Зиявутдин Магомедов - 17 дней войны и целая вечность
– Мы вам ничего не сделаем, нам нужен Мунинский мост.
Их продвижение в другие регионы во многом зависело от этого стратегически важного пункта. Мы ответили:
– Никогда вы туда не попадете.
Ширвани:
– Пройдем через ваши трупы.
По рации говорили с боевиками, их оскорбляли, они нас – нет. Видимо, у них была своя позиция – смягчить наши души, обмануть людей.
Вокруг села установили 8 постов, где круглосуточно дежурили 200 человек. На правом фланге так же держались рикванинцы. На помощь к нам приехали из Махачкалы 10 омоновцев.
Разведка донесла, что боевики идут по другой дороге. Мы ее заминировали. У них был ГАЗ-66 с зениткой. Машина подорвалась. 30 боевиков бросились в атаку. Они шли в трех направлениях (об этом нам сказали чабаны). Стемнело, из-за тумана не видать ни зги. Тогда мы зажгли покрышки, облив их бензином, пустили в сторону наступающего врага. И в этом тусклом свете мы открыли огонь по противнику. Такую тактику мы повторяли до утра.
В окопах мы все были в одинаковых условиях – мужчины с автоматами и карабинами, старики с палками, женщины с лопатами, подростки и дети. Так и провели ту ночь и не дали боевикам двинуться с места. В ту ночь погибли два ополченца. Под утро к нам перебросили кемеровских омоновцев, через пару часов – и дербентских милиционеров.
13 августа в местечке «Совиное гнездо» вместе с ополченцами сражались двое парней из махачкалинского ОМОНа – Шамсудин и Амир. Боевики пошли в атаку. Был жестокий бой. Боеприпасы у ополченцев закончились. Тогда эти ребята попросили всех отойти назад, вышли с пулеметами вперед и начали обстреливать наступающих. Те отступили. С того дня они стали Почетными гагатлинцами.
Утром 6 августа в Ботлих приехал генерал-полковник В. Булгаков. В Гагатли отправил 2 вертолета МИ-24 и вертолет-разведчик. Взяли нас и поднялись в воздух. К нам попросился и 70-летний Арзулум Исламов. Мы показывали пилотам кошары и склады боевиков с оружием, пилоты их уничтожили.
Вместе с пулеметчиком из России ополченцы вошли в «Соколиное гнездо». Сказали ему: «Ты пока поспи, когда надо, мы тебя разбудим». С его пулеметом мы стояли в дозоре. Он спокойно спал. Вот так мы и русские парни доверяли друг другу.
К великому сожалению, на исходе дня пули противника достали двух наших ополченцев – Османа Бекмирзаева и Исрапила Абдулхаликова. У последнего остался сын.
Владимир Булгаков (в центре).
Утром погиб 20-летний Исмаил Исмаилов, гагатлинец. Жил в Хасавюрте, приехал в родное село через Гумбет. У него была невеста, мечтал с ней пройти длинную жизнь. Сколько добрых дел они могли бы совершить! Увы…
После войны Хайбулаев лично занимался вопросами награждения односельчан. Составили списки. Гагатлинцы отказались от них: «О какой награде может идти речь, когда защищаешь свою землю!».
Я слушал этот рассказ, молчал и гордился ими: эти скромные в быту люди воплотили в себе настоящий дагестанский дух.
Чанко – значит охота в пещере
«Война ждала чанковцев, они – войну». На такой поэтической волне начал свой рассказ директор Чанковской средней школы Саидбек Алхасов. Дальше в его рассказе не было ничего поэтического, была лишь военная, окопная проза жизни защитников родной земли.
У ополченцев не было оружия. Каждый из них думал не о себе, а о своих односельчанах. Этим они были прочно спаяны друг с другом: один – за всех, все – за одного.
Разведка донесла, что Хаттаб в ночь на 11 августа намерен вступить в Чанко, оттуда пробиться на Мунинский мост, чтобы заблокировать весь район.
Грамотно организованная оборона Чанко ополченцами расстроила планы неприятеля. На северной стороне села ни на час не стихала канонада автоматных и пулеметных очередей, жители уже привыкли к свету и свисту трассирующих пуль. Боевики засели на вершине горы Азал.
Еще 9 августа в село приехали чанковцы из городов, районов Дагестана, российских регионов: Баяли Алиев, Шагид Саадуев, Далгат Далгатов и другие. С собой более 15-ти винтовок СКС привез сотрудник Махачкалинской водной милиции Абдулбасыр Дибиргаджиев. Стало чуть легче дышать. Из райцентра несколько раз в село приезжал Магомед Умаргаджиев.
На третьи сутки на помощь к чанковцам со своими винтовками явились ополченцы из села Майданское Унцукульского района. В тот же день на Чанко были переброшены милиционеры из Ботлихского РОВД, Дербентского ГОВД и большая группа милиционеров во главе с полковником Гереем Тулпаровым. Явился и майор Махачкалинской водной милиции Узархан Узарханов. Первым по боевикам открыл огонь из пулемета дербентский милиционер Нариман. Это был сигнал к действию. Завязался бой. Каждому грозила гибель. Выстояли. Боевикам не удалось выйти к Мунинскому мосту.
12 августа ближе к полуночи на пяти огромных «Уралах» под селом высадился десант под командованием генерала Ларченко. Цель десанта – незамеченными пройти в село Цибилта напротив горы Азал, где находились боевики. Генерал, как бы проверяя чанковцев, обронил короткую фразу: «Если враг через вас узнает о нашем передвижении и при этом понесем потери, я вызову огонь на себя и уничтожу ваше село, а если нам поможете, отблагодарю всех. Слово офицера». От имени сельчан Саидбек Алхасов гордо ответил: «Товарищ генерал, поймите: мы больше, чем вы, заинтересованы в уничтожении врага». Генерал улыбнулся.
На перевале в окрестностях села они провели двое суток. Их кормили свежим мясом, угощали овощами и фруктами. С лица молоденьких солдат исчезли усталость, напряжение.
В ночь на 14 августа разведрота поднялась на вершину Азал. Проводниками вызвались местные ребята – студенты Арсланбег Байсулаев и Арсен Мансуров. Они двигались над пропастью, словно по канату. Силой духа преодолели и эту трудность. Солдата Андрея от неминуемой гибели спас Арсланбег, когда первый чуть не сорвался в пропасть. Это было первой проверкой характера ополченцев. На вершине горы генерал подарил ребятам бинокли ночного видения и штык-ножи. Позже оба парня будут представлены генералом к ордену Мужества.
Ларченко сдержал слово офицера: накануне Нового года прилетел на вертолете в Чанко с подарками для школьников. Романтичной была встреча жителей села с генералом. Когда он выходил из вертолета, собравшиеся дружно скандировали: «Ларченко! Ларченко! Ларченко!..» А генерал в ответ: «Чанко! Чанко! Чанко!..». Удивительно созвучные слова – имя генерала и название села. От таких встреч у всех наполняется душа теплом. Ларченко в Чанко обрел много друзей. В другой раз в село он прилетел вместе с супругой познакомить ее с кунаками. На редкость душевный человек.
