Коллектив авторов - Встречи со Сталиным
В работе, в учебе, в своих мыслях о будущем и о прошлом, — словом, во всем значительном, что происходит со мной, что я переживаю, я часто мысленно беседую с товарищем Сталиным и всегда думаю: «Как бы он отнесся к происходящим в моей жизни событиям, фактам? Какое решение одобрил бы в этом случае товарищ Сталин?» И от этих мыслей мне всегда становится легче принять решение, становится жнее, что надо делать, чтобы быть достойной дочерью нашей великой страны и нашей великой партии.
П. Ангелина
Депутат Верховного Совета СССР
С ИМЕНЕМ СТАЛИНА В ДУШЕ
Многие девушки нашей страны мне завидуют — я это знаю. Если правду говорить, то когда задумаешься над всем этим, когда зажмуришь крепко-крепко глаза и начнешь мысленно себе представлять все картины встреч с товарищем Сталиным, — невольно хочешь воскликнуть:
— Да, есть чему завидовать!
Представим себе простую, неграмотную девушку-гречанку, жившую в темноте и постоянных лишениях, девушку, которая не могла выходить на улицу с открытым лицом, ибо это означало нарушить какой-то закон отцов. И вот эта самая девушка в один прекрасный для нее день сбрасывает с себя покрывало, садится на трактор, работает не хуже любого мужчины, увлекает за собой таких же девушек, как она сама, ставит стахановские рекорды и в конечном итоге становится знатным человеком Советской страны. Еще через какое-то короткое время эта девушка, как в какой-то сказке, переносится в прекрасный дворец Кремля и в огромном зале с колоннами сидит за дружеской беседой с человеком, который является отцом и надеждой всего трудового человечества, рядом с самым великим и самым мудрым человеком всех времен и народов — рядом с родным Сталиным! Есть от чего приходить в восторг! Есть чему нескончаемо радоваться!
Прошло только четыре года. Они представляются мне, как волшебный сон. Когда я ехала в Москву на съезд колхозников-ударников, я не могла в вагоне ни есть, ни спать. Мысли были полны только одним: увижу или не увижу товарища Сталина? Каков он собой?
— Только бы не растеряться, только бы не оробеть!
А когда я увидала этого простого, скромного человека, почувствовала на себе его отеческий, любящий взгляд, услышала его добрый, проникновенный голос от всех моих страхов и опасений и следа не осталось. Только сердце заблиось сильно-сильно. Я смотрела восхищенными глазами на товарища Сталина, как бы вбирая в свою душу навсегда, на всю жизнь его образ. Затем я сразу же успокоилась, взяла себя в руки и, получив, от председателя слово, стала говорить. И на протяжении всей моей речи я чувствовала на себе отеческий, ободряющий взгляд товарища Сталина. Во время одного из перерывов я столкнулась с товарищем Сталиным в боковом зале. Он остановил меня, стал расспрашивать о моей жизни, о работе. Беседа длилась недолго. Товарищ Сталин закончил ее тем, что просил передать привет всем колхозникам и девчатам моей бригады.
И впоследствии, сколько бы раз я ни встречалась с товарищем Сталиным, он всегда с каким-то глубоко отеческим интересом слушал рассказ о моем житье-бытье, о моих планах на будущее. Говорил со мной товарищ Сталин в шутливой форме. А шутит он мягко, по-доброму, ласково. Никогда-никогда не забудешь его улыбки! От нее теплота передастся человеку, а на душе так радостно и солнечно!
Мне пришлось встречаться с товарищем Сталиным много раз. И всегда я видела только одно — я видела, как товарищ Сталин умеет прислушиваться к людям, как он уважает достоинство человека, как он умеет ободрить, укрепить силу и веру человека в самого себя. Товарищ Сталин предельно заботлив, и эта забота проявляется даже в мелочах. Помню, однажды после вручения нам орденов происходила фотосъемка. Нас всех усадили, а товарищ Сталин и его соратники стоили сзади. Я поднялась и говорю:
— Товарищ Сталин, вы сядьте, а мы, молодые, постоим!
А товарищ Сталин улыбнулся и говорит:
— Нет, уж сидите вы, а мы постоим: ведь вы у нас в гостях.
Пока фотографы налаживали съемку, товарищ Сталин и его соратники беспрерывно шутили с нами.
— А как вы трактор заводите? — смеясь, спросил товарищ Сталин.
— Мы-то? Здорово крутим, товарищ Сталин! Мужчины и те у нас учатся…
Все вокруг засмеялись.
Какой любовью и признательностью отозвалась в моем сердце забота, проявленная товарищами Сталиным и Ворошиловым во время X съезда комсомола, о моем будущем ребенке!
— Смотри, Пашенька, чтобы обязательно было пополнение для Красной Армии!
Надежды вождей я, однако, оправдала с некоторым опозданием: у меня сначала родилась девочка, а затем уже мальчик. Я назвала его в честь великого летчика — нашего времени Чкалова — Валерием.
Когда беседуешь с товарищем Сталиным, он не дает своему собеседнику волноваться. Всегда что-нибудь скажет шутливое, ободряющее, простое, дружеское. И все же думаешь: что бы такое ответить? Ответить так, чтобы оно хоть в слабой мере соответствовало той простоте и задушевности, какой проникнуты слова родного Сталина? Проще всего было бы, конечно, сказать Сталину о своей беззаветной преданности ему, партии, народу. Но тут же думаешь, что это, пожалуй, не то, — что в такие моменты нужны еще какие-то другие слова. И у меня почему-то всегда рождается непреодолимое желание сказать ему, как я отныне буду работать. Я начинаю говорить о своем тракторе, о его возможностях и тут же даю обязательство умножить свои достижения. Товарищ Сталин слушает меня, не прерывая, одобрительно кивает головой и улыбается.
На Всесоюзном совещании передовиков урожайности, трактористов и машинистов молотилок товарищ Сталин пять раз прерывал мою речь возгласами, вопросами и замечаниями. Я вообще не умею говорить речей. По-моему, работать гораздо легче, чем говорить. Стоит только товарищу Сталину вставить хотя бы одно слово, как мысли у меня вновь вспыхивают с удвоенной силой.
На этом совещании я докладывала, как выполнила слово, данное товарищу Сталину на втором съезде колхозников-ударников. Тогда я обещала сделать на тракторе 1200 гектаров,
Взошла на трибуну. Не помню, как я передавала товарищу Сталину лично в руки письменный рапорт. Затем я раскрыла тетрадку с набросанными тезисами. От охватившего меня волнения не могла начать говорить. Но вот я обернулась к президиуму, перехватила сталинский веселый, ободряющий взгляд и мигом успокоилась. Как-то сразу нашла себя. И начала говорить.
Один из трактористов, выступавший до меня, сказал, что он сделал 1600 с лишним гектаров. Товарищ Сталин, обращаясь ко мне, заметил, что вот, мол, я сделала только 1225 гектаров.
— Но, товарищ Сталин, зато я больше сэкономила горючего! 20 154 килограмма!
