Николай Минаев - Нежнее неба. Собрание стихотворений

Я уклада жизни не нарушу,
Не пойду наперекор судьбе,
Обновлю я комнату и душу
И совсем забуду о тебе.

Мне не нужно к прошлому возврата,
Я случившегося не кляну,
Разве это горькая утрата:
Потерять фальшивую жену?

Ты ушла – и скатертью дорога!
Мы впотьмах блуждали наугад,
Наша встреча – ложная тревога,
А любовь – дешевый суррогат.

И давно предвиденным прощаньем
На мгновенье сердце опаля,
Просиял мне ярким обещаньем
Этот день – восьмое февраля.

Берегись!.. Играешь ты с огнем!..
В моем сердце скоро будет чистка,
Ты лишиться места можешь в нем,
Канительщица и формалистка.
По тебе я месяц уж томлюсь,
Ты же тянешь, тянешь без предела;
В делопроизводстве это плюс,
А любовь совсем другое дело!
Не мешало бы тебе понять,
Что в любви не требуется фальши,
Если ты дала себя обнять,
Значит нужно двигаться и дальше.
Ну а ты в теории – Париж,
А на практике какой-то Китеж:
Молвив а, ты бе не говоришь
И до визы Загса волокитишь.
А ведь каждый профсоюза член
Знает, что для нарсуда и Жакта
Загс отнюдь не обязателен,
С них вполне достаточно и факта.
Верить в загсовскую благодать —
Правоуклонистская замашка,
Что тебе, подумай, может дать
Лишняя за номером бумажка?
Ведь она в саду твоей любви
Не прибавит роз и незабудок;
Ради Бога, быстро изживи
Этот буржуазный предрассудок.
А не то в два счета разлюбя, —
Формулирую свой вывод кратко, —
Я из сердца вычищу тебя,
Волокитчица и бюрократка!

Юная кокетка и нарядница
Кровь мою сумела всколыхнуть,
У нее пленительная задница
И очаровательная грудь.
Но сия классическая грация
Волокитой длительной грозит: —
С ней необходима декорация
И в античном стиле реквизит.
Тут прямолинейно-откровенному
Быть нельзя в стремлениях мужских,
Ей не скажешь кратко, по-военному:
– «Раз, два, три!.. Даешь и никаких!..»
Нужно с ней разыгрывать идиллию
На аркадный этакий фасон,
Поднести то розу ей, то лилию,
При луне вздыхать с ней в унисон.
Говорить, что сердце разрывается
От тоски, что жизнь – пустой мираж,
Вообще создать, что называется,
Соответствующий антураж.
В результате антуража этого,
Приблизительно недели в две,
Будет лиловато-фиолетово
У нее в крови и в голове.
И она, забыв об осторожности,
Прелестей созревших благодать
Мне сама при первой же возможности
Пожелает полностью отдать.
Так, талантливо и без апатии
Проведя всю эту канитель,
Я путем высокой дипломатии
Залучу красавицу в постель.

Я только мельком вижу вас,
Всегда на миг, всегда случайно,
И для меня цвет ваших глаз,
Как и улыбка ваша – тайна.
Прекрасный плод нередко гниль
Таит и лгут у женщин лица,
Хочу узнать вас, чтобы иль
Приблизиться иль отдалиться.
Еще томленья в сердце нет,
Но ожидание тревожит: —
Что это, лживый пустоцвет,
Или росток любви быть может?..

Перестань кокетничать со мною,
Изощряться в женском обаяньи,
Ни небесной страстью, ни земною
Я пылать к тебе не в состояньи.

У тебя движенья угловаты,
Шея цвета блекло-голубого,
Руки неизящны как ухваты,
А физиономия дубова.

На успех тут шансы очень плохи,
Так зачем же тратить по-пустому
Эти неестественные вздохи,
Эту бутафорскую истому.

Брось вокруг да около крутиться
И платок безжалостно не тискай,
Ведь тобою может восхититься
Лишь мужчина с временной пропиской.

«Поцелуй!..» молил Фоменко
Афанасьеву Аннет,
Но Аннет сказала: «Нет!
Я ведь полька, не бушменка!..»
          Тут – так сообщает Тасс —
          От решительного вето
          Сей нахал, не взвидев света,
          Впал в особенный экстаз.
И как тигр при виде лани
Зарычав что было сил,
Непокладистую пани
За ланиту укусил.

Добывай по степени уменья,
Что ты можешь – славу или щи,
Только среди женщин современья
Совершенства тела не ищи.

Для чего напрасно лезть из кожи,
Если первый встречный подтвердит
Что в наш век гражданки не похожи,
К сожалению, на Афродит.

Там в осанке грация величья,
Стан, что вместе нежен и суров,
Здесь в движеньях суетливость птичья
И телосложение коров.

Где ж очароваться тут поэту
Девушкой, замужней иль вдовой,
Коль взглянув на ту или на эту
Только покачаешь головой.

Рост как рост, манеры как манеры,
И лицом как будто не урод,
А фигура или из фанеры,
Или уж совсем наоборот.

– «Папа, папа, не кляни, не сетуй,
Пред тобой с повинной дочь твоя;
Там… вчера… на вечеринке этой…
Потеряла… ах!.. невинность я…»
– «Ну и задала ты мне тревогу?..
Страх мой – тьфу не сглазить! – был нелеп;
Говоришь – невинность, слава Богу!..
Я уж думал карточку на хлеб…»