Степан Бунaкoв - Рейды в стан врага
О ранении майора Калинина подполковник Блак узнал тотчас же. Он позвонил комбату, чтобы осведомиться о проделанной им работе. И вдруг такое известие.
- Павел Тимофеевич тяжело ранен, - сказал комбриг и, повернувшись в мою сторону, распорядился;
Степан Яковлевич, прошу вас срочно убыть на НП второго батальона. Надо проверить готовность к наступлению. И помогите эвакуировать Калинина.
Командиром батальона Блак назначил начальника штаба капитана Б. Я. Шафира.
До НП второго батальона было метров восемьсот. Я бежал по лесной, заросшей колючей травой дорожке, то и дело спотыкаясь о корни деревьев. Со мной следовали ординарец Геннадий Иконников и два автоматчика - рядовые Петров и Федоров.
Из-за поворота навстречу нам показались четверо солдат с носилками. Подбежав к ним, я увидел лежавшего с закрытыми глазами Калинина. Солдаты осторожно поставили носилки на траву.
- Как самочувствие, Павел Тимофеевич? - наклонившись, спросил я.
- Терпимо, - прошептал Калинин не открывая глаз. Санитар отозвал меня в сторону и шепнул, что у
майора сквозное ранение в грудь.
- Крови он потерял много. Успеть бы только донести.
Калинин зашевелился, попытался что-то сказать. Я ожидал, что он попросит, как многие раненые, не сообщать семье о том, что случилось. Но, к моему удивлению, Павла Тимофеевича в ту минуту волновало другое. Он попросил взять у него в сумке Боевой устав и передать его в штаб батальона.
- К атаке все готово. Начальник штаба в курсе дела, заменит...
- Не беспокойтесь, Павел Тимофеевич, все будет в порядке. Лечитесь и быстрее возвращайтесь в строй, в батальон.
Калинин благодарно прикрыл глаза: говорить, видимо, не было сил. В это время подъехала на бригадной санитарной машине лейтенант медицинской службы Лена Тимофеева, и я со спокойной душой зашагал дальше.
Наблюдательный пункт второго батальона располагался на небольшой высотке, поросшей мелким кустарником. Вокруг высотки зеленел луг, а метров через Двести начинался сосновый лес.
Капитан Шафир сидел в окопе и говорил по телефону. Увидев меня, поднялся, доложил, что батальон к атаке готов. Вместе с ним мы еще раз проверили эту готовность, знание командирами поставленной задачи, было в полном порядке.
В назначенное время артиллерия открыла огонь. Над нашими головами пролетали снаряды и падали в лесу и на проселках, где держал оборону враг. Скоро впереди лежавшая местность окуталась дымом.
Артиллерия перенесла огонь в глубину обороны противника, и сразу же морские пехотинцы двинулись на врага. Неприятель не выдержал их натиска и отошел. Примерно через час после начала атаки наши бойцы ворвались в Верхнюю Видлицу. За ними в узкие, перепаханные снарядами улицы поселка начали втягиваться остальные силы бригады.
Вначале нам показалось, что в Верхней Видлице нет ни одной живой души. Уцелевшие дома зияли разбитыми окнами, двери у многих были сорваны, заборы повалены и переломаны. Но из леса вышла небольшая группа людей с узелками в руках. Впереди пожилая женщина в повязанном до самых бровей черном платке вела под руку старика, еле передвигавшего ноги.
Подойдя к нам, она остановилась, сжала на груди руки и вдруг горько заплакала, припадая к плечу старика. Потом подняла голову, посмотрела на нас и улыбнулась сквозь слезы...
Бригада продолжала преследовать врага. Продвигаться приходилось с большой осторожностью: противник минировал дороги. Чуть ли не на каждом шагу мы натыкались на лесные завалы, начиненные фугасами. Встречались и нехитрые приманки, рассчитанные на любопытных. В 3 часа 29 июня первый и второй батальоны встретили упорное сопротивление противника у населенного пункта Сорбола. Завязался ожесточенный бой, в ходе которого наши батальоны удачно вышли на фланги оборонявшихся и вынудили врага к отступлению. Здесь отличились стрелковые отделения под командованием старшего сержанта Глебова и сержанта Филатова. Умело действовал и наводчик станкового пулемета Барыкин.
Из штаба 4-го стрелкового корпуса сообщили, что 28 июня на далеком от нас правом фланге 7-й армии 368я стрелковая дивизия во взаимодействии с 31м батальоном морской пехоты, высаженным кораблями Онежской военной флотилии непосредственно у Петрозаводска, овладели столицей Советской Карелии. Усилиями войск 7-й и 32-й армий были полностью очищены от противника Кировская железная дорога и Беломорско-Балтийский канал. Известия о победе советских войск встречались личным составом с большим
энтузиазмом. А тут успехи нашей армии! Начальник политотдела майор Суров немедленно мобилизовал весь партийно-комсомольский актив, чтобы довести последние известия до каждого воина. Где было возможно, прошли короткие митинги. Владимир Александрович лично побывал в нескольких подразделениях и рассказал об успехах войск 7-й армии.
Майор Суров стремился постоянно находиться среди людей. Это было не только обязанностью по службе, а скорее чертой характера начальника политотдела. В общении с бойцами он заряжался оптимизмом, выявлял недоработки командного и политического состава, получал информацию о действенности проводимых мероприятий. И всегда рассказывал о своих впечатлениях от встреч.
- Знаете, - как-то сказал он, возвратясь из подразделения, - у меня такое ощущение, что после десанта бригада стала намного сплоченнее. Ранило сегодня одного парнишку из второго батальона, так он отказался идти в медсанбат. Боится, что после госпиталя направят в другую часть.
Мне тоже приходилось не раз встречаться с такими фактами. И это всегда радовало. Солдат хорошо воюет тогда, когда уверен в тех, кто рядом с ним. В обычных условиях, чтобы узнать человека, требуется длительное время. На войне это определялось не сроками. Всего несколько дней мы находились на плацдарме. Но десантники прошли здесь через такие испытания, в которых проявились все качества людей. Это была проверка каждого человека на надежность.
Отбрасывая противника с промежуточных рубежей, 70я бригада с боями продвигалась к крупному населенному пункту Салми. На четвертый день преследования врага путь нашим частям преградила сравнительно широкая река Тулемайоки, местами запруженная сплавным лесом. На противоположном берегу находился поселок Салми.
Уже по плотности огня с противоположного берега стало ясно, что противник для обороны селения стянул значительные силы и будет сражаться до последнего. Предстоял нелегкий бой.
Командир 4-го корпуса поставил задачу: во взаимодействии с частями 114-й и 272-й стрелковых дивизий бригаде форсировать Тулемайоки и выбить противника из Салми. Исходя из нее, подполковник Блак построил боевой порядок бригады в два эшелона. Впереди
