Евгений Харламов - Российская школа бескорыстия
За год до смерти, в 1943 г., матушка посещала двух больных сестер-старушек – ухаживала за ними, дежурила ночами, переехала к ним. Обе скончались у нее на руках. Хозяйка просила остаться и жить с ней в домике. Матушке здесь было хорошо и тихо. Но новые жильцы, въехавшие сюда, всяческими способами старались выжить ее – она слегла, у нее был первый инсульт… Ее взяли в деревню к себе, в глухие края Московской области, добрые люди и хорошие друзья. Наконец-то она жила с людьми, близкими ей по духу. Это приободряло матушку, и она даже смогла оказывать медицинскую помощь больным. Скоро пришел ее час – матушка Амвросия ушла в вечность 9 сентября 1944 года. Сбылась ее мечта – ее похоронили в Сергиевом Посаде. Матушка покоится на Климентьевском кладбище в ограде близ кладбищенского домика.
«Могила ее совсем близко от церкви. Весной там цветет сирень. Недалеко веют в небо высокие березы, благоухают черемуха и жасмин… Кругом тишина, зеленые овраги, пригорки, далекие окраины Сергиева Посада; дальше – поля, синеющие леса и великие просторы небес».
Матушка Амвросия, по воспоминаниям ее современников, была настолько светла, что даже «память о ней, мысль о ней всегда были утешительны и приносили душе радость». Сохраним и мы о ней светлую память как об удивительно добром и милосердном человеке, враче, подававшем помощь и утешение страждущим.
Немного о грустном
С началом пятилеток, которые были введены с 1928 года, переходом на форсированную коллективизацию и индустриализацию сфера социальной политики, в том числе здравоохранения, была поставлена на второй план. Вплоть до 1929 г. существовало два типа медицины – наркомздравовская (государственная) и страховая – за счет отчислений предпринимателей, которая по масштабу и отчислениям превосходила государственную. Затем произошло их слияние, и к 1930–1931 гг. здравоохранение содержалось практически за счет государства. Недостаточность ресурсов и финансовых средств не позволяла организовывать равноценную помощь всем слоям населения, а приоритеты обеспечения медицинской помощью распределялись в соответствии с политическими задачами. И. В. Сталиным и его сподвижниками насаждалась административно-командная система, жестоко подавлялись инакомыслящие.
Годом «великого перелома» стал 1929-й. В советских газетах появилось сообщение о раскрытии «заговора украинских контрреволюционеров и националистов». Как показало следствие, в Украинской Академии наук действовала контрреволюционная «группа Ефремова», который был не только известным ученым, но и вице-президентом Всеукраинской Академии наук (ВУАН). На скамье подсудимых оказались 45 обвиняемых, почти все из них принадлежали к «буржуазной интеллигенции», т. е. вышли из старых интеллигентов, к которым власти относились с большим недоверием, считая их чужеродным элементом. Среди обвиняемых было 5 врачей – известных своими теоретическими разработками в области медицины: А. Г. Черняховский – видный ученый в области гистологии, он заведовал кафедрой гистологии и эмбриологии Киевского медицинского института (КМИ); В. Я. Подгаецкий, воспитанник Петроградской военно-медицинской академии, основавший в КМИ кафедру гигиены труда; гигиенистом был и профессор В. В. Удовенко, заведовавший кафедрой общей гигиены КМИ; А. А. Барбар и Н. А. Кудрицкий – научные сотрудники ВУАН и преподаватели КМИ.
Все подсудимые обвинялись в том, что хотели свергнуть советскую власть на Украине посредством вооруженного восстания и установить капиталистическо-буржуазный строй. Об этом объявили на открытом процессе 9 марта 1930 г. в переполненном зале Харьковского государственного оперного театра. «Врагов-контрреволюционеров» судил «народный трибунал» – рабочие, крестьяне, интеллигенты. До «пресловутых троек» и «специальных военных присутствий» еще не дошло, это будет позже. Но уже возникло первое «дело врачей».
По мнению А. В. Луначарского, «профессура в большинстве своем примыкала к слою более или менее квалифицированной и хорошо оплачиваемой интеллигенции, а следовательно – к классам правящим». Интеллигенцию в большинстве своем в то время считали классовым врагом, такие настроения всячески поддерживали в народе, среди рабочих слоев.
Следует отметить, что в ходе процесса над «группой Ефремова» обвинение не предоставило никаких доказательств «медицинского террора», «террористической свирепости врачей-бандитов». И, тем не менее, прокурор Ахматов пришел к выводу, что медицинская группа… представляла собой сборище ярых, заклятых врагов Советской власти, сборище людей явно контрреволюционных». Указания, как вести дело «контрреволюционеров», давал сам вождь народов, хотя все от начала до конца было нелепым вымыслом, какой-то чудовищной фантасмагорией. Он писал Косиору и Чубарю в Харьков:
«Когда предполагается суд над Ефремовым и другими? Мы здесь думаем, что на суде надо развернуть не только повстанческие и террористические дела обвиняемых, но и медицинские фокусы, имевшие своей целью убийство ответственных работников. Нам нечего скрывать перед рабочими грехи своих врагов. Кроме того, пусть знает так называемая «Европа», что репрессии против контрреволюционной части спецов, пытающихся отравить и зарезать коммунистов-пациентов, имеют полное «оправдание» и по сути дела бледнеют перед преступной деятельностью этих контрреволюционных мерзавцев. Наша просьба согласовать с Москвой план ведения дела на суде. № 8/ш. И. Сталин. 2.1-,30 г. 16.45»
Ни в чем не повинным людям, после процесса, который длился 1,5 месяца, объявили приговор: 10 лет тюремного заключения «получил» С. А. Ефремов и все его «однодельцы». Трое врачей – А. А. Барбар, В. В. Удовенко, В. Я. Подгаецкий – по 8 лет, А. Г. Черняховский – 5 лет, Н. А. Кудрицкий 3 года (условно). Украинские врачи стали первыми жертвами жестоких репрессий, инспирированных И. В. Сталиным. Процесс пошел.
С 1934 г. в стране начались репрессии, которые продолжались до самой смерти И. В. Сталина. Так, Г. Н. Каминский, первый нарком здравоохранения, пробыл в своей должности не более года, и, как многие видные деятели государства, науки и культуры, был объявлен врагом народа и расстрелян 10 февраля 1938 г. В этом же году репрессиям подверглись такие видные медики, как Д. Д. Плетнев – известный кардиолог, врач и маститый ученый Л. Г. Левин и другие, огульно обвиненные как враги народа и расстрелянные. Безвинно пострадавшие, они стали жертвами беззакония и произвола, творящегося в стране в это время.
Великий ученый И. П. Павлов писал Г. Н. Каминскому: «Думаете ли Вы достаточно о том, что многолетний террор и безудержное своеволие власти превращает нашу и без того довольно азиатскую натуру в позорно-рабскую? А много ли можно сделать хорошего с рабами!
