Елизавета Топалова - Дом на Арбате
– Тогда пусть ваш сосед напишет на моё имя заявление.
Женщина рассыпалась в благодарностях и поспешила на выход, видимо, торопясь сообщить новость своему соседу. Я вышла вслед за ней.
– Вы должны затребовать у ТСЖ протокол собрания, а если откажут, то обратиться в суд, и если кворума не было, то опротестовать решение собрания. За освоение чердаков должно проголосовать две трети собственников, – объяснила я ей.
– Да кто у нас будет ходить по судам? – махнула она рукой.
Я не стала её задерживать и попросила её телефон, сказав, что в нашем доме такая же ситуация и хотелось бы обменяться информацией по этому вопросу. Она не возражала. Я тоже оставила ей свой телефон и вернулась в зал.
Моё отсутствие, видимо, не осталось незамеченным, потому что Гончар решил более обстоятельно осветить эту тему. Поглядывая на меня, он начал объяснять, что в случаях начала каких-то работ на чердаках надо затребовать разрешительную проектно-сметную документацию, посмотреть, кем она утверждена. Скорее всего, документация есть, но надо проверить законность действий должностного лица, чья подпись стоит под этими документами.
– Вот, например, по адресу Фрунзенская набережная, дом 12 несколько лет, почти четыре года, велось разбирательство, но в итоге все чердачные строения сейчас разбирают. В префектуре создана комиссия по самострою. Таких адресов, где незаконно надстраивают чердаки, довольно много: это и Большая Молчановка, 16, и Новый Арбат, 14, рядом с Кремлём ведётся незаконное строительство на чердаках, захвачено неизвестными лицами 500 квадратных метров чердачной площади в центре Москвы…
– А как же это может быть, чтобы чердак стал чьей-то собственностью? – спросил какой-то мужчина.
– Очень просто: руководство ТСЖ может оформить на собрании чердак как общедомовую собственность, а потом взять кредит на реконструкцию под залог этой площади, деньги не вернуть, и заложенный чердак перейдёт в собственность кредитора, как и было с самого начала задумано. Потом чердак перепродадут несколько раз, и собственность станет законной. Вот так и появляется эта собственность, – объяснил Гончар.
После встречи с депутатом я отправилась домой, решив по пути зайти на почту у Смоленского метро, чтобы узнать почтовый индекс ставшего мне известным из материалов дела адреса Тарасовой, – мне пришла в голову мысль послать ей заказное письмо с просьбой предоставить для ознакомления протокол собрания собственников о создании ТСЖ, председателем которого она якобы была избрана.
Не успела я задать вопрос о почтовом индексе Старобитцевской улицы, где проживает Тарасова, как рядом со мной выросла внушительная фигура Евгения Петровича Бабенко, который тоже зачем-то зашёл на почту.
– Здравствуйте, – обрадовалась я. – А что же вас не было на встрече с Гончаром?
– Да у меня сегодня субботник, – сказал Бабенко. – А что там было?
– Всё то же: чердаки, мансарды. И в нашем доме тоже начинается что-то подобное.
– Ну что же это такое – мансарды на чердаках растут как грибы, просто не знаю, что с ними делать. Надо к прокурору обращаться, – плачущим голосом сказал Бабенко.
– Да вы же сами видели, наш прокурор Басов вообще мышей не ловит.
– Надо писать генеральному прокурору Чайке, – сказал Бабенко.
– Для этого надо сначала пройти все инстанции, – заметила я. Тут сотрудница, ведущая поиск почтового индекса, меня отвлекла, и я не заметила, как Бабенко куда-то исчез. Видимо, он не стал ждать своей очереди и ушёл. А я отправилась домой, размышляя о том, что борьба с мансардами, видимо, не по зубам не то что муниципальным депутатам, но и депутатам Государственной Думы.
30 апреля 2015 года, четверг.
Всю неделю из окна спальни, выходящей во двор, я наблюдала, как на чёрном ходу какой-то киргиз приводил в порядок подъезд. Видимо, Ратушняк готовит комнатки, которые находятся на лестничных клетках, к сдаче в аренду. Парень-киргиз показался мне старательным, и я решила попросить его подремонтировать мою квартиру в свободное время.
Когда я надумала подойти к чёрному ходу, там, как назло, оказался Ратушняк. Он, видимо, тоже не ожидал, что я загляну на чёрный ход, и с перепугу стал причитать:
– Вот, до какого состояния управляющая компания, которую вы защищаете, довела дом!
Я сразу и не поняла, что это Ратушняк, потому что в подъезде было темно, и громко спросила, заглянув в темноту:
– Это кто это здесь?
– Валерий Васильевич Ратушняк!
Сообразив, что к чему, я тут же ретировалась, так и не договорившись с киргизом.
Через несколько дней я опять решилась подойти к чёрному ходу. Ратушняка там не оказалось. Киргиз старательно шпаклевал стены и выбоины на лестнице. Я спросила у него, как насчёт того, чтобы сделать небольшой косметический ремонт в квартире, он согласился и дал свой телефон, сказав, что освободится к концу месяца.
Тут откуда ни возьмись, как из-под земли, появился какой-то мужичок.
– А, это вы, – сказал он, назвав меня по имени и отчеству.
– Откуда вы меня знаете? – подозрительно спросила я.
– Знаю, – уклончиво сказал мужичок.
– А вы кто такой?
– Я Сергей из управляющей компании «Арбат-сервис», заместитель Ратушняка.
– Это вы муж Любы, которая убирает у нас подъезд? – спросила я, вспомнив, что мужа Любочки зовут тоже Сергеем и он вроде бы занимается сантехническими работами в «Арбат-сервисе».
– Нет, я не её муж, но мы с Любой земляки, только она из-под Одессы, а я из Винницы.
– А фамилия ваша как? – продолжала выяснять я.
– Ерёменко.
– Не родственник ли маршала Ерёменко? – с улыбкой уточнила я.
– Нет, однофамилец.
– Вы и дом в Староконюшенном тоже обслуживаете?
– Да.
– А что же жители жалуются на вас?
– Да это есть отдельные жильцы, которые всем недовольны.
– А вы знаете, какие счета им выставляет ваша компания «Арбат-сервис»? – поинтересовалась я.
– Я не знаю, я другими вопросами занимаюсь. А что вы хотели? – наконец, поинтересовался он причиной моего визита в подъезд. Видимо, он только что подошёл и не слышал моего разговора с киргизом. Я решила не посвящать заместителя Ратушняка в свои планы по приглашению киргиза и заявила:
– Я хочу посмотреть, в каком состоянии находится дверь в мою квартиру на чёрном ходу. Однажды был случай, когда эту дверь ночью взломали и проникли в квартиру с чёрного хода.
Это была чистая правда, было это лет двадцать назад, когда квартира была коммунальная. Какой-то мужик на Арбате напился пьяным, валялся где-то во дворе, с него стащили ботинки, и он, протрезвев, сильно замёрз и зашёл погреться на чёрный ход, который тогда не закрывался. Дёрнул нашу дверь на втором этаже, сорвал её с петель, вошёл в квартиру и улёгся спать в комнате, где лежала парализованная мать моей соседки Галли Ивановны Кричевской. Утром та зашла к матери, увидела мужика, храпящего в кресле рядом с постелью матери, перепугалась до смерти и стала звонить в милицию. Пришёл наряд, и бедного мужика прямо в носках конвоировали в участок. А дверь на чёрном ходу мы заставили большим тяжёлым шкафом и вообще сняли с неё ручку, чтобы больше никому неповадно было её дёргать.
