Харкурт Альджеранов - Анна Павлова. Десять лет из жизни звезды русского балета
– Возьми такси, – озабоченно говорила она, но я насмешливо отвергал ее совет.
– В автобусе полно народу, там гораздо безопаснее, даже если кто-то знает, что я везу эти деньги.
Ночная поездка в Марсель была ужасно неудобной: у нас не было спальных мест, стояла зима, и отопительная система действовала через большое металлическое приспособление в полу. Мы ехали с десяти часов утра и к двум часам следующего дня почувствовали, что дошли до предела: было так холодно снаружи и так жарко внутри, и некуда поставить ноги. В конце концов мы уснули от полнейшего переутомления. Поездка по морю была недолгой, я умудрился сесть за стол с французской семьей. Я надеялся, что это улучшит мой французский, и это была беспроигрышная игра, поскольку ничто не могло ухудшить положение. Мы снова танцевали в старинном театре с красным плюшем и позолотой, но больше не было моего отеля с огромной комнатой и кроватью под пологом. Во время прошлой поездки в Египет нам казалось довольно прохладно после Индии, на этот же раз после Англии мы наслаждались приятным теплом. Как-то у меня разболелся живот, однако мне удалось собраться с силами и хоть и с опозданием, но прийти на репетицию. Поднявшись на сцену, я обнаружил, что репетиция прервана: Павлова сидела на стуле, а все остальные члены труппы собрались вокруг. Я догадался, что происходит просмотр, в центре сцены какая-то женщина танцевала с огромным питоном. Не понимаю, почему ей в голову пришла мысль поступать в балетную труппу, но она была русской эмигранткой, так что Павлова, конечно, согласилась ее посмотреть. Беда в том, что змея не привыкла выступать в этот час, слишком рано после еды, и ее вырвало прямо на сцене! Запах, который, казалось, сохранялся до конца сезона, чуть не вызвал у меня рецидива.
Каир показался мне более занимательным, чем во время моего первого посещения. Нас познакомили с Фредди Элуэртом, который был менеджером «Шепердс», добрейшим и остроумнейшим человеком, какого я когда-либо встречал, он развлекал нас всех по-королевски. В Каирском музее были выставлены реликвии Тутанхамона. Наше свободное время почти не совпадало со временем работы музея, но если поспешить во время ленча, мы могли провести там час. Это означало, что следовало приходить туда много раз, но мне редко доводилось проводить так много часов в восхищении. Все было настолько изысканным, а древность этих предметов заставляла изумляться тому, как хорошо они сохранились. Нам предоставили свободный день для осмотра достопримечательностей, и труппа разделилась на группы, чтобы посмотреть то, что наиболее интересовало в пределах отведенного нам времени. Группа, к которой я присоединился, отправлялась на восходе на машине в Сахару. У нас был замечательный гид по имени Сулейман Сулейман, чья семья с давних пор работала с археологами, и его претензии, безусловно, имели под собой основания благодаря большому количеству достоверной информации, которую он сообщал, и его умению привлечь наше внимание к деталям фресок. По дороге мы остановились в пальмовой роще, где сохранялись остатки колоссальной статуи Рамсеса II, а поблизости находился сфинкс с головой барана, единственный сохранившийся от аллеи сфинксов, которая в древние времена вела к храму. Мы не пробыли там и двух минут, как возникло восьмое бедствие египетское. Из-за ствола каждой пальмы появилась пара неотразимых озорных глаз, сопровождаемых белозубой улыбкой, которая могла бы рекламировать любую зубную пасту (хотя употребление таковой было ей не знакомо).
«Бакшиш» – звучало сначала очень тихо, но по мере того, как мы приближались, становилось все громче. «Дай бакшиш, миссис Лангтри!» – закричал какой-то ребенок, обращаясь к одной из наших девушек. Вскоре всех нас одарили именами знаменитых личностей или королевских особ. Меня прозвали «Гарри Лодером», а одну из девушек «госпожой королевой Марией»! Сулейман Сулейман прокричал что-то резкое, я разобрал только одно слово «Imshi», что, как мне сказали, означало «убирайтесь». Дети исчезли, но только для того, чтобы несколько минут спустя снова появиться и прокричать пронзительными голосами: «До свидания-я, до свидания-я, до свидания-я, до свидания-я, до свидания-я-я-я» – все громче и громче, небрежно помахивая руками. Но стоило нам посмотреть в их сторону, как они снова протягивали к нам ладони, выманивая «бакшиш». Мы бросали монеты, и тотчас же начиналась настоящая свалка. Мы миновали руины одного из древних городов, к полудню добрались до Сахары и еще до ленча осмотрели могилу Тии. Нам не удалось посетить знаменитую пирамиду Джосера, поскольку там еще продолжались раскопки и посетителей туда не допускали. Впоследствии мы узнали, что Павлова получила особое приглашение, поскольку русский художник и дизайнер Билибин делал здесь много набросков. После ленча мы пересекли пустыню на верблюдах, направляясь в Гизу. По дороге заехали в Серапеум посмотреть гробницы быков Аписа, и наш гид отвел нас к руинам находившегося поблизости храма, где сохранился в хорошем состоянии алебастровый алтарь для жертвоприношений. На полпути мы остановились отдохнуть в тени огромной дюны, и Сулейман Сулейман рассказал нам легенду из истории Древного Египта, она произвела огромное впечатление на всех членов труппы, а я ощутил в некотором роде самодовольство оттого, что уже знал ее.
Дорис сочла поездку на верблюде слишком неудобной и предложила нашему гиду поменять своего осла на ее верблюда! Это была хорошая сделка. И он был доволен, и Дорис чувствовала себя так же удобно, как на песчаных пляжах Англии. Солнце уже садилось, когда мы подъехали к Гизе, и пирамиды смотрелись как синий бархат на фоне опалового неба; не знаю, видел ли я когда-нибудь, чтобы вечерняя звезда казалась такой огромной. Мы заехали в Мена-Хаус что-нибудь выпить, а затем вернулись в Каир. Это был великолепный, но очень утомительный день, когда пришло время ужина, меня потеряли и нигде не могли найти, пока кому-то не пришла мысль постучать в дверь ванной. Они были правы – я уснул прямо в ванне! Сулеймана Сулеймана ужасно интересовала работа с нами, потому что мы были актерами; казалось, ему доставляло большое наслаждение сопровождать нас. Когда мы изъявили желание отправиться в мечеть и в цитадель, он сказал, что будет счастлив, если мы примем его услуги бесплатно. Где бы мы ни остановились, чтобы купить что-нибудь, он говорил владельцу магазина: «Назначь самую умеренную цену и ради меня не включай комиссионных, это мои друзья». Все это было очень трогательно. Мы пригласили его на включенный в репертуар «Роман мумии», и он пришел в восторг от того, с какой достоверностью были воспроизведены все костюмы, обстановка и имущество.
