Николай Степанов - Крылов
«Повытчик с пером, что плотничек с топором, — любил повторять повытчик, когда находился в благодушном настроении, — что захотел, то и вырубил». И правда, юный подканцелярист насмотрелся в магистрате таких дел и порядков, что они запомнились ему на всю жизнь. В присутствии царили неслыханное взяточничество и воровство. Начиная от начальников и повытчиков и кончая самыми низшими чиновниками, все брали и вымогали взятки. Грабительство было беспримерное. При наборе рекрутов комиссия даже заводила для губернатора и членов магистрата особые кружки, в которые собирали мужицкие рубли, суля освободить щедрых жертвователей. Ванюше попалось донесение о местном приставе, который со своими сообщниками немилосердно брал взятки, в особенности с однодворцев. За год он наживал тысячи три да уголовной палате выплачивал полторы, благодаря чему все оставалось шито-крыто. Жалобы на пристава-лихоимца застревали таинственным образом в конторке повытчика. Когда Ванюша обратился к нему с вопросом о какой-то новой жалобе, то повытчик подхихикнул, потирая руку об руку: «Вор виноват, а подьячий мошне его рад!», и сунул бумагу в свою конторку.
Чиновники помоложе подшучивали над наивным пареньком, с аппетитом уплетая пироги и коврижки, приносимые просителями: «Попу куницу, дьякону лисицу, пономарю-горюну серого зайку, а просвирне-хлопуше — заячьи уши!» После окончания занятий Ванюша спешил поскорее из присутствия домой. Там он снимал неудобный мундир и принимался за чтение, не опасаясь линейки повытчика, или играл на скрипке.
Он чувствовал себя уже не беззаботным подростком, а главою семьи, ее кормильцем и с гордостью отдавал матери каждый месяц свое жалованье. Даже маленький Левушка стал называть его «тятенькой».
Однако тех жалких грошей, которые он получал в магистрате, на жизнь не хватало, и мать, как и прежде, ходила по людям или читала псалтырь по покойникам.
Безрадостно проходили дни и месяцы. Но канцелярист Тверского магистрата Иван Крылов не поддавался унынию. Книги открывали перед ним новый мир, далекий от канцелярии магистрата с нечистоплотными проделками ее чиновников и грозной линейкой повытчика. Особенно полюбились ему сатирические журналы Новикова «Трутень» и «Живописец». В них высмеивались и неправедные судьи, и кичливые, глупые дворяне, и жеманные барыни. Он с удовольствием перечитывал едкие характеристики господина Безрассуда, госпожи Бранюковой или госпожи Непоседовой. «Безрассуд болен мнением, что крестьяне не суть человеки, но крестьяне, а что такое крестьяне, о том знает он только по тому, что они крепостные его рабы». И Ванюша весело смеялся «рецепту», который прописал журнал «для излечения от сей вредной болезни». «Безрассуд должен всякой день по два раза рассматривать кости господские и крестьянские до тех пор, покуда найдет он различие между господином и крестьянином».
Ванюша и сам пробовал писать, сочиняя по-детски беспомощные стихи. Возможно, что эти первые попытки виршетворчества внушены были примером местных семинарских пиитов, того же Федора Модестова. Стихи не очень-то гладко выходили, но Ванюша гордился своим начинанием и подолгу по вечерам просиживал над заветной тетрадкой, в которую записывал свои сочинения. Он пробовал читать их матери, но Мария Алексеевна, уставшая от работы, замученная повседневными заботами, мало что понимала в стихах, хотя с уважением, молча выслушивала сына. Она гордилась, что он стал такой ученый, и беспокоилась об его будущем.
Модестов, когда Ванюша показывал ему свои стихи, обычно отделывался краткими замечаниями. Его оценки зависели от того, в какой мере ублаготворен был семинарист съедобным приношением юного поэта. Если чтение сопровождалось добрым куском пирога, то ментор благосклонно цедил сквозь зубы: «Сии вирши, яко двери, отверзают слово и украшены изрядно тропосами и фигурами». Но, получая простой калач, Модестов относился к стихам значительно строже и указывал на их недостатки, на отсутствие естества в периодах, на погрешности в размере и рифме.
Крылов долго раздумывал над его словами. Он понял, что семинарист прав. Может быть, вообще бросить писать? Лучше стать дельным чиновником, проявить себя на службе. И Ванюше представилось, что он стал незаменимым человеком в магистрате. Неподкупным, справедливо решающим самые каверзные дела. Его все уважают, к его мнению прислушиваются. Даже хитрый повытчик почтительно спрашивает его совета. Сам губернатор… Увы, эти детские мечты рассеялись, как только он оказался в канцелярии. Повытчик не только не поинтересовался его мнением, но со злым шипением заявил, что ему надоело возиться с бездельником, который не может мало-мальски аккуратно переписать самую простую бумагу. Если господин Крылов не исправится, то он, повытчик, должен будет представить его к увольнению. Только уважение к покойному папеньке останавливает его от этого шага.
Ванюша пришел домой совершенно расстроенным. Он даже не стал обедать, испугав этим бабку. С горя незадачливый поэт взял французский букварь, подаренный ему у Львовых. Найдя свою любимую басню «Ворон и Лисица» господина де Лафонтена, он стал переводить ее. Хотя стихи получились не очень гладкими да и многие выражения он не совсем понимал, работа успокоила его. Басня была смешная и в то же время очень дельная.
На масленую в Тверь приехали актеры из Москвы. Стало известно, что в помещении губернаторского присутствия они разыграют новую пьесу, или комическую оперу, «Мельник, колдун, обманщик и сват». В наклеенном на воротах объявлении говорилось, что сия опера пользуется в Москве необыкновенным успехом, причем была «не только от национальных слушана, но и иностранцы любопытствовали довольно».
Наконец настал день, когда Ванюша, взволнованный, сидел в переполненном зале. В передних рядах помещался сам губернатор Тутолмин с семейством и высшие чины бюрократического и дворянского Олимпа. Сидели и Львовы, разряженные по последней моде. Где-то в конце залы маячил и Модестов. Заиграла музыка, и занавес раздвинулся. На сцену вышел мельник-крестьянин. Он слывет колдуном. К нему обращается однодворец Филимон и просит помочь ему жениться на крестьянской девушке Анюте, которая его любит. И мельник и Анюта поют русские песни. Хитрый мельник уговаривает упрямых родителей Анюты, и все кончается к общему благополучию свадьбой.
После спектакля актеры долго раскланивались и благодарили просвещенных зрителей.
Ванюша был в восторге. Спектакль понравился ему тем, что показаны были простые крестьяне, которые пели свои песни, говорили своим языком. Для него это было настоящим открытием. Теперь он знал, что ему делать. Нужно писать комическую оперу, и тогда успех обеспечен. Ведь даже губернатор громко хлопал в ладоши приезжим актерам.
