Борис Тесляров - От Карповки до Норвежского моря
Второе завоевание гостиницы
Если восстановление нормальных деловых отношений в рабочей сфере происходило само по себе, так сказать, в процессе, то в сфере бытовой нужно было их специально восстанавливать и причем скорее дружественные, чем деловые. Прежде всего это касалось гостиницы. Ведь почти все наши жили на «Котласе», а те два-три человека, кто умудрился поселиться в ней, жили в постоянной готовности её покинуть в соответствии с подписанными обязательствами. Сразу после моего июльского отъезда в гостинице появился новый директор, которая только слышала от своих сотрудниц о былых хороших отношениях с ленинградцами. Володя Балаш, как я уже сказал, вообще не стремился поддерживать какие-либо отношения с гостиницей. Его вполне устраивала жизнь на «Котласе», а в своих морфизовских коллег «влюблен он был мало». Через администраторов своего 4-го этажа я получил самую первую информацию о новом директоре. Это была Ия Вахтанговна Коваленко, строгая женщина и жена заместителя начальника тыла Флотилии полковника Коваленко, визит к которой я и решил нанести. В один из дней, после обеда, увидев через открытую дверь директорского кабинета отсутствие там посетителей, я попросил разрешения войти. За столом сидела, судя по всему, высокая женщина, жгучая брюнетка с красивым лицом грузинской царицы Тамары. Пытаясь сразу же начать деловой разговор, я с трудом удержался от рвавшихся из меня комплиментов. Представившись, я рассказал всю нашу историю с момента появления в Лице, рассказал о нашей дружбе с гостиницей и благонадежном поведении и закончил свою речь, выразив горячее желание многих наших сотрудников найти приют в стенах «Северного Сияния». По ходу моей речи несколько раз звонил телефон и по манере разговора я действительно убедился, что Ия Вахтанговна строгая, деловая и энергичная. Вполне возможно, что я произвел приличное впечатление и она попросила официальное письмо от института с ходатайством Флотилии, одновременно предупредив, что сейчас в гостинице нет ни одного свободного места. Вечером я поделился своими успехами с Зархиным и он сразу же предложил мне своё участие в последующих переговорах, а также посоветовал завтра же напечатать письмо прямо за моей подписью. Чистые фирменные морфизприборовские бланки были в наших бумажных делах ещё с первого этапа работ и я напечатал короткое письмо, подписав его как заместитель Главного конструктора комплекса, нахально опустив только исполнение этих обязанностей (это была праведная ложь). Текст письма был без всяких гарантий об оплате, а просто с обоснованием просьбы на 15–20 гостиничных мест. Ставя свою подпись под ходатайством, флагманский РТС Флотилии кап. 1 ранга Евгений Ильич. Ибрагимов посоветовал получить еще подпись комдива и я отправился в «волчью стаю». По дороге я решил не обращаться к тогда ещё незнакомому мне адмиралу Волкову, а попросить подписать уже знакомого мне волковского нач. штаба кап.1 ранга Петра Матвеевича. Моргулиса. В тот день ни Волкова, ни Моргулиса в Лице не оказалось и дивизией командовал зам. нач. штаба, наш бывший командир, кап.1 ранга Русаков. Сережа очень тепло меня встретил, мы поговорили о жизни и о делах и на моей бумаге появилось: «Ходатайствую. Русаков».
Через два дня, но уже вместе с Зархиным, я был в кабинете Ии Вахтанговны. Я успел только положить на стол письмо, сказать мне почти ничего не удалось, т. к. заговорил Зархин. Мгновенно Ия Вахтанговна была вовлечена в разговор и создалось впечатление, что они старые знакомые и просто давно не виделись. Оказалось, что у Зархина есть какие-то грузинские родственники и знакомые, что он много раз бывал на её Родине в городе Поти. Неожиданно находились какие-то его друзья, которые как будто бы были знакомы с её мужем, начиная со службы на Черноморском флоте. Он прекрасно знал все трудности жизни в субтропическом влажном Поти и в холодной Лице, знал тяготы тыловой службы и тонко разбирался в сложных рабочих отношениях в сугубо женских коллективах. Я на минуту отвлекся от речей Зархина, увидев через окно, что к гостинице подъехала бело-серая «волга» и из неё вышел гренадер полковник под два метра ростом. Когда я снова вернулся в разговор, Зархин уже что-то знал о гостиничных трудностях и обещал помочь, одновременно приглашая Ию Вахтанговну с мужем в гости в Ленинград. И если я при первом визите, как мне казалось, оставил просто хорошее впечатление, то Зархин, открыв рот и сверкая своими голубыми глазами, просто сразу же покорил директора гостиницы. Гренадер полковник вошел в кабинет и Ия Вахтанговна представила нам своего мужа Юрия Ивановича Коваленко. Мы познакомились. Знакомство с семьей Коваленко позволило нам познакомиться с ещё одной лицевской семьёй, семьей Магаршак, и эти две семьи стали нашими добрыми друзьями, у которых мы находили домашний уют, обильные застолья с интересными рассказами и просто общение с приятными людьми на протяжении последующих почти полутора лет жизни в Лице. Через пару дней после того визита к Ие Вахтанговне Зархин поселился у меня в номере на раскладушке и началось медленное второе завоевание гостиницы «Морфизприбором». Практика установки раскладушек существовала и в этой гостинице, но только не в крошечных одноместных номерах. Мы уговорили Ию Вахтанговну (из наших лицевских знакомых мы почему-то очень долго не могли перейти на «ты» только с ней) и она пошла нам навстречу. В нашем теперь уже двойном номере совсем не стало свободного пространства. Мы прожили так почти три недели и, когда ситуация в гостинице разрядилась, мой постоялец получил собственный отдельный номер и в гостинице, как и прежде, появилось много морфизприборовских лиц. Постепенно уменьшался объём доработок, была полностью закончена установка пультов и кабельный монтаж, произведена стыковка приборов между собой и сделаны все необходимые сквозные проверки. В выходные от работы дни почти все устремлялись в сопки, где было очень много грибов (особенно подосиновиков) и ягод (особенно черники). Особенно было удобно собирать чернику после легких ночных заморозков, когда отпадали черничные листочки и ягодки, хоть и немного сморщенные, висели как гроздья винограда. В конце декабря, собираясь на Новый год домой, мы подводили первые промежуточные итоги. Принципиально обе подсистемы были подготовлены к заводским испытаниям, Председателем комиссии по проведению которых уже был назначен наш заместитель начальника 1 отделения Всеволод Александрович Баденко (Сева Баденко, в недалеком прошлом сотрудник нашей связной лаборатории, невозмутимо спокойный и уравновешенный, любивший говорить короткими афоризмическими фразами. Разве можно забыть его фразу, прозвучавшую в «Деревяшке» в ответ на вопрос сколько покупать бутылок, — «лучше пускай останется, чем если потом вдруг не хватит»).
