Нина Соротокина - Личная жизнь Александра I
О каком бремени пишет Александр? Конечно, о бремени правления, он не хочет быть императором. А ведь рано или поздно придется править. Мечта о жизни частного человека преследовала его всю жизнь.
А вот еще одно письмо — другу Кочубею от 10 мая 1796 года:
«Придворная жизнь не для меня создана. Я всякий раз страдаю, когда должен выйти на придворную сцену, и кровь портится во мне при виде низостей, совершаемых другими на каждом шагу для получения внешних отличий, не стоящих в моих глазах медного гроша. Я чувствую себя несчастным в обществе таких людей, которых не желал бы иметь у себя и лакеями, а между тем они занимают здесь высшие места, как, например, Зубов, Пассек, Барятинский, оба Салтыкова, Мятлев и множество других, которых не стоит даже называть и которые, будучи надменны с низкими, пресмыкаются перед теми, кого боятся. Одним словом, мой любезный друг, я сознаю, что не рожден для того высокого сана, который ношу теперь, и еще меньше для предназначенного мне в будущем, от которого я дал себе клятву отказаться тем или другим образом».
До ноября 1796 года оставалось полгода.
Отец и сын (Павел на троне)
5 ноября 1796 года с Екатериной случился удар, на следующий день она умерла. Смерть ее была ожидаемой — один удар уже был, но при этом «совершенно неожиданной». Императрица вполне оправилась от первого удара, все признаки легкого паралича исчезли, а главное — невозможно представить, как жить без великой светлейшей государыни. В мире тревожно, во Франции бунтуется чернь, все государства Европы в панике — не может быть такого, чтоб Она умерла! И совершенно непонятно, кто наследует трон. В «Записках» Д. И. Фонвизина (великого нашего драматурга и экс-секретаря покойного Н. И. Панина) мы читаем, что бумага о престолонаследии уже написана и хранится у Безбородко и что 24 ноября, в день тезоименитства государыни, это будет объявлено. Петербург был такого же мнения, все с уверенностью говорили, что 1 января 1797 года будет обнародован важный документ о престолонаследии и, конечно, наследником будет объявлен Александр, Павел ненадежен.
Р. С. Эдлинг: «Намерение Екатерины касательно престолонаследия стало ему (Александру. — Авт.) известно. Он отнесся к нему с (…) негодованием, и я знала человека, который слышал от него следующие достопамятные слова: «Если верно, что хотят посягнуть на права отца моего, то я сумею отклониться от такой несправедливости. Мы с женой спасемся в Америку, будем там свободны и счастливы, и про нас больше не услышат». Трогательное излияние молодой и чистой души, от которой Россия могла ожидать себе всяческого блага».
«Излияние молодой души» пропало втуне, в Америку бежать не понадобилось. 6 ноября из Гатчины в Петербург был призван Павел. Существует много версий о судьбе написанной Екатериной бумаги о престолонаследии. Выберу самую, с моей точки зрения, достоверную. В Петербурге Павла провели к Безбородко. Хитрый царедворец и мудрый политик, разбирая государственные бумаги, указал Павлу на пакет, перевязанный лентой. Оба поняли друг друга без слов. Через секунду указ о назначении наследником Александра пылал в камине. Павел Петрович был провозглашен императором, а Безбородко получил титул светлейшего князя.
Первым своим деянием сорокадвухлетний император испугал и озадачил Петербург. Он приказал извлечь из могилы в Александро-Невской лавре останки отца и торжественно перенести их в царскую усыпальницу в Петропавловском соборе. Гроб провезли через весь город. В необычайно пышной процессии шел убийца, уже глубокий старик Алексей Орлов, он нес корону Петра III. Затем была произведена коронация покойника: за восемь месяцев правления Петра III не успели короновать. Столица отнеслась ко всему этому как к зловещему спектаклю, целью которого было унизить память великой Екатерины. А Павел просто считал, что справедливость должна торжествовать.
Ключевский пишет: «Император Павел I был первый царь, в некоторых актах которого как будто проглянуло новое направление, новые идеи». Идеи проглянули, кто же спорит, но они тут же потонули в невообразимом хаосе, из-за которого историки двести лет спорят — нормален был царь или психически болен.
Он начал правление разумными и справедливыми делами. Из Шлиссельбургской крепости выпустили осужденного Екатериной Новикова. Освободили также польских повстанцев, в том числе и генерал Костюшко. Сразу после коронации в 1797 году Павел издает закон «Учреждение об императорской фамилии». Закон возвращал старый порядок наследования трона — от отца к сыну, а при отсутствии сыновей — к старшему из братьев. В отличие от указа Петра I от 1722 года закон Павла прекращал дворцовые перевороты и чехарду на царском троне.
Он много работал. За четыре года его правления в Сенате было решено около 75 тысяч дел — цифра небывалая. Главную свою задачу он видел в том, чтобы ликвидировать «несправедливые деяния покойной матери». Она во всем попустительствовала дворянству, распустила его и развратила, совершенно забыв, что в России еще есть купечество, мещанство, солдаты, крестьяне, наконец. Он хотел быть справедливым и служить всем сословиям.
Павел искренне хотел улучшить положение крестьян, для чего издал в 1797 году «Манифест о трехдневной барщине». Этим манифестом запрещалось оставлять крестьян без земли. Он борется с дороговизной продуктов. При нем понижены цены на соль, хлеб стали продавать в казенных магазинах. Он заботится о здоровье подданных, при Павле открыто высшее медицинское учреждение, в Дерпте основан университет.
Павел хотел напрямую общаться со своим народом. Он приказал повесить на Зимнем дворце специальный ящик. Каждый мог написать прошение на высочайшее имя и послать его лично царю. Ключ от ящика хранился у императора, он сам его вскрывал. Скоро в заветный ящик стали помимо прошений поступать другие послания — с едкими эпиграммами и карикатурами. Павел приказал снять ящик. Народ его не понимал.
Можно долго перечислять разумные дела, совершенные Павлом. Их было немало для четырехлетнего правлёния. Кажется, какое отношение вся эта информация имеет к Александру? Прямое. Теперь он цесаревич, прямой наследник трона, ему перевалило за двадцать лет, и он очень внимательно следит за деяниями отца. Великих князей Александра и Константина Павел тоже определил на должности. Из мемуаров Н. А. Саблукова: «Александр был назначен шефом Семеновского полка, Константин — Измайловского. Александр, кроме того, был назначен военным губернатором Петербурга. Ему были подчинены военный комендант города, комендант крепости и петербургский обер-полицмейстер. Каждое утро в семь часов и каждый вечер в восемь великий князь подавал императору рапорт. При этом необходимо было отдавать отчет о мельчайших подробностях, относящихся до гарнизона, до всех караулов города, до конных патрулей, разъезжавших в нем и в его окрестностях, и за малейшую ошибку давался строгий выговор. Великий князь был еще молод, и характер его был робок; кроме того, он был близорук и немного глух; из сказанного можно заключить, что эта должность не была синекурой и стоила Александру многих бессонных ночей».
