Мишель Хоанг - Чингисхан
Чингисхан, найдя союзника на северо-восточном фланге Китая, в начале не спешил захватывать Манчжурию, которая, однако, была огромным источником лошадей. Несколько кочевых или полукочевых племен — солоны, нон-ни или мукри — были слишком немногочисленны, чтобы противостоять монголам. Но в 1213 году, когда Пекин послал своих солдат для подавления мятежа Елуй Люжа, хан стал угрожать северо-востоку цзиньской империи. Киданец Елуй Люж, встревоженный значительностью императорских войск, обратился за помощью к Чингисхану, который срочно направил к нему 3 000 всадников под командованием Анчара. Благодаря этому немногочисленному войску киданец сумел разбить полководца Гу Ша. Чтобы отблагодарить Чингисхана за военную поддержку, Елуй Люж отправил ему все имущество побежденных. За это проявление верности хан дал ему право носить титул царя Ляо. Мятежник немедленно посадил на трон свою супругу, затем занялся устройством своего нового царства, создал гражданскую администрацию и назначил главнокомандующего, которого он был, однако, вынужден посадить под колпак монгольского военного советника.
Пекинские власти попытались различными маневрами избавить мятежного полководца от влияния монголов. Безрезультатно. Тогда Цзини решили прибегнуть к силе и поручили полководцу Пу Син Ваню вынудить выскочку, коронованную на деньги Чингисхана, сдаться на милость победителя. Кроме того, они потребовали, чтобы он взял реванш за поражение, понесенное Гу Ша, которое повлекло за собой гибельные последствия, так как часть военных укреплений в Маньчжурии, расположенных в устье Ялу на границе с Кореей, попала в руки монголов. Но Ваню был разбит Елуй Люжем. Опасаясь разжалования или ареста из-за своего поражения и пытаясь скрыть от Кайфынского двора совершенное им убийство, Ваню стал диссидентом. В феврале 1215 года он объявил о своей независимости от Цзиней, а затем занял территорию, объявив ее своим царством, которое признали племена мукри. Ничего не зная об этом мятеже, Цзини послали ему новые инструкции. Но, ускоряя события, Ваню создал армию и в течение долгих месяцев опустошал Ляодунский полуостров. Его успехи длились недолго: в начале 1216 года он вынужден был отойти за Ялу на земли Кореи, данника Цзиней.
Тем временем Елуй Люж, более удачливый мятежный генерал, воспользовался трудностями, которые испытывали Цзини в связи с нападениями монголов. Завладев территориальными остатками своего несчастного соперника, он стал господином части современных маньчжурских провинций Ляонин и Цзилинь (Гирин). Его окружение стало настаивать тогда, чтобы он объявил себя императором, но мятежный генерал сохранил верность Чингисхану: «Я поклялся быть вассалом Чингисхана. Я не могу нарушить клятву. Надеть на себя корону императора Востока значило бы воспротивиться Небу, а противиться Воле Неба — серьезное преступление».
Елуй Люж прекрасно знал, что его недавно обретенная власть держалась только на безоговорочном подчинении Чингисхану: чтобы подтвердить свою верность, он явился к хану в декабре 1215 года. Тепло принятый— он привез в своем багаже внушительное количество шелка и драгоценного металла — мятежный киданец предложил хану своего собственного сына, чтобы тот служил при монгольском Дворе. Чингисхан спросил о последней переписи населения Южной Маньчжурии — 3 миллиона жителей, — что давало ему представление о ее вооруженных силах. Затем Елуй Люж донес на монгольского посла, который захватил жену побежденного генерала Ваню. Хан срочно отправил гвардейцев, чтобы нарушитель был доставлен к нему, связанный по рукам и ногам. Похититель, предупрежденный о наказании, открылся сопернику Елуй Люжа, вождю Елуй Сибу. Тот немедленно распространил слух о том, что союзник хана Елуй Люж скончался, затем он казнил 300 монголов, сопровождавших мятежного киданя в Монголию. Троим из них, однако, удалось предупредить своего господина. Елуй Сибу был вынужден бежать, он захватил в плен супругу Елуй Дюжа и немного времени спустя объявил себя царем Ляо.
Этот переворот, свергнувший союзника Чингисхана, над которым он взял шефство, изменил положение в Маньчжурии. Тогда как он рассчитывал овладеть этой областью благодаря Елуй Люжу, он был вынужден послать туда военные силы. Таким образом, кроме Мукали он срочно отправил своего брата Джучи-Казара; один шел через долины Сунгари, другой южнее, через бассейны большой судоходной реки Люянь и реки Лаоха. Этот новый поход мог только ослабить династию Цзинь, уже ведущую оборонительные бои, отрезав ее от огромной части ее северных территорий. И на этот раз план Чингисхана был прекрасно продуман: двор Утубу только что принял монарха, бежавшего из осажденного Пекина, и императорские войска Цзиней были деморализованы.
Обе монгольские армии тронулись в путь в конце 1214 года. Первая под командованием Джучи-Казара, вышедшая из стана Каган-Hyp, поднялась к северу, захватила Линь-хуан и несколько других городов, не понеся потерь, затем двинулась к Сунгари, по направлению к нынешнему городу Харбину. Через долину этого притока Амура он проник на территорию солонов, которым он коротко заявил: «Платите дань или готовьтесь к войне!» Напуганные солоны поспешили создать все условия уланам Джучи-Казара. Два рода получили приказ сопровождать их по своей территории, а брат Чингисхана получил в подарок дочь государя, принесшую в своем приданом великолепный шатер из шкур пантер. Это почти все, что известно о конном походе Джучи-Казара, который усмирив часть маньчжурских земель, вернулся в район Керулена.
Со своей стороны, полководец Мукали в сопровождении многих генералов повел своих всадников по направлению к Дадину. Как обычно монголы начали с захвата мелких опорных пунктов, чтобы задушить большие неприступные крепости: операции развернулись на подступах к рекам Лаоха и Сар-Мурун. В январе 1215 года Мукали уже усмирил западную часть Ляонина. Несколькими неделями позднее генерал Аодун заперся в северной столице Бэйцзине, расположенной в верхнем течении реки Лаоха, к северо-востоку от Пекина. Несмотря на мятеж киданьских солдат, разложивший гарнизон, отчаянные атаки монголов были бесполезны, и Мукали не удалось захватить город. Аодун был убит одним из офицеров во время второго мятежа. Однако защитники выстояли. Выведенный из себя этим упорным сопротивлением, Мукали оставил лобовые атаки и решил блокировать цзиньскую столицу.
В этот момент монголам необыкновенно повезло: Кайфынский Двор послал в Бэйцзин человека, чтобы заменить генерала Аодуна. Из-за войск Мукали, стоявших лагерем на южной окраине города, офицер вынужден был добираться обходным путем. Сев на корабль, он приплыл с севера в Ляодунский залив, надеясь продолжить путь по реке Сяо-линь. По дороге тюркский генерал на службе у Мукали, некий Шимо Есиан устроил засаду и казнил его. Затем он попытался проделать невероятно дерзкий трюк: он завладел документами несчастного, переоделся и, выдав себя за офицера — преемника Аодуна, проник в крепость. В Бэйцзине ему все так же везет: он приказывает отвести его к коменданту крепости, который попадает в ловушку и начинает служить под командованием своего предполагаемого начальника. Шимо Есиан, объяснив, что Мукали отводит свои войска, тут же снимает дозорные посты, распускает защитные отряды. С наступлением ночи он посылает известие Мукали и спокойно ждет дальнейшего развития событий. Мукали не составляет никакого труда захватить город Бэйцзин, защита которого подорвана его союзником. Комендант крепости, поняв, что его провели, укрывается внутри Запретного города — места, предназначенного для императора и существовавшего во всех пяти цзиньских столицах, — и бросает вызов монголам. Мукали хочет во что бы то ни стало похоронить его живым. Офицера в конце концов спасает Шимо Есиан, убедив своего главнокомандующего принять того к себе на службу. Взятие Бэйцзиня принесло монголам значительные трофеи, в частности, оружие, которое позволило им экипировать многие тысячи людей. Оккупация северной столицы была завершена к марту 1215 года, за три месяца до падения Пекина.
