Ник Мейсон - Inside Out личная история Pink Floyd
У нас также имелись фейерверки, которые при детонации выпускали на свободу парашюты в форме овец. Эти парашюты затем плавно плыли вниз. Компания, изготавливавшая для нас эти фейерверки, отполировала свою технологию на заказе от одного шейха из Саудовской Аравии, чья фотография была схожим образом продемонстрирована на праздновании его дня рождения, — сотрудники этой компании рассказали нам, что эту работу они унаследовали, когда их предшественники во время торжественной церемонии возведения шейха на престол нечаянно запустили фотографию его родственника, который был только-только низвержен.
«Animals» стал нашим первым «фирменным» туром. Ранее материал нового альбома естественным образом включался в любые гастрольные выступления, однако только теперь мы впервые сознавали, что отправляемся в дорогу с определенной целью: продвинуть конкретный альбом. Тур открывался 23 января 1977 года концертом в «Вестфален-халле» в Дортмунде. После Европы в феврале и Британии в марте мы направились в Штаты на три недели в апреле и мае, а затем еще на три недели в июне и июле.
Мы недооценили энтузиазм наших промоутеров по поводу свиней. В Сан-Франциско Билл Грэм организовал за сценой загон, полный животных, которым явно не слишком там нравилось. Жена Дэвида Джинджер — он познакомился с ней во время американского тура двумя годами ранее, — придерживавшаяся строго вегетарианства и обожавшая всяких зверушек, пришла в ужас. Она сиганула прямо в загон, требуя свободы для животных, и отказывалась оттуда вылезать, пока ее клятвенно не заверили в их будущем благополучии.
Марсель Аврам, наш давний немецкий промоутер, презентовал нам поросенка в Мюнхене. Для нашего нового друга пришлось искать дом, и, поскольку явно голодные немцы посматривали на поросенка с нескрываемой жадностью, мы упросили нашего гастрольного менеджера Уорвика Маккреди забрать его на ночь в отель. Мы тогда остановились в шикарном «Хилтоне» поблизости от концертной точки, однако Уорвик все же умудрился контрабандой протащить туда поросенка. Дальше возникла неожиданная проблема: в номере Уорвика были зеркальные стены и оттуда на поросенка смотрели мириады других свиней. За ночь поросенок расколотил большинство зеркал у самого пола, а также развез по всему номеру свои экскременты. На следующее утро, пока Стив пошел объясняться с администратором, мы спешно убрались из этого кошмара. Я так и не решился спросить Стива, что за разговор с администрацией у него тогда вышел.
Более просторные стадионы, где мы теперь играли, принесли с собой целый комплекс новых проблем. В меньших по размеру концертных точках публику запускают в зал как раз перед самым представлением, однако на бейсбольном стадионе уже по размеру толпы и соответствующей стоянки для автомашин становится ясно, что стадион должен открываться за три-четыре часа до начала. Увеличившиеся масштабы концертных точек также требовали повышения уровня подготовки дорожной бригады, не говоря уж о ее поистине альпинистских навыках. Теперь у нас была команда под названием «квадроотряд», настоящий спецназ грузчиков, на которых лежала ответственность за доставку наших квадрофонических динамиков в самые дальние и высокие уголки стадионов и зрительных залов.
Во время туров мы редко использовали разогревающие группы. Тому существует несколько причин. В более ранние дни существовал определенный элемент конкуренции между группами, состоявшими в списке, — и самые первые участники стремились затмить главных звезд, «сдуть их со сцены», как тогда выражались. Однако в нашем случае разные дополнительные аксессуары вроде Далеков означали, что перемонтировка сцены после другой группы окажется довольно длительным процессом. В более поздние времена скорее вставал вопрос о том, что любая разогревающая группа неизбежно разрушит то настроение, которое мы пытались создать, слишком развеселив, утомив или охладив нашу публику. Когда же дело касалось шоу на стадионах, отсутствие разогревающих групп означало, что публика сможет увидеть начало представления достаточно рано, около восьми часов вечера, а не будет выдерживать до этого программу двух-трех других групп. Однако даже в таком случае безалаберная толпа под палящим солнцем или проливным дождем могла стать поистине неуправляемой. Всегда находились люди, склонные загружаться алкоголем или наркотиками — а затем быстренько вырубаться, когда группа появлялась на сцене. Порой нас сильно отвлекали попытки высмотреть среди зрителей тех, кто вырубился или вообще впал в коматозное состояние.
Мы все больше и больше заботились о контроле над толпой, охране и безопасности. Когда кругом плещется народ в количестве до 80 000 человек, это все равно как стать мэром небольшого городка на одну ночь — со всей сопутствующей ответственностью, включая автомобильные аварии, мелкие кражи, рождение детей… Если повезет, там даже найдется место для капельки «живой» музыки. Мы приобретали все больший опыт гастрольной жизни и уяснили, что даже если обращаться к первым тридцати рядам человек, привлечь и удержать внимание бесчисленных рядов в задней части толпы предельно трудно.
Концерты этого тура варьировались по качеству. Хотя мы по-прежнему слегка меняли программу, импровизация теперь оказывалась весьма ограниченной — однако главная проблема заключалась вовсе не в этом. Недостаток постоянного уровня качества объяснялся совсем другими причинами. Туры были короткими, и на репетициях мы не успевали отработать такие ключевые аспекты шоу, как плавный переход от одного номера к другому или синхронизация с проецируемыми фильмами. По моим воспоминаниям, сценография была такой же беспорядочной, как и музыка, поскольку нам вечно не хватало времени на сценические репетиции. Кроме того, мы недооценивали фактор погоды. Над нами постоянно нависала угроза ветра и дождя, которые сеяли смуту в настройке звука и влияли на его качество. Все это в высшей степени негативно воздействовало на наше сосредоточение и настроение публики.
Однако для тура «Animals» одна деталь сценической обстановки была предназначена как раз для отражения неизбежной атаки плохой погоды на открытых стадионах: набор механических зонтиков. Их можно было поднимать из-под сцены, а затем раскрывать. Хотя моторы, управлявшие ими, оказались достаточно ненадежными, эти зонтики выглядели просто колоссально, выскакивая из-под сцены, а затем расцветая. Пока мы наращивали объем разного оборудования, подвешенного на стропильных фермах, подобные устройства устаревали, однако во время этого тура мы по-прежнему могли рассчитывать, что публика удивится внезапной трансформации сцены в европейское уличное кафе. Мы все-таки еще раз сделали попытку использовать отдельные зонтики во время тура «Division Bell», однако Дэвид в приступе досады прямо на сцене повалил ближайший зонтик на пол. Позднее он заявил, что чувствовал себя круглым идиотом под этой обтекающей пластиковой пальмой. А Рик тогда чуть было не потерял сознание от удушья, когда дым попал под купол, который мы заботливо для него создали.
