Марк Дэпин - Секс и деньги. Как я жил, дышал, читал, писал, любил, ненавидел, мечтал и пил в мужском журнале
Фармер не уставал напоминать, чтобы я контролировал поведение Рида. Рид признался:
– У меня проблемы со спиртным… Был такой случай: я вошел в ночной клуб Шейна с банкой какой-то приправы… Потом он рассказал, что я высыпал ее содержимое в вентиляционную систему и все посетители были вынуждены выбежать на улицу, кашляя и задыхаясь. А я ничего этого не помню.
– Это действительно сделал ты, – кивнул Фармер.
– Я смиренно прошу прощения, – извинился Рид.
Годом ранее алкоголизм Тесака погубил первую серию живых репортажей Лиз Гор на австралийском телевидении. Рид ввалился на съемочную площадку и стал мочиться на глазах у изумленной публики. За время, которое ушло на облегчение, он успел рассказать короткий стишок собственного сочинения, посвященный наркоторговцу, которого он когда-то убил:
Ловкий Зигги дурь толкам,
За это его я в бетон закатал.
Вспомнив об этом, Рид залился смехом и добавил:
– Это было действительно забавно. Мы несколько часов пытались запихать его в цемент. Он постоянно выбирался оттуда.
Сотни зрителей подали жалобы. Рид рассказывал:
– Я пропустил пару стаканчиков в аэропорту Хобарта, еще пару на борту самолета, еще пару, когда добрался до Талламарина, еще парочку, когда снова сел в самолет, и еще немного в Маскоте. А когда пришел на телепередачу, мне сказали, что мой выход через пару часов, и попросили подождать. А там был холодильник, поэтому я сел и вдарил по белому винцу – больше ничего не нашлось. До дверей меня тащили двое парней, при этом одному приходилось отнимать у меня бутылку вина. Бедная Элизабет Гор и не подозревала, что ее следующий гость был так же пьян, как и вонюч. Я только что вышел на волю. В подобной ситуации нельзя просто сказать «Подожди у холодильника».
Через четыре дня после моего выступления на телешоу Керри-Энн Кеннерли она отменила запланированное интервью с Ридом и посвятила передачу тихой беседе с фанатиком телеискусства Аланом Джонсом. Джонс как раз рассказывал нации о том, какой позор пал на канал «Эй-би-си», где показали интервью Гор – Рид, когда помощник подал Кеннерли записку, в которой говорилось, что Рид дозвонился в студию и требует, чтобы его пустили в эфир. Джонс отреагировал на это еще одной порцией своего фирменного праведного гнева. Рид ответил:
– Если кто-то кидается камнями, то лучше бы ему самому не жить в стеклянном доме, Алан… Меня хотя бы не арестовывали в общественном туалете в Лондоне.
Джонс замер в уникальном для себя состоянии полного молчания.
Затем звонок оборвался. Позднее Кеннерли оценивала этот эпизод как «один из худших дней в своей карьере» и призналась, что «была искренне удивлена», когда Рид позвонил в студию.
Рид рассказывал:
– Меня пригласили на «ВИН-ТВ» – подразделение девятого канала. Посадили в зеленую комнату и сказали, по какому номеру звонить. Потом показали, как Алан Джонс по телевизору перемывает мне косточки. Я позвонил, а они подняли надпись «Тесак на проводе». Понимаешь, нельзя так вот запросто зайти в телефонную будку, позвонить Керри-Энн Кеннерли и сразу же попасть в эфир…
Мы пили в одном клубе. В соответствии с лучшими тасманскими традициями стриптизершами там работали жена хозяина заведения и ее сестры. Рид не интересовался девочками. Когда одна из танцовщиц таки выскользнула из своих трусиков-ниточек, он спокойно посмотрел на это и вновь устремился мыслями в прошлое:
– Мы тут можем всю ночь просидеть, глядя, как она крутит своей жопой. В семидесятые мы бы ее трахнули.
Как и предупреждал Фармер, Рид медленно менялся. Его больше заботил я, чем стриптизерши:
– Почему ты совсем не улыбаешься? Что с тобой?
Я предположил, что все дело в том, что я всего лишь жалкий ублюдок.
– Давай улыбнись. Почему ты не хочешь улыбнуться?
Мы вломились в гримерную, где стриптизерши курили дурь. Все, кроме нас, напряженно замерли. Вместе мы вышли на улицу и стали звать такси.
Я брал интервью у Рида еще несколько раз. Обычно Тесак сам звонил мне, если у него появлялась горячая тема. Когда в Мельбурне был убит известный наркоторговец и насильник Чарли Хигали по прозвищу Псих, я заказал Риду некролог. О своей последней беседе с Хигали Рид написал: «Наш разговор постоянно возвращался к разным забавным темам, вроде постоянных обострений венерических болезней Чарли, от которых он лечился с четырнадцатилетнего возраста, или его привычки посещать наркологические диспансеры, где всегда можно было получить бесплатную инъекцию и снять шлюху… Всегда жалко, когда умирает старый друг, хотя, вероятно, Чарли заслужил именно такой конец».
К некрологу Рид приложил небольшой рассказ о тех временах, когда он и Псих Чарли были молоды. Я сказал, что мне нужно «настоящее преступление», но Тесак стал убеждать меня, что ему нечем похвастаться – возможно, он говорил правду. Как однажды заметил издатель Рида, «все преступники врут, а мой – больше всех».
Я отправил журналиста Дениса Брауна, чтобы он сдобрил историю кое-какими фактами. Денис обошел пабы, в которых бывал Псих Чарли, сделал звонок управляющему таверной, где Хигали предположительно пил в ночь своей смерти, и получил ответ:
– Приятель, я никогда не видел Психа, я бы никогда не узнал его, если бы он зашел сюда – хотя это было бы удивительно после того, как его замочили.
Я отправил туда фотографа, который сам вызвался снять дом Хигали, но он вернулся ни с чем, если не считать отборной брани безутешной вдовы. Я попросил его больше никогда не делать ничего подобного, в том числе и потому, что однажды утром он мог проснуться с дыркой в башке. Мне нравилось, как развивался наш репортаж о «настоящем преступлении». Это был пьяный разговор в его наилучшем виде: самый известный бандит Тесак Рид вваливается в паб, присаживается к тебе, наклоняется поближе и рассказывает о последних новостях преступного мира.
Спустя год, когда я уже был главным редактором, «Ральф» брал интервью у Рода Портера (Реактивного), бывшего сотрудника викторианского отдела ограблений. В восьмидесятые Рид стучал Портеру на мельбурнских наркоторговцев. Рид сказал Портеру, что это он застрелил Сэмми Озеркама, и когда Портер понял, что это правда, то немедленно арестовал Рида. На это Рид ответил кипой юридически выверенных заявлений, обвинявших Портера и еще много кого в различных тяжких преступлениях, включая и продажу оружия, из которого был убит Озеркам. Портер признал, что показания Рида погубили его карьеру.
«Ральф» предоставил Риду возможность ответить, но по его репликам стало совершенно очевидно, насколько сложно даже самому Риду отыскать правду во всех его историях. Журналист Дэйв Лорни спросил, был ли он информатором у полиции, на что Рид ответил:
