Юрий Яблочков - ПОВЕСТЬ О ЛЮБВИ И СЧАСТЬЕ или ОТКРОВЕННО О СОКРОВЕННОМ.
А я в то время рос плохо, в седьмом классе в строю на физкультуре был почти в самом конце. На лице у меня было очень много жирных веснушек, и я сильно комплексовал, стыдясь своей внешности. На своих красивых одноклассниц я, конечно же, смотрел, да и не только на них, женская красота меня всегда просто завораживает. А подойти к девчонке с предложением дружить, конечно же, стеснялся.
Сестра с новыми подружками после кино остались на танцы, а я пошёл домой. Пригласить девчонку на танец и услышать отказ для меня было бы невыносимо стыдно. А пойти танцевать со мной красивой девушке, наверное, было бы неудобно перед своими подругами, да собственно и танцевать-то я тогда ещё и не умел.
Роза познакомила девчонок с нашими соседскими пацанами, которые были старше меня, и они стали вместе ходить на танцы. Сестра осенью уехала учиться, а я пошёл в восьмой класс. Учился я в первую смену, а девчонки во вторую, и они частенько прибегали к нам в большую перемену выпить чаю. Моя мать была добрейшей души человек, всегда была рада гостям, добродушно принимала их.
Школа и клуб были рядом от нашего дома, поэтому в школу и кино я обычно выходил за пять минут до начала и никогда не опаздывал. Отсюда, наверное, у меня сформировалась пунктуальность, которую я пронёс через всю жизнь. Меня просто бесят вечно опаздывающие, непунктуальные люди.
Как-то Зина принесла мне записку от Веры Рубашкиной, девчонки, учившейся с ней в параллельном классе, с предложением встретиться. Вера высмотрела меня в школе и как-то узнала, что мы с Зиной общаемся. Это одна из тех трёх девчонок, с которыми мы с Колькой летом познакомились. Через записки, которые нам передавала Зина, мы договорились с Верой о встрече в их деревне, куда я должен приехать в воскресение на автобусе.
Оделся я для встречи во всё самое хорошее, хотя далеко не по сезону. Было очень холодно, стояла поздняя осень или начало зимы. В воскресенье, как мы договорились по запискам, я приехал к Вере, вышел из автобуса, а меня никто не встречает.
Мне ничего не оставалось, как ждать другой автобус в обратный путь. Замёрз я, «как Бобик», и где-то через полчаса приходит Вера с подругами. Но мне уже было ни до чего, ноги в ботинках на «рыбьем меху» совсем замёрзли. Вера привела меня к себе домой, напоила чаем и познакомила с матерью, которая, оказывается, была в девках знакома с моей матерью. Вера с подругами проводили меня на автобус, когда я согрелся.
Так мы и не решили, кому с кем встречаться. Мне, конечно же, нравилась Вера, а не её подруги, так как Вера была гораздо красивее их. А ей, по всей вероятности, понравился Колька. Вера о нем всё расспрашивала меня, но адреса его не спросила, наверное, просто постеснялась. Так у нас с Верой ничего и не вышло, правда, связь мы зимой и весной поддерживали записками, которые нам передавала Зина. Несколько раз мы даже встречались, уже по весне, но без поцелуев. Был тогда ещё я мальчик нецелованный, да и стеснительный очень. Хотя Зину с Нинкой, когда они приходили к нам, уже тискал за «сиськи», балуясь.
Следующим летом Роза приехала на каникулы, а наш брат Валера уже служил в армии. Она опять с девчонками ездила в лес за ягодами, и меня тоже несколько раз брала с собой. В лесу я баловался с девчонками, тискал их дружески. За год я хорошо подрос, и к окончанию восьмого класса был в строю третий от начала, то есть Зину ростом догнал, а Нинку даже перерос. Веснушки тоже стали немного пропадать, стали не так заметны.
Как-то, балуясь в лесу, мы оказались с Зиной одни. Борясь и держа за ладони, я «завалил» её на траву, под себя. У нас лица оказались нос в нос, Зина закрыла глаза и замерла. Я, конечно же догадался, чего она ждёт, но поцеловать её так и не осмелился, хотя мне этого и очень хотелось.
В начале августа, в сходку, у нас в семье произошло большое несчастье; «посадили» отца, и мы остались с матерью одни. Моя мать очень любила и жалела всех людей, даже нищих и цыган. Отец даже неоднократно бил её за то, что она, подавая милостыню, совала им мясо и яйца, а не хлеб и лук, как остальные соседи подавали. Ей «чиганят» было жалко, которые всегда толпами ходили с матерями сбирать, мал мала меньше.
В общем, девчонки теперь «торчали» у нас постоянно. У Зины был маленький брат Санька, на девять лет моложе нас, и её всегда заставляли с ним водиться. Так Зина с ним гуляла у нас целыми днями в выходные и каникулы, когда начался учебный год.
ГЛАВА 7.
Кровь оскверняет землю, и земля не иначе очищается от пролитой крови, как кровью пролившего её.
Ветхий Завет. Числа, (гл. 35. ст.3).
Во время празднования сходки у нас в гостях были родственники и друзья родителей. Естественно, были в гостях Никита Петрович с тётей Катей и Степаныч с бабой Клавой. Отец увидел в окно проходящего мимо нашего дома Василия Ивановича Мишина и через окно пригласил его зайти к праздничному столу, что тот и сделал.
А два или три года назад, тоже в сходку, у отца с Мишиным произошёл инцидент. Мои родители были в гостях у своих друзей Капустиных, живущих на нашей улице по соседству. Семья Капустиных не имела детей, дядя Паша инвалид ВОв, а жена у него, Анна Васильевна, была молодая, довольно красивая женщина, лет сорока пяти. Она была любовницей моего отца. Мать никогда не ревновала отца к любовницам, которых у него по жизни было много. Отец, видимо, был сильно сексуальным мужчиной, а матери «этого» было не надо. «Однако ко мне не пристаёт», -- отвечала она «доброжелателям», сообщающим ей о похождениях мужа.
Оказывается, Анна Васильевна была любовницей и у Мишина. В то время моему отцу был шестьдесят один год, а Василию Ивановичу лет сорок-сорок пять. Мишин был молодой, перспективный коммунист, бывший председатель поселкового совета. Он был выдвинут партией на должность начальника приёмного пункта картофеля на нашей железнодорожной станции. Василий Иванович занимался приёмкой от колхозов и населения картошки и отправкой её во все концы Союза, то есть находился у денежной «кормушки». Это был, по теперешним временам, «новый русский», Василий Иванович денег имел (от списания процентов на землю и гниль) «немерено».
Его племянник, а мой одноклассник и друг Саня Соболев, знал, что деньги Мишины хранят в матраце без счёта. Саня «потягивал» оттуда то червонец, то четвертак, которые мы с ним проедали на сладостях и покупали дорогие, интересные игрушки. Также мы с ним неоднократно ездили в соседний районный город в краеведческий музей.
Так вот, в то же время к Капустиным зашёл Василий Иванович, и Анна Васильевна стала уделять внимание только ему. Пьяному отцу это сильно не понравилось, и он, вызвав на улицу Анну Васильевну, в порыве ревности ударил её. Мишин тоже вышел за хозяйкой, и, увидев это, ударил отца, да так, что тот отлетел к поленнице дров. Отец, поднявшись с земли, схватил полено и бросился на обидчика, ибо без полена справиться с молодым, здоровым мужиком ему было не под силу. Но Василий Иванович выхватил полено у пьяного старика и стал им варварски избивать отца по голове, от чего тот потерял сознание.
