Жан-Луи Тьерио - Штауффенберг. Герой операции «Валькирия»
На КПП зоны охраны № 2 возникли затруднения. Начальник поста отказывался подчиниться. Полковник или нет, но приказ есть приказ. Надо было договариваться. Время поджимало. Вокруг ревели сирены. Штауффенбергу пришлось позвонить коменданту охраны капитану фон Моллендорфу, чтобы тот дал команду охранникам пропустить машину. В 13 часов они выехали за пределы зоны охраны. Машина на полной скорости помчалась на базу Вильгельмсдорф. Хефтен на ходу выбросил вторую бомбу в окно. Освободившись от компрометировавшего их багажа, офицеры сели в самолет, который взлетел в 13 часов 15 минут. В 15 часов 45 минут «хейнкель» приземлился в Рангсдорфе. Ступая снова на столичную землю, Штауффенберг был уверен, что убил тирана. Но по виду что-то было не так. В аэропорту было необычайно тихо. Никто их не встречал. Не видно было также разведывательных бронемашин из Крампница для обеспечения безопасности аэродрома. Там царила повседневная рабочая обстановка. Даже верного водителя Швейцера не было видно. Он устремился к телефону, чтобы позвонить на Бендлерштрассе. Его соединили с Мерцем. Он сказал ему, что Гитлер был убит. Было 4 часа дня. В голосе друга слышалась радость, поскольку ходили самые противоречивые слухи. Мерц попросил его приехать как можно скорее. Операция «Валькирия» еще не началась. Ольбрихт колебался. Начиная с половины первого дня никто ничего точно не знал. Клаус рассердился. Он взял машину командира базы. Для того чтобы добраться до Бендлерблока, ему потребовалось тридцать минут. В 16 часов 30 минут он оценил всю глубину катастрофы.
Поворот судьбы, неудачники операции «Валькирия»
Будучи научен горьким опытом 15 июля, Ольбрихт не захотел начинать операцию «Валькирия», не получив известий об удачном покушении. Теоретически ее надо было начать за пять часов до ожидавшегося возвращения Штауффенберга, то есть часов в 11 дня, чтобы задействованные в ней части были уже на местах. По его приказу Мерц должен был дождаться точных сведений. В 13 часов связь с «Волчьим логовом» прервалась. Это было хорошим предзнаменованием. Значит, покушение состоялось. Однако Фельгибель не до конца выполнил свою задачу. Хотя он и прервал телеграфную и телефонную связь, он не довел все до конца. Развитие событий лишило его способности действовать. Он очень скоро узнал о том, что Гитлер остался жив. Взрывом бомбы были ранены несколько генералов. Пятеро из них впоследствии умерли. Фюрер был слегка ранен: поверхностный ожог руки и легкая контузия от взрывной волны. Бомба была передвинута. Бетонная тумба стола спасла тирана. В любом случае, заряд не был достаточно мощным. Нужен был взрыв двух бомб. Накануне утром из-за жары было принято решение проводить совещание в наземной постройке, а не в подземном бункере, и это значительно уменьшило мощность взрывной волны. Горячий сжатый воздух, который мог бы убить всех присутствовавших, разорвав им легкие, вырвался через крышу и окна, словно пробка из бутылки шампанского. В очередной раз удача была на стороне палачей, словно бы подтверждая пророческие и трагически трусливые слова генерала фон Фритча, произнесенные им в 1941 году: «Этот человек — судьба Германии. Он должен выполнить свой долг до конца, возможно, до последней капли».
