Всеволод Вишневский - Дневники военных лет (1943, 1945 годы)
Лунная душная ночь. Глухая канонада, слабее, чем вчера. Не спится, - в голове теснятся мысли, спрессованные войной до отказа - все то же и то же... Бытие определяет сознание.
21-22 июля 1943 года
Пишу тезисы своего выступления в День флота. К 12.30 вызван в Пубалт, а в 7 вечера - в горком комсомола. Когда работать над пьесой?..
В час дня получил предписание срочно отправиться в Н-скую морскую железнодорожную артиллерийскую бригаду, - предстоит удар Ленинградского фронта. Есть!
Вместе с заместителем командира Н-ской морской железнодорожной артбригады еду на Охту в штаб бригады.
Беседа с начштаба. - За шесть месяцев 1943-го выпущено снарядов больше, чем за весь 1942 год. Снаряды отличного качества...
Берем приказы, план политотдела и едем.
Солнечно... Общий вид людей, дорог, полей стал лучше... Мчатся машины к линии фронта-, а навстречу грузовики, переполненные загорелыми девушками с огородов (где идет прополка), с торфяных участков... Единая слитная картина.
Быстро прошли к переезду, затем километр к батарее капитана Лезотова, где я был в январе. Пока я остановлюсь у него. Лезотов показал мне свое хозяйство.
Противник тщетно пробует подавить батареи бригады. По одной из батарей дал двести пятьдесят снарядов, но многие не разорвались; повреждений не было.
К ночи начался обстрел нашей батареи.
- Средства медицины на "товсь"?
- Так точно!
Восемь разрывов в воздухе, затем фугасные, - свистят близко...
- Личному составу укрыться...
Иду на КП, - землянка, керосиновая лампа, барограф, часы, карты, телефоны... Считаем снаряд за снарядом: из сорока трех - тридцать неразорвавшихся! У противника либо дефекты во взрывателях, либо сказывается работа наших друзей.
Смотрю на карту Синявинско-Мгинского узла противника, - новая карта Генштаба по данным аэрофотосъемок и войсковой разведки. Хорошая - в январе таких не имели. Оборона противника на этом участке состоит из четырех пехотных дивизий; трех линий обороны, минных полей, засек и пр. Все сплошь насыщено пулеметами и минометами. Каждый фашистский полк имеет свою железнодорожную ветку, построенную на костях русских военнопленных и местного населения. Ряд новых грунтовых дорог. Много складов, укрытых стоянок транспорта и т. д. Это все - мишени для нашей артиллерии и авиации.
Вступаем в состязание с немецкой батареей, которая бьет по нашей... Координаты, данные.
- По батарее противника осколочно-фугасным... Прицел триста тридцать. Восемь снарядов, заряд беспламенный... Беглый огонь!
Торопливый ответный повтор по телефону.
- Не торопитесь, ну вас в болото!
Начинается стрельба... Противник скоро умолк, но через пятнадцать минут обстрел возобновляется... По телефону тут же рапорт:
- Дали восемь - Ольга-Федор (осколочно-фугасные)... Потом опять стреляет противник.
- Дать десять!.. Пер-рвое к бою! Угломер - двадцать один ноль шесть. Прицел триста тридцать. Шкалою три. Назад два, вперед один, снаряд на установку, огонь!
Приготовились в полторы минуты. Огонь... Беспламенный порох дает слабую вспышку. Вздрагивает от выстрелов землянка.
- Прицел на два, два снаряда, беглый огонь! "Дробь"!
Но противник снова отвечает, - два разрыва рядом. Значит, мы его не подавили. Может быть, координаты неточны? Сейчас он бьет по нашему соседу, полное накрытие: снаряд в площадку, под площадку, рядом... Бегут санитары...
Так проходит ночь. Наступление начнется в 4 утра - огонь армейской полевой артиллерии; в 4.30 - наш. Все готово, люди не спят. Временами опять стреляем, - звукометрическая станция делает засечки разрывов.
В 3.15 утра.
- К бою ордена и медали надеть!
Короткая информация:
- Товарищи! Ленфронт переходит к активным действиям. Пришло время и нам принять участие в общем наступлении, которое идет на Орловско-Курском и других направлениях. Наша задача - подавить узлы сопротивления противника... (Все - деловито, коротко.)
Иду с КП на огневую позицию. Расчеты на "товсь".
4 часа 30 минут. - Начался огонь морской артиллерии. Лязгают замки и досылатели. Замки поглощают снаряды и длинные белые заряды. Желтое пламя, вихрь порохового дыма и газов. Обычная картина...
На наблюдательной вышке. - Утренний лесной болотистый пейзаж; красноватое солнце всходит над лесом. Гул, нарастающий гул, особенно в сторону Шлиссельбургского участка. (Зимой все это было несколько острее, новее, и зимний пейзаж был строже.)
Час за часом идет обработка немецкой обороны. Наша задача: разбить штаб 28-й легко-пехотной немецкой дивизии и их батареи.
Когда стрельба закончилась (выпустили сто девяносто пять снарядов), принесли полубелые хлеб, масло, сладкий чай. Хорошо!
Солнце - все выше; болотные цветы, недозрелая брусника... Проходят поезда с балластом. Все время гул артиллерии, а временами долгий рев "катюш"...
Некоторая пауза - можно и поспать... Днем - методический огонь. Готовимся к новому этапу наступления.
По радио: "Наши части в 16 километрах от Орла".
Батарея Лезотова вызвала три взрыва и пожары. Противник ставит дымовые завесы. Зенитный огонь немцев подавлен, - наша авиация бомбит их оборону с высоты 300-400 метров.
Вечереет... К ужину приехал начальник Пубалта. Сообщил, что передний край противника прорван.
Массированные налеты нашей авиации, волнами, - идут как на парад! В небе ни одного немецкого самолета. Как изменилась картина по сравнению с 1942 годом!
На передний край, к Неве!
Еду на маленькой дрезине, "пионер". Ее ведет низкорослый краснофлотец Смирнов, который весело рассказывает о себе, отвечая на мои расспросы. Я именую его "начальником поезда". Дрезинка легкая, ее могут перенести с места на место два человека. Баллончик с горючим и какой-то чихающий моторчик.
Предвечерняя прохлада... В пути на разъездах наши железнодорожные батареи в маскировке из елок. Дрезинка весело катится по тем местам, где мы пешком ходили в январе. У моста паровоз набирает воду из болота, приспособили насос. Валяются разбитые полусгнившие шпалы. В торфяной земле - черные воронки с черной водой, как двери в ад. Чащоба, трущоба необитаемая местность... По ржавым рельсам бежит наша дрезинка, а там, где они перебиты, мой "начальник поезда", знающий весь путь, предусмотрительно вставил деревянные "пробки", и мы на малом ходу минуем опасные места.
Пахнет сыростью, болотом. Кругом сосновый лес. Повалены телеграфные столбы, тянутся новые провода окопной связи... Ехать мне весело: и эта забавная дрезинка, и краснофлотец Смирнов, и уходящая в самые окопы ржавая железная дорога без персонала - очень занятны. Кое-где рельсы искривлены снарядами, и тут мы едем тихо-тихо. Догорает вечерняя заря...
К вечеру мы бодро примчались к Неве. Нас встретил краснофлотец с поста "Роза". Эта "Роза" - вышка на огромной ели, с которой просматривается глубина немецкого расположения. Под вышкой бревенчатый сруб - тут живут краснофлотцы. Где-то в лесу пиликает гармошка, ноют комары, - расейское, неистребимое... Вспомнилась моя "Война"...
