Гевара Че - Эпизоды революционной войны
Позже мы познакомились с майором Пеньей, "знаменитым" во всей округе своими набегами под прикрытием крестьянских коров. Он в высокопарном тоне запретил нам атаковать населенный пункт Гуиниа-де-Миранда, так как тот находился якобы в зоне его действий. На наши доводы, что мы лучше вооружены, имеем больше опыта и что его зона боевых действий принадлежит всем и надо действовать совместно, он ответил просто: "Ваша "базука " равноценна 200 винтовкам моей группы, и это количество винтовок может продырявить такое же отверстие, как и одна "базука". Одним словом, этот населенный пункт должны были захватить его люди, а мы не могли атаковать его. Естественно, мы постарались не придать этому значения, но было ясно, что нам противостоят опасные "союзники".
После длительных переговоров, в ходе которых мы не раз забывали о необходимости проявлять большое терпение и выдержку, за что нас совершенно справедливо отчитал впоследствии товарищ Фидель Кастро, мы сошлись на том, что моей колонне разрешалось проводить аграрную реформу во всем районе, находившемся под контролем 2-го фронта Эскамбрая, но за это руководство фронта получило право собирать подати с крестьян. Так и было заявлено собирать подати!
Факты - вещь упрямая. В ходе упорных и кровопролитных боев мы захватили основные города и населенные пункты страны. В этой борьбе нам помогали наши добрые друзья и союзники из организации "Революционный директорат", представители которой, несмотря на свою малочисленность и отсутствие должного опыта, делали все возможное, чтобы содействовать достижению нашей общей цели.
1 января революционное командование Повстанческой армии потребовало, чтобы все сражавшиеся в том районе войска перешли под мое командование, и наш штаб переходил в город Санта-Клара. Командующий 2-м Национальным фронтом Эскамбрая Гутьеррес Менойо заявил, что его люди полностью подчиняются этому приказу, и, следовательно, никаких осложнений в этом отношении не возникало. Менойо было дано распоряжение ждать нас, пока мы не закончим некоторые административные дела в первом крупном освобожденном городе.
В те времена было довольно трудно контролировать действия этих людей, и поэтому когда мы спохватились, то узнали, что отряды 2-го фронта Эскамбрая "героически " вступили вслед за колонной Камило Сьенфуэгоса в город Гавану. Нам сразу стало ясно, что это было сделано неспроста: эти люди торопились упредить ход событий, хотели не опоздать к "дележу" и закрепиться где-нибудь. Наши опасения были ненапрасны, ибо мы уже знали этих "деятелей" и с каждым разом познавали их все глубже. Эти люди действительно закрепились на "стратегических" и "наиболее важных", с их точки зрения, позициях. Спустя несколько дней из отеля "Капри" поступил первый подписанный Флейтасом счет на сумму 15 тыс. песо в покрытие расходов небольшой группы людей 2-го фронта.
Когда наступило время назначения на должности, почти около сотни капитанов и большое число майоров 2-го фронта потребовали государственных постов. Кроме того, целый сонм отобранных все теми же неразлучными Менойо и Флейтасом лиц был рекомендован на различные должности в самом государственном аппарате.
Всех этих людей объединяло одно общее желание - погреть руки за счет государственной казны, чем занимались те, кто находился на этих постах при прежнем режиме. Они хотели получить должности финансовых инспекторов, сборщиков налогов и т. п., где деньги сами шли в карман - только не зевай. Таков был высший смысл устремлений всех этих людей. К сожалению, они входили в состав Повстанческой армии, и с ними мы должны были сосуществовать.
С первых же дней у нас возникли серьезные разногласия, которые нередко сопровождались яростной словесной перебранкой, но всегда в этих спорах верх брал наш революционный здравый смысл, и мы шли на уступки во имя единства. Мы защищали от их нападок революционные принципы, не позволяли им заниматься присвоением народных средств, не допускали их на ключевые посты, зная, что они могли изменить нашему делу, но в то же время мы и не освобождались от них, а приспосабливались к ним, терпели их присутствие - и все это в интересах достижения единства, к которому они так и остались безразличными.
Такова была ошибка революции, из-за которой нам приходилось выплачивать жирные оклады всем этим баркинам, филипе пасосам, тете касусам и другим прихлебателям как внутри страны, так и за ее пределами. Мы были вынуждены содержать их за счет средств революции, чтобы избежать конфликта, и тем самым платить за их молчание, хотя и знали, что они только выжидают удобного момента для измены делу революции. В то время наши враги сами имели достаточно денег и возможностей, чтобы подкупать людей. И в конце концов, что мы еще могли предложить некоему Флейтасу или Менойо, кроме работы, на которой надо было трудиться в поте лица не требуя ничего взамен.
Эти люди, жившие за счет народа, занимались тем, что пережевывали между собой разного рода сплетни о нашей борьбе, к которой они имели самое отдаленное отношение, развращали окружающих и обивали пороги министерских кабинетов в поисках теплых местечек. Скрепя сердце мы терпели этих "политиков", их презирали все честные революционеры, ибо этот сброд являлся позором и оскорблением для нашей революционной совести. Своим присутствием они постоянно напоминали нам о нашей ошибке - терпимости по отношению к отступникам от революционной совести и морали, к явным и открытым изменникам, к разного рода прихлебателям, ко всем, кто проявлял слабость духа, трусость, склонность к жульничеству.
Наша совесть в какой-то степени стала чиста после того, как все эти люди удрали на нескольких суденышках в Майами. Большое спасибо вам, "герои" 2-го фронта Эскамбрая! Большое спасибо за то, что вы избавили нас от вашего ненавистного присутствия, что вы преподали нам урок, воочию показав, что нельзя купить идейных сторонников за подачки от имени революции, которая должна быть одинаково строгой и требовательной ко всем, что мы должны быть непреклонными к проявлению нечестности и неискренности со стороны кого бы то ни было, должны быть готовы вырвать с корнем любой порок, который шел бы вразрез с высокими идеалами революции.
Пусть пример 2-го фронта Эскамбрая, а также пример нашего "любимого и обожаемого друга" Прио Сокарраса вернет нас к реальной действительности. Времена изменились. Теперь нам не стоит труда назвать экс-президента вором, то есть тем, кем он был всегда, хотя было время, когда мы сами согласно нашей, как мы ее окрестили, "революционной тактике" называли "экс-президентом" вора, а он в свою очередь называл нас не "презренными коммунистами", как это он делает сейчас, а "спасителями Кубы".
