Эрвин Ставинский - Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица
– Привет, старина! – как ни в чем не бывало воскликнул Бонац. – Давно тебя не видел! Как поживаешь?
Он улыбался, и со стороны могло показаться, что случайно встретились два приятеля, которые давно не виделись и теперь очень рады этой встрече.
– Здравствуй, Вильгельм! – учтиво поздоровался Леман. – Живу потихоньку. Часто приходится бывать в командировках. А ты?
– Заведую документацией во внешней службе. Хватит бегать, набегался, пора и отдохнуть, – ответил Бонац, стреляя глазами по сторонам и избегая взгляда Вилли.
Они еще несколько минут поговорили о всяких пустяках и расстались. Леман направился к метро, недоумевая по поводу столь необычного поведения Бонаца.
При посадке в поезд городской железной дороги Вилли по привычке осторожно проверился. К своему удивлению, он обнаружил за собой «хвост». «Наверное, показалось, – подумал он, – или, может, случайное совпадение».
Осторожно, боковым зрением он наблюдал за двумя невзрачными мужчинами, как будто незнакомыми между собой, но Вилли видел их быстрые косые взгляды в его сторону и чувствовал, что они следят за ним. Он многих сотрудников из наружной службы знал в лицо, но эти были ему незнакомы. «Возможно, это люди из полицай-президиума. Надо их вытянуть в “мертвую зону”, тогда все выяснится», – решил он.
Леман вышел на Виттенбергплац, поднялся в верхний зал, прошел за загородку к газетному ларьку и остановился у прилавка с брошюрами. Место это для проверки было надежное. За загородкой он терялся из поля зрения наблюдающих, и для контроля наружная служба, если она действительно вела за ним наблюдение, обязана была направить туда своего сотрудника. Через минуту к прилавку подошел один из пассажиров поезда, на которых он обратил внимание. Теперь сомнений не было: за ним велась слежка.
«Так вот почему меня остановил Бонац, – подумал Вилли. – Его попросили показать меня сотрудникам наружной службы, чтобы они не ошиблись при приеме объекта под наблюдение… Понятно. Так, главное не дать им знать, что я их заметил, – стремительно понеслись в голове мысли. – Странно. Видимо, оттого, что я этого постоянно ждал, я даже не волнуюсь. Отделываться сейчас от них бессмысленно. Тогда надо переходить на нелегальное положение. Но пока не было ничего угрожающего. С Ярославом я встречался на прошлой неделе. Перед встречей проверялся, все было спокойно. А может, ниточка тянется от Ярослава, в связи с чрезвычайными мерами сейчас внимательно следят за всеми иностранцами. Может, его взяли в разработку. Нет, так я ничего не придумаю. Нужно пока строго придерживаться своего обычного распорядка дня, не брать на службе никаких материалов и ждать, ждать… Ждать буду до вторника.
Стоп! А нет ли тут связи с делами тайного общества? С тех пор как его президентом стал Гиммлер, все покрылось мраком секретности. Я сообщал Ярославу, что “Аненрбе” координирует закрытую деятельность по поискам превосходства арийской расы и аккумулирования специфических технологий воздействия на массы людей. На общество работает масса ученых. Возможно, я привлек их внимание, когда занимался делом Зандберга… Недавно я передал Ярославу повестку совещания руководителей управлений СС, которые возглавляют “Аненербе”. Что-то у них там случилось, кто-то исчез при невыясненных обстоятельствах…
Все настолько секретно, что даже в гестапо ничего не знают. Нет, нужно ждать».
Вилли купил газету и не спеша направился к выходу. По дороге зашел в лавку, купил продукты. На следующий день, в воскресение, он поехал за город и от зари до зари поработал на приусадебном участке. По пути туда и обратно он вел себя спокойно и не проверялся.
Понедельник начался как обычно. Хиппе был мрачен, что свидетельствовало об обильной выпивке накануне. Они поздоровались и молча занялись своими делами.
Спустя минут сорок раздался телефонный звонок, и Вилли поднял трубку. Его пригласил к себе начальник советского отделения Артур Феннер. «Ну вот, сейчас все и выяснится», – мелькнула в голове у Вили мысль.
Он снял с предохранителя «Вальтер» в боковом кармане пиджака, бросил склонившемуся над бумагами Хиппе: «Я к Феннеру» – и вышел в коридор.
В себе он был совершенно уверен. Все было уже давно продумано. «В случае необходимости стреляю в упор, чтобы было меньше шума, быстро выхожу наружу по запасному выходу, а там пусть ищут… Главное – быстро покинуть здание. Место, где можно отсидеться, есть. Ярослав все предусмотрел, и за это я ему благодарен!»
Вилли не сомневался, что Феннер легко не дастся, что убивать его придется сразу, одним выстрелом, наповал…
Он постучал в дверь и, не ожидая ответа, вошел в кабинет.
Артур Феннер, здоровый, мордатый, напоминающий кабана чиновник лет тридцати пяти, с гладко зачесанными назад светлыми волосами, сидел за столом и что-то писал. Не дожидаясь приглашения. Леман сел на стул, закинул ногу на ногу и достал из кармана пачку сигарет.
– Не возражаешь, если я закурю? – всем видом Вилли показывал, что готов к обычной беседе на служебную тему. Не дожидаясь ответа, он прикурил и глубоко затянулся.
– Можете, – Феннер наконец оторвался от своих бумаг. Вилли сразу обратил внимание на это официальное «можете».
– У меня к вам, дружище Леман, есть несколько вопросов, – начал Феннер.
– С недавних пор молодые сотрудники, подражая начальнику второго отдела Мюллеру, взяли в моду обращаться друг к другу со словечком «дружище». Вилли молча ждал, что он скажет.
– Вам знакомы эти лица? – Феннер достал из конверта и положил на стол перед Леманом несколько фотографий.
Вилли не спеша взял их в руки и стал внимательно разглядывать одну за другой. На фотографиях были незнакомые ему лица, снятые на фоне здания советского торгового представительства на Литценбергштрассе.
– Нет, никого не знаю!
– Вот как! Действительно никого? Посмотрите повнимательней! – настаивал Феннер.
Вилли еще раз внимательно просмотрел снимки.
– Нет! Никого из них я не знаю!
– Как же так! Ведь вы раньше занимались представительствами советов, – разыгрывал недоумение Феннер.
«Из него, наверное, получился бы актер», – подумал Вилли.
– Действительно занимался…
– Тогда вы должны знать сотрудников советского торгового представительства!
– Теперь я работаю в другом отделении…
– На кого вы работаете – это вопрос особый, – перебил его Феннер. – Особый! – подчеркнул он.
– Я не закончил свою мысль, – сдерживая себя, продолжил Леман. – Так вот, тогда я не занимался торговым представительством, а только полпредством. Дипломатов я знал всех, а сотрудников торгпредства не знал и тем более не могу знать сейчас, поскольку не работаю в вашем отделении.