Фельгибель не знал, что ему делать. Он готовился к удачному покушению, а не к сорвавшейся попытке. Он забыл — конечно же случайно — отключить линии связи Кейтеля и Гиммлера, то есть самые главные линии. Кроме того, позвонил сам. В разговоре с начальником связи армии в Цоссене генералом Тиле[97] он намеками сообщил, что фюрер остался жив. Он не пожелал пойти на сделку с честью офицера и сообщать ложную информацию. Начала разворачиваться трагедия. Уже в 13 часов 15 минут заговорщики в ОКХ, генерал Вагнер и генерал Тиле, знали о том, что фюрер, возможно, был жив. Это их парализовало. В тот же самый момент эту новость узнали Ольбрихт и Мерц. Так тщательно разработанная операция была уже бесполезна. Были предусмотрены различные варианты действий. Смерть Гитлера. Смерть Гитлера и Гиммлера. Смерть Гитлера, Гиммлера и Геринга. Но только не сорвавшееся покушение и не раскрытие заговора. И не то, что оставшийся в живых диктатор будет готов потребовать смерти путчистов. Была половина второго дня. Ольбрихт не мог ни на что решиться. Он был в шоке. Но решил этого не показывать и отправился, словно ничего не случилось, обедать с генералами в столовую Бендлерблока. Он надеялся на то, что за время его отсутствия ситуация прояснится. Мерц остался один, без начальника, судьей ему была лишь его совесть. Он был всего лишь полковником, но у него была возможность отправить распоряжение, приказ, он не мог связаться в полете с возвращавшимся в Берлин Штауффенбергом. Надо было что-то решать. Он очень скоро понял, что отступать было слишком поздно. В любом случае заговорщиков ждали жестокие репрессии. И тогда он поступил следующим образом. В 14 часов он по своему усмотрению отдал за подписью Ольбрихта приказ начать операцию «Валькирия I». Его поддержал майор фон Эрцен. Военные училища в Крампнице и Дёберице получили приказ выступать для подавления «беспорядков в стране». Майор Роде, участник заговора в Крампнице, немедленно выступил с вооруженными до зубов аспирантами и двумя самоходными зенитными установками. Обойдя стороной училища войск СС в Лихтерфельде и в Ланквице и убедившись, что там все было спокойно, он занял позицию рядом с колонной Победы, будучи готов двинуться на Бендлерштрассе или в другое место, где понадобится его огневая мощь.
В это самое время Мерц фон Квирнхайм собрал офицеров штаба АХА. Он объявил им, что начался путч СС, что Гитлер убит, что армия взяла в свои руки всю полноту власти, что отныне главнокомандующим становился генерал-фельдмаршал фон Вицлебен. Потрясенные, но испытывавшие наконец-то облегчение, офицеры отправились претворять в жизнь план «Валькирия I». В 15 часов Ольбрихт вернулся с обеда. На все вопросы своего начальника штаба он отвечал уклончиво. Прибыл Хепнер и стал торопить его ввести в действие план «Валькирия II». Тот никак не решался это сделать. Перед тем как его повесили, Хепнер описал его «возбужденным, покрытым потом, раздавленным ответственностью, которая была выше его». Ольбрихт приказал позвонить Тиле и Вагнеру в Цоссен. Они оба посоветовали подождать. Вермахт ни в коем случае не должен был стрелять по вермахту. К 15 часам 30 минутам была восстановлена связь с Растенбургом. Фельгибель больше уже не мог дольше ее прерывать. Но ничего не случилось. Мерц понял это так: если о покушении не было объявлено, если о том, что Гитлер уцелел, не сообщили по радио для поддержания победных реляций, значит, Штауффенбергу все удалось. В этот момент в распоряжение Ольбрихта прибыл полковник Кратцер, начальник службы пропаганды вермахта. Согласно плану «Валькирия I», он привез с собой в грузовике двадцать офицеров связи, готовых взять контроль над радиопередатчиками Берлина. Ольбрихт попросил его подождать. Тут поступил звонок от Штауффенберга с сообщением о смерти Гитлера. Наконец-то пришла добрая весть, что-то конкретное, за что можно было ухватиться. Ольбрихт сдался. В 16 часов 05 минут телетайпы объявили о начале операции «Валькирия II». С опозданием в пять часов. Но приказ Ольбрихта должен был быть завизирован Фроммом. Надо было убедить того поставить свою подпись на этом приказе.
