом из Таллина меня пригласил к себе заведующий промышленным отделом ЦК компартии Эстонии Борис Михайлович Карчёмкин. Он попросил захватить с собой мои инструменты.
Мне не раз приходилось встречаться с партийными руководителями и в Москве, и в других городах. Но впервые работник Центрального комитета партии интересовался моими «железками». Это меня и удивило и порадовало.
— Я по специальности химик, — сказал в беседе Борис Михайлович, — но меня интересуют любые изобретения, даже те, в которых я мало понимаю.
Заведующий промышленным отделом подробно расспрашивал об изобретательских делах, о трудностях при получении авторских свидетельств, о тяготах внедрения нового на заводах. Чувствовалось, что он отлично понимает новатора со всеми его заботами и нуждами.
— Вы спрашиваете, почему я разбираюсь в изобретательских делах? — спросил он меня на прощание. — У меня самого три авторских свидетельства на изобретения.
Стало понятно, почему в республике уделяется такое большое внимание внедрению новой техники и изобретателям: будучи сам изобретателем, руководитель промышленного отдела ЦК задает тон в этом деле. Не случайно Б. М. Карчёмкин впоследствии был назначен заведующим отделом науки и техники Совета министров Эстонской ССР.
В заключение Карчёмкин познакомил меня с первым секретарем ЦК компартии Эстонии, и на этом мой визит закончился.
Я и теперь не порываю связи с Балтийским заводом в Таллине и по мере сил с удовольствием помогаю, чем могу, по части внедрения нового.
«УКАЗАННЫЙ СПОСОБ НЕОСУЩЕСТВИМ…»
Другая постоянная творческая дружба установилась у меня с Киевом. Со столицей Украины меня связывала работа над четвертым изобретением.
Суть этого изобретения в следующем. Я хорошо освоил и отработал, насколько это было возможно, производство резьбовых твердосплавных колец. Но ведь надо было выпускать не только кольца, но и резьбовые пробки из твердого сплава. С калибрами-пробками мелких шагов — 0,5-1,0-1,5 мм — особых затруднений не было. Их можно нарезать «по целому» на заготовке из спеченного твердого сплава алмазным резьбошлифовальным кругом.
Ну а как быть с резьбами шага 2,5 мм и более? Как быть с ходовыми размерами трапецеидальной резьбы, такими, как 18×4, 36×6 и крупнее? «По целому» алмазным кругом их не нарежешь, даже если на это потратить целую неделю. Значит, надо опять обратиться к пластификату — нарезать в сыром виде, потом спечь и отшлифовать окончательно. Вроде все просто. Однако при попытке нарезать наружную резьбу резцом пластификат сразу разрушался, особенно при входе и выходе резца. Очевидно, при нарезке внутренней резьбы действовали благоприятные условия касания заготовки резцом под малым острым углом, а при наружной нарезке врезание резца шло под невыгодным большим тупым углом, что и приводило к выкрашиванию резьбы. Как я ни бился, так ничего у меня и не вышло с резьбами крупных шагов.
