Морис Дрюон - Заря приходит из небесных глубин
Это чудесное сотрудничество едва начавшего свое поприще молодого человека и уже вполне состоявшегося финансиста-эрудита одинаково удовлетворило обоих и с годами превратилось в дружбу.
Сколько раз потом, наведываясь в Довиль, я делал крюк, чтобы заехать в небольшую дворянскую усадьбу в Кальвадосе, куда удалился Фернан Дар д’Эпине! Или же мы назначали друг другу встречу в знаменитом ресторане Орбека. Хоть и постарев, он сохранил свой юмор, склонность к необычному и свои барские манеры.
Быть может, у какого-нибудь букиниста еще и найдется «Эссе о нашем мире» Адриана Ван Манейля, опубликованное в 1939 году у Берже-Левро. Автор этой книги в молодости принадлежал к окружению Льотэ. Но мое перо ей тоже не чужое.
VI
Путешествие на острова
Палм-Бич, 23 апреля 1993 года
Целых полгода у меня руки не доходили до этого труда. Отвлекали будничные заботы, срочные или мнимо срочные дела. Академия — дама требовательная, особенно для того, кто печется о ее блеске.
Обязанности, взятые на себя не без удовольствия, из природной склонности к действию, но ждущие каждодневного исполнения; битва за французский язык, знамя которой я уже давно несу; не лишенные важности вопросы, вынудившие меня обращаться к правительству и настаивать, чтобы ко мне прислушались; множество поездок культурного или политического свойства — все это поглотило мое время.
Но на протяжении полугода мне не давали покоя, словно смутное угрызение совести, эти прерванные воспоминания.
И только здесь, на побережье Флориды, где все — красота и совершенство, у четы Демаре, моих сердечных друзей, в день своего семидесятипятилетия я возвращаюсь к светочам и призракам давно минувшей юности.
Широкие веера пальм колышутся на голубом горизонте. У лужаек мягкость ковра. Большие морские птицы пролетают в теплом воздухе. Европейская мебель из шелковистого, украшенного бронзой дерева придает жилищу, пронизанному светом из двух крытых галерей, вид дворца.
Я еще на земле и благодарю Бога за то, что он хранил меня. В лучах света проходят призраки…
Главные заботы молодости — любовь и смерть. Они ей в новинку.
Хотя смерть и дала мне знать о себе почти с самого моего рождения, на протяжении всего детства я был избавлен от физического соприкосновения с ней. Впервые я увидел смерть, лишь когда умер мой друг, тот самый, что принимал меня в своей лощине Аннебо и так быстро водил длинный, соломенно-желтый «тэлбот». Его сразил удар. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы войти в его комнату. Восковая оболочка с черной козлиной бородкой, а в ногах — ветка самшита в святой воде. Куда подевался его смех, его душа? По сравнению с дурнотой, которую я ощутил, все философские вопросы казались пустыми.
Чем больше проходит лет, чем больше накапливается утрат, тем больше привыкаешь к смерти — это своего рода закалка чувствительности.
В том возрасте, которого я достиг, друзья молодости и возлюбленные начала жизни либо уже ушли, либо уходят друг за другом, словно листья, облетающие с древа воспоминаний. Чуть не каждую неделю я узнаю о чьей-нибудь кончине.
Но есть место, где привычка не срабатывает, где больнее всего держать душу прямо, — это на кладбище, перед разверстой могилой, когда видишь, как туда спускают тело, которое когда-то или еще совсем недавно держал в своих объятиях.
Свет: первая любовь озаряет мир. В то время как над Европой сгущались тучи, Париж, где мы выросли, где мы жили, явился нам — молодому поэту и дочери поэта — обновленным, блестящим, великолепным. Солнце или дождь — все заставляло его искриться. Нам казалось, что это для нас Ленотр нарисовал сады Тюильри. Круглый водоем, у края которого мы останавливались, отражал и небо, и наши мечты. Прекрасное, ставшее обыденным из-за того, что каждый день было перед глазами, вновь становилось прекрасным. Огромная перспектива, прочерченная и окаймленная гением Франции, что идет от Лувра королей к Триумфальной арке на площади Звезды, была для нас воображаемой и символической линией наших судеб.
Неужели говорить о той, что украшала тогда мои дни, значит быть слишком откровенным?
Женевьева Грег была натурой незаурядной. Она родилась 15 июня, под знаком Близнецов, и иллюстрировала собой его мифологическое значение. Дети Леды и Зевса неразлучны и вечно разлучены. Когда Поллукс поднимается на Олимп, Кастор спускается в подземелье Аида. Так они сменяют друг друга каждый день. Рожденных под знаком Близнецов называют двойственными натурами. Но эта двойственность может проявляться совершенно по-разному. Некоторые переменчивы, легкомысленны, неуловимы, говорят одно, а думают другое, даже не сознавая, что лгут. Другие замечательны своей способностью приноравливаться к окружающим их людям или к противоречивым жизненным ситуациям. Они отличаются преданностью, потому что рождены для дополнения.
Женевьева Грег, которую близкие звали Лесла, как раз и была образцом этих превосходных качеств, и я лучше бы понял ее, если бы знал тогда о связи между небесными телами и характерами.
Она была лирична, как ее отец, и стремилась к возвышенному; мы увлекали друг друга к высотам чувства.
Я где-то злословил по поводу любовных писем. Не все они глупы или нелепы, во всяком случае не ее. Сохраненные мной свидетельствуют о том, как в тогдашнее, еще письменное время женщины умели любить. Начертанные разборчивым, округлым и быстрым почерком, словно рука следовала за порывом сердца, они образец жанра, в котором можно отличиться, лишь твердя одно и то же, но чтобы при этом не возникало впечатления, будто автор повторяется.
Мои собственные письма не сохранились. Лесла захотела, чтобы их положили в ее гроб; они распались вместе с ней.
Но в какой-то момент либо Кастор, либо Поллукс вновь побуждали ее спуститься, без малейшего затруднения, из эфира чувств к повседневным заботам. Ее не отталкивала никакая домашняя обязанность. Делая покупки, руководя прислугой, разбираясь со счетами и денежными затруднениями, она держала на себе весь родительский дом. «Хлопотливая пчелка», — умиленно говаривал ее отец, с совершенной естественностью эксплуатируя, как и вся семья, преданность дочери. Надо было протереть пыль перед приемом на их Хуторе? Она без колебаний бралась за тряпку. Запаздывали с доставкой обеда на дом? Она сама накрывала на стол. Надо было получить деньги по переводу или ожидаемому чеку? Она отправлялась куда следовало за рулем своего маленького авто. Мать просила надеть ей чулки. Не было в семье никого, вплоть до старой английской гувернантки мисс Льюис, кому она не расточала бы свои заботы, раз тридцать на дню поднимаясь по лестнице этого шаткого дворца. Ей и в голову не приходило отдохнуть от своих близких, даже на каникулах.
