Эрвин Ставинский - Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица
– Сейчас я ухожу в отпуск, – продолжил он. – Отложить его не могу, потому что осенью в отпуск хочет уйти мой шеф. Я буду поддерживать связь со своим отделом. Если случится что-то чрезвычайное, я буду знать и тогда разыщу вас. В сентябре ожидаются большие маневры, и я планирую к этому времени вернуться. Передайте товарищам привет и мою благодарность за материальное пособие. До встречи, – и он крепко пожал ей руку.
Расставаясь, они не знали, что в резидентуре в советском полномочном представительстве положение действительно сложилось критическое. Почти все оперативные сотрудники были отозваны в Москву. На хозяйстве остался один связник Эрвин, но и тот не знал немецкого языка. Для связи с Брайтенбахом Центр принял решение привлечь жену оперативного сотрудника Александра Короткова, работающего под прикрытием торгового представительства, Марию Вильковысскую. Маруся, таков был ее оперативный псевдоним, ранее работала переводчицей в Иностранном отделе, свободно владела немецким языком.
«Тов. Эрвину, Берлин.
Совершенно секретно.
Свяжите Марусю с Клеменс. Тщательно проинструктируйте Марусю и Крита (оперативный псевдоним А. Короткова) по технике встреч с Клеменс. Обеспечьте неуклонное выполнение нашего указания насчет того, чтобы Маруся шла на каждую встречу с Клеменс в сопровождении Крита, чтобы Крит ожидал Марусю неподалеку от места встречи и принимал от нее пакет, полученный от Клеменс. Инструктируйте Марусю и Крита насчет того, каким способом в случае надобности пакет уничтожить. Связывая Марусю с Клеменс, обусловьте с Клеменс, чтобы размеры пакета были самыми минимальными, чтобы была полная возможность уничтожения пакета в нужном случае. Чьи сообщения находятся в пакете, откуда они идут, словом, ничего решительно об авторе и содержании сообщений ни Крит, ни Маруся знать не должны.
Вам вместе с Критом и Марусей надо также подумать, какую легенду Маруся и Клеменс должны привести в том случае, если их вместе случайно возьмут для проверки документов или они попадут в облаву. Принятую легенду вы нам потом сообщите. Учтите, что фамилию, гражданство и адрес Клеменс ни Маруся, ни Крит знать не должны.
Алексей».
Все поручения Центра «Эрвин» выполнял неукоснительно. Ввиду отсутствия у него оперативного опыта в августе 1937 года его заменили на оперативного работника Александра Агаянца, которого в Берлин перевели из Парижа.
В это же время Александр Коротков со специальным заданием отбыл из Берлина в Париж, а его жена Маруся продолжала еще некоторое время работать с Клеменс.
«Тов. Рубену, Берлин.
Совершенно секретно.
Обстановка складывается таким образом, что вам в течение одного-двух месяцев придется одному обеспечивать связь с Брайтенбахом.
Связь Маруси с Клеменс должна быть обставлена со всей тщательностью, исключающей возможность провала. Напоминаем вам, что вы лично должны каждый раз сопровождать Марусю на встречу с Клеменс. Перед встречей надо по крайней мере полтора – два часа разъезжать по городу и осторожно себя проверять. Встреча Маруси с Клеменс может состояться только при полной уверенности, что “хвоста” за собой Маруся не привела. На встречу Маруся должна прибывать минута в минуту. Вы должны ожидать Марусю невдалеке от места ее встречи с Клеменс и после этой встречи сразу же принять от Маруси полученный ею от Клеменс материал. Тщательно инструктируйте Марусю насчет того, каким способом в случае надобности можно уничтожить материалы – уничтожить обязательно! Размер материала должен быть таков, что его можно было бы разжевать во рту. Лучше всего материал печатать на папиросной бумаге. Это надо оговорить. С Клеменс также надо обусловить как ряд контрольных встреч, так и способ восстановления связи в случае ее потери. Разработайте с Марусей и обусловьте с Клеменс правдоподобную легенду, оправдывающую ее встречу с Клеменс в случае облавы, проверки документов. Легенду также между Брайтенбахом и Клеменс на тот же случай.
Алексей».
«Тов. Алексею, Москва.
Совершенно секретно.
Направляем отчет Брайтенбаха. Марусю сопровождаю и принимаю от нее материалы в городе. Наблюдение за нашим посольством, о котором сообщает Брайтенбах, действительно заметно усилилось. Нас смущает, что Клеменс назначила Марусе свидание у самого своего дома. Я посоветовал Марусе незаметно стараться держать инициативу в своих руках в отношении назначения мест встреч.
В связи с предстоящими маневрами, затрагивающими город, постараемся сделать перерыв во встречах. Маруся относится к делу со всей серьезностью. Она считает, что сопровождать ее – это лишнее. Я же считаю, что это необходимо.
Рубен, сентябрь 1937 года».
«Тов. Алексею, Москва.
Совершенно секретно.
В связи с отъездом Маруси связь с Клеменс поддерживаю я сам.
Материалы, получаемые от Брайтейбаха, становятся все менее интересными, тогда как обстановка предполагает обратное. На это надо обратить его внимание и ставить ему конкретные задания.
Рубен, октябрь 1937 года».
«Тов. Алексею, Москва.
Совершенно секретно.
Материалы от Брайтейбаха сняты Клеменс на пленку, которую отсылаем в непроявленном виде. Все разъехались, переводить больше некому.
Рубен, ноябрь 1937 года».
В октябре тридцать шестого года НКВД по инициативе Сталина возглавил Ежов. Вместе с ним на Лубянку пришла команда новых сотрудников, которые назначались на должности помощников начальников отделов НКВД в Москве и в провинциальных управлениях. Изменения мотивировались необходимостью выполнять требования ЦК ВКП(б) о повышении уровня работы НКВД, признанной вождем неэффективной после убийства в Ленинграде Кирова.
Выдвиженцы представляли партийный аппарат, созданный Сталиным после прихода к власти. Они не обладали профессиональными знаниями и опытом, но на них Сталин мог полагаться.
Претворяя в жизнь решения мартовского пленума ЦК, Ежов начал активно продвигать по службе новых людей. Начальники отделов и их заместители, назначенные при прежнем руководителе НКВД Ягоде, были срочно отправлены в командировки с целью лично проверить политическую благонадежность региональных и местных партийных комитетов по всему Советскому Союзу, но ни один из них так и не добрался до места назначения. На первой же станции, где останавливался поезд, их арестовывали и на машинах доставляли в Москву.
Этой участи избежали только четыре руководителя московских отделов, в том числе начальник пятого, Иностранного, отдела ГУГБ НКВД Абрам Слуцкий. Его пощадили, поскольку до заграничных кадров еще не дошли руки.
